Евгений Винников - На суше и на море. 1976. Выпуск 16

Об авторе

Лексин Юрии Степанович. Родился в 1937 году в Подмосковье. Окончил филологический факультет МГУ. Член Союза журналистов СССР. Работает литературным сотрудником в журнале «Ровесник». В качестве корреспондента журнала «Вокруг света» много ездил по стране, там же опубликованы многие его очерки. В нашем ежегоднике выступает впервые.

Перевод с английского Елены Кривицкой

Заставка А. Скородумова

Фото из журнала «Нейшнл джеогрэфик», 1972 г.

Главным событием дня для тетушки Фусайо была моя ванна. За полчаса до обеда она кричала из кухни:

— Грейвз-сан, офуро дозо! (Мистер Грейвз, пожалуйста, ванна готова!)

Я накидывал легкое хлопчатобумажное кимоно и брел по коридору навстречу тяжкому испытанию. Сначала я лелеял тайную надежду, что однажды тетушке Фусайо не хватит дров. Но этого так и не произошло. Владельцы постоялых дворов в Японии не могут допустить такой оплошности. Еда холодной бывает, но ванна — никогда.

Большинству японцев ванна тетушки Фусайо показалась бы примитивной: простой чугунный котел, установленный на старинной дровяной печи.

Жителям глухого острова Футагами-Джима, где живет тетушка Фусайо, эта конструкция известна под названием «Гоэмонбуро», то есть «ванна Гоэмона», — по имени легендарного разбойника, которого местные власти изловили как раз в тот момент, когда он парился в ванне, и сварили живьем. Частенько мне приходило в голову, что среди них были и предки тетушки Фусайо.

Позже, за обедом, она спрашивала лукаво:

— Сколько минут на этот раз?

Какую бы цифру я ни назвал, ей все казалось мало. Она покачивала печально головой и добавляла:

— Воронье купание.

Остальным моим промахам тетушка Фусайо не придавала значения, может быть, потому, что я был первым американцем, с которым она встретилась. Невероятно, но до того как мы с фотографом журнала «Нэйшнл джеогрэфик» Джимом Стэнфилдом высадились на Футагами-Джима, жители этого острова видели всего лишь одного-единственного иностранца. Нашим предшественником был какой-то англичанин, который провел на постоялом дворе тетушки Фусайо день или два и исчез, видимо преследуемый призраком «ванны Гоэмона».

Весь остров Футагами-Джима кажется каким-то нереальным видением — древней японской гравюрой на дереве, ожившей в наши дни. Многие повседневные события и сцены, происходящие в единственной деревне острова, давным-давно исчезли из жизни современной Японии. Вот в надежде застать старый быт, прежде чем он канет в Лету, мы и приехали на Футагами-Джима.

Во время наших поисков японской деревни, не затронутой переменами последних лет, мы посетили с дюжину островков Внутреннего моря и объездили почти весь Сикоку — один из четырех главных островов Японии. Всюду, куда мы ни приезжали, сталкивались со свидетельством необычайного индустриального и технического прогресса. На этом фоне живописная сельская жизнь страны стремительно исчезает.

С капитаном Уздой, владельцем небольшого сдающегося внаем судна, мы договорились посетить Куцуна — группу островов Внутреннего моря, протянувшуюся к северо-западу от Сикоку.

Весна в этом районе представляет собой картину редкой красоты, возрождения жизни как на воде, так и под водой. Держа курс между островами на северо-запад от Мацуямы, небольшого порта на западном берегу Сикоку, мы проплывали мимо бесчисленных маленьких лодок, собиравших первый улов макрели, акул, морских лещей, осьминогов и раковин «морского уха». Подобно армаде громадных судов, вздымаются из воды темные острова, на которых, как флаги расцвечивания, виднеются эмблемы весны — бело-розовое цветение вишневых садов.

К концу дня мы оказались среди островов Куцуна, подобных кораблям, беспорядочно разметавшимся на рейде между Сикоку и Хонсю. Обсуждая, где нам провести ночь, мы обнаружили островок длиной всего в две-три мили, на котором возвышались две почти одинаковые вершины. У подножия одной из гор мы заметили черепичные крыши — они тянулись к берегу с полей, террасами взбегавших но склонам.

Я спросил капитана Уэду, что это за остров. Он расстелил на столе потертую карту. Определив наше местонахождение, указал пальцем на серебристую полоску суши и ответил:

— Футагами-Джима.

Остров Божественных Близнецов. Это и было то самое место, тот уголок земли, который нам с Джимом предстояло так хорошо изучить в последующие недели.

Войдя в маленькую гавань, мы обнаружили ряд каркасных и земляных домиков. Фасадом они были обращены к массивной каменной набережной, покато спускавшейся к самой воде.

Около полусотни изящных рыбачьих лодок — и маленьких, и больших — аккуратно стояли рядышком на якоре или обсыхали на массивных деревянных клиньях, установленных вдоль набережной. Берег пестрел оранжево-красными и нефритово-зелеными пятнами — то были сети и съедобные водоросли, рассыпанные для просушки.

Группы женщин в мешковатых рабочих брюках — традиционной одежде селян — переносили водоросли с места на место, чтобы не упустить лучи послеобеденного солнца. Мужчины, сидевшие в лодках по двое, по трое, оживленно о чем-то беседовали. Над побережьем висел запах дыма: в домах грели воду для вечернего купания.

Эта сцена напоминала творения Хирошиге, великого японского художника XIX века, чьи великолепные гравюры удивительно точно передают своеобразный колорит японской деревни.

Вот тут-то мы с Джимом и поняли: наши скитания окончены. Это как раз то, что мы искали. Оставалась нерешенной лишь одна проблема — где остановиться. Но тетушка Фусайо быстро справилась с нею.

Поначалу мы готовы были переночевать в местном буддийском храме. В маленьких деревенских общинах эти храмы издавна служат пристанищем для приезжих. Но встретившаяся нам женщина препроводила нас в скромную гостиницу на берегу залива и представила непрерывно кланявшейся хозяйке — госпоже Фусайо То-куна га. (Правда, она предпочитает, чтобы ее называли обасан, что означает «тетушка».)

Встретив нас обычным приветствием «ирасшаймазе!», обасан предложила нам сменить городскую обувь на традиционные шлепанцы. Потом показала простые, но уютные комнаты, обращенные окнами к морю, и пригласила в кухню отобедать.

Обасан сама подавала на стол. Она предложила нам сырую рыбу, нарезанную ломтиками в стиле «сашими», суп из водорослей с яйцами всмятку, маринованную редиску, отварной рис и, наконец, «микан» — плоды, похожие на мандарины, которые выращивают на Футагами.