Юрий Иванов - На суше и на море. 1974. Выпуск 14

Только потом, внизу, когда «температура события» пришла в норму, мы сообразили, что никому точно не известно, кто же первый взошел на вершину. Впрочем, для нас это не имело решающего значения, не в пример экспедиции Г. О. Диренфурта. Конечно, кто-то был первым, но не для того, чтобы возвыситься над другими, а чтобы помочь им одолеть вершину.

Среди нас были очень разные люди — и по специальности, и по привычкам, и по национальности. Что сплавило всех воедино, помогло создать монолитный отряд, штурмующий высотную крепость?

Как бы далеко друг от друга мы ни жили, каждый понимал, что кроме родной Москвы, Праги или Улан-Батора у нас всех есть еще один общий большой дом — мир социализма, наш мир, в котором мы живем. Доброжелательные соседи в нашем большом доме, мы удивительно легко понимали друг друга, находили общий язык — не в словах, а в мыслях, делах, чувствах. И это было нашей силой. Нас объединяла любовь к горам.

— Нам было трудно на этой гигантской горе. Но мы здесь приобрели друзей на всю жизнь, — сказал болгарин Аврам Аврамов.

— Ваши парни показали нам пример того, каким должен быть настоящий альпинист, — выразил свои чувства монгол Жамц Лувсандаш.

— Мы готовы штурмовать Джомолунгму, если с нами будут советские спортсмены, — это слова немецких восходителей.

А в каждом из советских альпинистов жило особое чувство ответственности за успех восхождения. В своих родных горах мы отвечали за все. Альпиниада еще раз дала остро почувствовать каждому из нас свою высокую, трудную роль в мире — быть советским человеком.

Участники Международной альпиниады были удостоены правительственных наград своих стран. Но была и еще одна награда, не зафиксированная ни в одном официальном протоколе. Ее увезли в своих сердцах все участники высотной экспедиции.

Горы — это праздник.

Щедрой мерой альпинизм дарит радость. Вот ты, горный отшельник, спускаешься вниз — и закипает новая жизнь: радуешься траве, улыбаешься воробьям, слышишь по междугородному телефону родной голос — и счастлив. Ты обновлен, у тебя необыкновенная острота чувств, мир воспринимается свежо, возникают вихри творческих планов. Ты азартно включаешься в работу, каждой клеткой, каждым нервом, каждым мускулом чувствуешь упругий пульс жизни.

Так перерождают человека горы.

Наверное, прав французский летчик и писатель Антуан Сент-Экзюпери, который говорил: «Человек познает себя в борьбе с препятствиями». В горах человек начинает мыслить по-новому, понимая свою власть над природой. Ибо альпинисту-высотнику, преодолевшему тысячеметровую отвесную скалу или совершившему многодневный высотный траверс, это помогает, по словам того же Экзюпери, «понять себя, как не помогут никакие книги».

Об авторе

Свешников Феликс Михайлович. Родился в 1928 году в Москве. Окончил Московский полиграфический институт. Работает в Государственном комитете по телевидению и радиовещанию. Член Союза журналистов СССР, альпинист, участник ряда высокогорных экспедиций. Автор многих статей и очерков на радио и в периодической печати, а также повести «На горной тропе». В нашем сборнике выступает впервые. В настоящее время работает над книгой «Путями снежных барсов» о советских горовосходителях.

Очерк

Заставка М. Худатова

Фото автора

— Пожалуйста, проходите. Доктор Педро ждет вас, — сказала Режина и пропустила нас в кабинет.

Поднявшийся навстречу человек не имел ничего общего с медициной. «Доктором» в Бразилии принято называть любое начальство, каковым в данном случае был директор департамента транспорта в городе Белепе Педро Смит до Амарал — ладно скроенный и крепко сшитый скуластый мулат. Он руководил строительством первой очереди Трансамазонской автострады, которое было начато в сентябре 1970 года, за два месяца до того дня, как мы вошли в кабинет директора и представились:

— Игорь Фесуненко — корреспондент Московского радио.

— Карл Рейдекер и Юлиус Вандилла — корреспонденты журнала «Штерн» из ФРГ.

— Меня предупредили радиограммой из Рио о вашем желании побывать на Трансамазонике, — сказал Смит до Амарал, — и я уже отдал указание подготовить для вас самолет. Вылет завтра утром. А сейчас, если не возражаете, я познакомлю вас с планом работ и маршрутом вашей поездки.

Мы, разумеется, не возражали. Доктор Педро расстелил на столе карту и склонился над ней.

— Наша автострада пересечет Амазонию южнее Амазонки с востока на запад, от Ресифи до бразильско-перуанской границы. Перпендикулярно этой магистрали будет проложена автострада от Сантарена — у слияния рек Тапажос и Амазонки — до Куябы, столицы штата Мату-Гросу.

— О, это очень интересно, — сказал Карл.

Юлиус ничего не сказал: он не знал португальского и лишь с выражением живейшего любопытства кивал головой каждый раз, когда взгляд доктора Педро рассеянно скользил по его лицу.

— Первая очередь нашей дороги — от городка Токантинополис до поселка Итайтуба, — продолжал Смит до Амарал. — Ее длина около тысячи трехсот километров. Почти на всем протяжении она пройдет по девственной сельве, где ни разу не ступала нога человека. Точнее говоря, белого человека, ибо индейцев там полно, и многие из них еще не имели контакта с цивилизацией.