Николай Димчевский - На суше и на море. 1973. Выпуск 13

Из дневника ловцов змей

Заставка В. Найденко

Фото Б. Раскина

21-й день — 3 марта. Мы нервничаем. Рудик откровенно ноет:

— Стоило пробиваться по обледенелому шоссе и штурмовать заснеженные перевалы, чтобы две недели сидеть и смотреть на свинцовое небо! Как будто все силы небесные обратились против нас.

Я молчу, но тоже готов завыть волком.

— Не нужно так волноваться, друзья, — успокаивает нас директор Ереванского зоопарка Татевос Акопович, — что поделаешь, в этом году весна в Армении нетипичная. Она сильно запоздала. Такая весна бывает раз в 25–30 лет. Потерпите еще немного. Скоро будет тепло!

Легко сказать — потерпите немного!

Одиннадцатого февраля мы выехали из Москвы в Армению на разведку очагов обитания закавказской гюрзы. Сегодня третье марта, а мы не нашли еще ни одной змеи. Погода не дает работать. Почти каждый день моросящий дождь или мокрый снег. Три недели пролетели впустую. Правда, одну неделю мы ехали. От Москвы до Ростова осторожно ползли по обледенелому шоссе, от Новороссийска до Сухуми пробивались по занесенным снегом серпантинным дорогам Причерноморья, а в горах Кавказа штурмовали снежные завалы на Рикитском и Севанском перевалах.

— Только будучи не в своем уме, можно решиться ехать зимой на «Запорожце» через всю Россию и Кавказ, — шутит Татевос Акопович, — на Востоке всех помешанных считают «божьими людьми» и помогают им кто чем может. Постараюсь и я помочь вам. Метеорологи сообщают, что такая погода продержится в Армении еще около месяца. Только на самом юге, в Мегрпнском районе, через неделю ожидается стойкое потепление. Поработайте там.

У нас мнение единодушное: куда угодно, только подальше от этих свинцовых туч!

22-й день — 4 марта. В «Запорожце» нас трое. Я, Рудик и Борис — фотокорреспондент журнала «Вокруг света». Он присоединился к нам в Ереване. Как и мы, он две недели маялся в ожидании погоды. Небо, кажется, смилостивилось. Ночью вызвездило. По пути заедем в Веди. Рудик был там в прошлом году и находил выползки гюрзы. Раз есть выползки, должны быть и змеи.

Когда мы вышли к Вединскому обрыву, солнце светило вовсю, но ветерок, тянувший с гор, был весьма прохладным. Я понимал, что при такой погоде змеи не появятся, но расхолаживать друзей не стал. Старательно осматривая обрыв и камни под ним, мы провели так весь день. Змей не нашли, но отыскали одиннадцать выползков гюрзы. Решаем задержаться у обрыва на несколько дней.

23-й день — 5 марта. Яркое солнце и безветрие. Целый день мы бродим по склонам. Очень тепло, даже жарко, но змей нет. Борис ходит рядом со мной и фотографирует цветы подснежника. Рудик куда-то убежал. К машине мы с Борисом вернулись еще засветло, а Рудик пришел в густых сумерках. Он заметно прихрамывает, но лицо сияет.

— Видел одну! Выставила голову из щели в обрыве, но заметила меня и втянула ее обратно. Завтра она будет в моем мешке!

Я не поверил ему, но промолчал.

24-й день — 6 марта. Рудик не может ходить, очевидно, растянул связки правой стопы. Он остается возле «Запорожца», а мы с Борисом отправляемся на охоту. Я иду вдоль нижней кромки обрыва. Борис осматривает камни метров на тридцать ниже. Первую гюрзу я нашел в 14 часов 32 минуты. Она вылезла из норки и улеглась в нише обрыва на нагретый солнцем камень. Зову Бориса. Первую змею в сезоне нужно сфотографировать. Борис поспешно карабкается ко мне по крутому обрыву. Змея слышит шум, поднимает голову и замечает меня. Нужно брать, иначе удерет. Перескакиваю через кучу камней и прижимаю ее крючком. Над ухом щелкает фотоаппарат Бориса. Змея еще не прогрелась как следует и сопротивляется слабо. Сажаю ее в мешок. Через четверть часа нахожу еще одну гюрзу. Эта покрупнее.

Лежит совсем открыто на большом отдельном камне. Вот тут Борис отводит душу. Забыв об осторожности, он фотографирует змею со всех сторон. Гюрзе это не нравится. Она шипит, сжимается и делает бросок в его сторону. Летом Борису пришлось бы худо, а сейчас движения змеи вялы и неуверенны. Я успеваю прижать ее крючком, но Борис, отскакивая, срывается с камня. Пока я сажаю змею в мешок, он пытается подняться, но ступить на ушибленную ногу не может. Осматриваем ее. Выше колена синяк и ссадина. Колено больно сгибать. Что делать?

— Ты продолжай охотиться, — предлагает Борис, — а я потихоньку пойду к машине.

Сильно прихрамывая, он направляется к лагерю, а я продолжаю поиски. Лазил до сумерек, но больше змей не нашел. Не беда, начало есть!

Рудик поздравляет меня с первой змеей и украдкой вздыхает. Я понимаю его. Каждому ловцу хочется первому открыть сезон.

После ужина мы сидели у костра, когда вдруг совсем рядом залаяла собака. Я поднялся, чтобы ее отогнать, и увидел, что к нам идет какой-то человек. Он прикрикнул на собаку и подошел к костру.

— Здравствуйте. Разрешите присесть к вашему огню?

— Здравствуйте. Садитесь, пожалуйста, места хватит.

Незнакомец сел. Взял предложенную кружку с чаем. Отхлебнул и долго молча разглядывал нас. Мы тоже молчали. Незнакомец поставил кружку и спросил:

— Почему в село ночевать не едете? Там гостиница есть.

— Мы к гостиницам не привыкли, — улыбнулся Рудик. — А почему вы ночью по горам бродите?

— Я чабан. За этой горой моя кошара. Еще вчера я увидел вашу машину. Думал, охотники. Сегодня вижу, машина и на вторую ночь осталась. Решил подойти спросить. Может помочь чем надо?

Я поблагодарил чабана за заботу и коротко объяснил, кто мы и чем занимаемся. Чабан помолчал и сказал:

— Я в этих местах пасу овец четвертый год. Все ущелья знаю. Змеи здесь есть, но их не очень много. Село рядом, вокруг поля. Люди часто ходят. Кто увидит змею, старается ее убить. Я скажу, где змей гораздо больше. Это, правда, далеко отсюда. Километров сто будет. За хребтом Варденис, на берегу реки Арпачай, есть село Арени. Я оттуда родом. Там в садах и соседних ущельях и сейчас еще много змей. Лет двадцать назад, когда я еще мальчишкой был, каждую весну мы ходили змей бить. В день по десятку, а то и больше убивали. Сейчас змеи уже должны выйти.

Я записал маршрут до Арени. Чабан еще немного посидел, попрощался и ушел.

28-й день — 10 марта. Надсадно ревет мотор. Петляя по крутым виражам подъема, «Запорожец» лезет на Хартунский перевал. Мы едем в долину реки Арпачай, туда, где теплее. В Веди опять хмурое небо и мерзкая промозглая сырость. Непогода отняла у нас еще три дня. Под колесами хрустит снег, а мотору жарко. Стрелка маслотермометра стоит у отметки 100 градусов. «Запорожец» везет трех мужчин и больше трехсот килограммов груза. Двадцать второй километр подъема. Перевал. Дорога пробита в трехметровом снежном сугробе. Мотор смолк. Мы покатились вниз.