Джеральд Даррелл - На суше и на море [1972]

В 17 часов 30 минут начинаем спуск к перевалу, а оттуда — по северному склону вершины. Туман становится все плотнее, замедляя продвижение. Через час мы находимся на плато у подножия пика Гранде, который к этому времени уже полностью затянут тучами. Хочется перекусить, но вид грозно спускающейся сверху тучи страшит. Нужно во что бы то ни стало быстрее выйти на ледник, от которого не так далеко до Хело Континенталь.

Все ухудшающаяся видимость ставит проблему: как выбраться из запутанной сети ледниковых трещин? Пошел снег. Чтобы преодолеть глубокую трещину, приходится сидя продвигаться по острому тонкому ледовому перышку, нависающему над пропастью. Из опасного скопления сераков мы выбираемся, спустившись по веревке, прикрепленной к ледяной глыбе. Обходим еще один ледопад. Дальнейший путь ясен. Ни падающий снег, ни промозглый ветер не помешают теперь идти. Мы продолжаем спускаться. А мысли и переживания остались там, наверху, в этом красочном мире, любоваться которым приходится не так уж часто.

Три года прошло с тех пор, как я писал это повествование. Но сейчас, перечитывая его, я испытываю непреодолимое чувство сожаления. В тот зловещий день 2 февраля, когда в силу обстоятельств мы были вынуждены спуститься с перевала Надежды, отступив от Торре, нашим единственным утешением была мысль прийти туда снова. Свидетельством наших намерений подняться на вершину были те сотни метров веревок и значительная часть экспедиционного снаряжения, которые мы оставили на подступах к ней. Но видно, наша экспедиция родилась под несчастливой звездой. И в следующем году все сложилось не так, как нам хотелось. Нас опять опередила группа альпинистов. И еще в Италии я узнал из газет об их победе над вершиной Торре [6] Эта вершина была покорена 31 января 1959 года австрийцем Тони Эггером и итальянцем Чезаро Маэстри. На спуске Эггер разбился. — Прим. пер. .

У меня остались неизгладимые впечатления о районе, так не похожем на другие места земного шара. При каждом воспоминании об этой стране меня охватывает радость, правда с некоторой примесью горечи и сожаления, и непременно хочется вернуться туда вновь. Как наяву, вижу сейчас эстансии — эти небольшие оазисы зелени среди опустошенности полей, добрые и милые лица фермеров. Передо мной рокочут, бурлят горные потоки молочного цвета, вырвавшиеся из-под толщи ледников, и я в мыслях снова переправляюсь через них на лошадях или же вброд. Полярные картины перемешиваются с тропическими; я вижу большие озера, на водной глади которых плавают айсберги, звонкие водопады в глубине первозданных долин и ущелий, где мы день за днем прокладывали путь к вершинам. Мне слышатся завывающие порывы ветра, раскаты грома грозовых дней, которые, увы, настолько затрудняли и без того нелегкую работу нашей экспедиции.

Под ветвями вековых деревьев, укрывшись среди больших камней, стоит наш лагерь. Вечереет. Насладившись местным «осадо» (баранина, испеченная на железных крючьях), собрались мы вокруг весело потрескивающего костра, рассказываем разные истории, вспоминаем родину, и лишь иногда наша беседа прерывается жалобными звуками губных гармошек. Маленькими глотками мы пьем парагвайский чай мате из бомбиллы — специального сосуда из полой тыквы с отверстием для питья. Одна на всех, бомбилла бережно передается из рук в руки. У нас завелся обычай после трудных переходов на биваке разводить костер и готовить мате, который все-таки нам пришелся по вкусу, хотя и казался горьковатым. Мате имел для нас особое значение, ибо, как говорит пословица этой страны, «кто пьет мате и ест калафат [7] Калафат — колючий, обильно плодоносящий кустарник, разновидность барбариса (берберис буксифолия), плоды черные, сахаристые ягоды, по форме напоминающие виноградные косточки. , тот должен вернуться с победой».

Сегодня еще больше, чем вчера, хочется верить в волшебную силу этих слов, и моя мечта о далеком крае не гаснет.

Об авторе

Имя талантливого итальянского альпиниста Вальтера Бонатти хорошо известно советским горовосходителям. Родился Бонатти в 1930 году в Бергаме (Италия). Всю свею жизнь посвятил альпинизму. С 1957 года работает гидом в Курмаёре (район Монблана).

О его выдающихся восхождениях в нашей стране писали на страницах газеты «Советский спорт», в журнале «Физкультура и спорт» (№ И, 1969), а в сборнике «Побежденные вершины» («Мысль», 1970) был помещен его рассказ о беспрецедентном в истории альпинизма шестисуточном подъеме в одиночку по отвесной стене альпийской вершины Пти-Дрю (Франция).

В последние годы Вальтер Бонатти много путешествует, он побывал в разных уголках земного шара и посвятил этому ряд своих очерков. Здесь мы публикуем отрывок из его книги «В моих горах», в котором автор рассказывает об экспедиции в суровый горный район патагонских Анд. Вплоть до последних лет эта область оставалась почти неисследованной, «белым пятном» на картах мира. В нашем сборнике автор публикуется впервые.

Повесть

Рис. С. Юкина

Прибытие и уход в море отмечают ритм жизни моряка и корабля. От берега к берегу — вот в четырех словах земной путь корабля.

Доминико Кервони шел, оступаясь, по самому краю ущелья. Камни с шелестом и стуком сыпались из-под ног, но Доминико не оглядывался. С веслом на плече, сгорбленный и спокойный, в мокром, облепившем его неуклюжую фигуру плаще, он поднимался все выше и. выше. И вот его силуэт словно растворяется на фоне низкого темно-свинцового неба. Ветер взметнул край плаща, будто крыло большой угрюмой птицы. Или это только качнулся куст…

Юзеф опустил голову, провел ладонью по лицу, глубоко, всей грудью вдохнул солоноватый воздух. И сразу почувствовал и саднящее жжение от въевшейся в поры соли, и слабость, и мучительный озноб во всем теле, услышал порывистый посвист ветра и гулко рассыпающиеся обвалы прибоя за спиной. Надо было идти искать людей, просить приюта. Потом придется что-то говорить, объяснять свое появление на этом пустынном берегу, может быть, обманывать… «Ложь во спасение, сын мой, греховна, как и всякая ложь, — говорил отец Иероним во Львове, — но искупление содержится уже в самом сознании этого!» Что и говорить, ловок был пан ксендз в казуистике. По он, Юзеф, врать никому не станет. Уж если на то пошло, то и на берегу переночевать можно, найти только защиту от ветра да разжечь костер…