Герман Малиничев - На суше и на море 1966
- Название:На суше и на море 1966
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Мысль
- Год:1966
- Город:Москва
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Герман Малиничев - На суше и на море 1966 краткое содержание
На суше и на море 1966 - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
— Ты кто?
Сон как рукой сняло. Что за чертовщина? Я закурил и осмотрелся. Собаки лежали спокойно. Вылез из балагана, внимательно вгляделся в темные кроны сосен и вдруг на ближайшей замечаю точки желтых немигающих глаз. Филин! Взялся за ружье, но осторожная птица беззвучно исчезла…
Могучий древний бор. Смолянистый аромат смешивается с запахами багульника, ягеля и белого гриба. Колокольчиками звенят голоса зябликов, заливисто насвистывает в гуще сосен иволга. Солнце еще только встает. Легкий, теплый ветерок чуть рябит голубую гладь широкого озера. Прозрачная вода приятно холодит ноги. Я бреду за полосу редких тростников и готовлю к забросу спиннинг. Василий возится с резиновой лодкой.
У моих ног толкутся плотные стайки мелких окуней. Первый заброс. Кручу катушку. Блесна подходит к пучку камыша, чуть подергиваю удилище — и тут… удар! Подсекаю. Щука с силой рвется в сторону, Трещит тормоз. Короткая, но ожесточенная борьба. И вот первая добыча… Килограммов на пять рыбина лежит на песке, таращит глаза, злобно разевая зубастую пасть. И начинается что-то необыкновенное… Заброс — щука! Заброс — щука! Проходит час, два. Забыт бор, песни птиц, белые грибы. В азарте кидаю, кручу, торможу, стиснув зубы, вываживаю ошалелых рыбин. Швыряю их подальше на песок и снова бреду в воду и кидаю. Прихожу в себя от крика товарища.
— Прощай! В гости на Сухардуй поехал.
Оглядываюсь и; вижу, как маленькая резиновая лодка сама собой быстро скользит по озеру. Василий обеими руками держит удилище спиннинга и хохочет:
— При, при, сатана, все равно умаешься!
Лодка делает плавный круг и медленно останавливается у островка тростников. В тот же миг Уварович вываливается из лодки, по пояс в воде бредет к берегу и кричит:
— Давай скорее ружье!
Бросаю на песок спиннинг и, схватив двустволку, бегу к Уваровичу. Огромная щучина торпедой носится из стороны в сторону. Леса гудит.
— Заброди скорее!
Стою в воде и вижу, как с трудом подтягивается к берегу озерное чудище. Еще метр, еще… Вода бурлит. Наконец показывается черный горб, сухо щелкают выстрелы. Рыбина медленно переворачивается и лениво бьет широченным хвостом. Ухватив ее за глазные впадины, помогаю Уваровичу вытащить щучину на отмель. Нас обоих бьет дрожь. Глубоко затягиваемся папиросами и молчим.
— Ну как? Сказки тебе рассказывал? — с ехидцей спрашивает Василий.
Я не отвечаю, оправдываться не стоит: таких щук я отродясь не видывал. Да оно и мало походит на обычную щуку, это допотопное существо. В его облике есть что-то очень древнее, напоминающее ископаемых. Шириной в две ладони лобастая голова поросла шершавым лишаем, зубы напоминают собачьи клыки. В желтых тусклых глазах застыла дикая, неукротимая злоба.
В тени сосен хлебаем уху и с жадностью едим пахучие куски пойманной мной утром щуки. Потом пьем густой плиточный чай. Я прикидываю в уме рыбные запасы Кривого сора. За два часа мы с Василием выволокли семнадцать щук средним весом килограммов по шесть, а восемнадцатую — не менее тридцати. Всего, стало быть, сто тридцать пять килограммов. Комментарии, как говорится, излишни…
— Уварович, скажи, облавливался когда-нибудь Кривой сор?
Он морщит лоб, с минуту думает.
— В Цингалах живу с сорок седьмого года. На моей памяти никто, кроме меня, здесь не промышлял.
— Почему же такой богатейший водоем остается нетронутым?
— Чудак ты! Ведь сюда нужно продукты забрасывать, а людям избушки нужны. Для рыбы опять же ледники необходимо строить. А чем и как рыбу отсель-то вывозить? Дорог нету. Куда проще, парень, прииртышские озерины неводами процеживать. Частика с ершом да карасишком добывать. Волокиты меньше. А здесь организовать лов — дело сложное. Неводом в летнее время рыбу не возьмешь. Сам видишь: вода, как слеза, дюже прозрачна. Основная ловушка на таких песчаных сорах — спиннинг и жерлица, а для них нужна сноровка.
Возвратившись на кордон, мы застали там маленькую, сморщенную старуху хантейку.
Бабка неподвижно сидела на нижней ступеньке крыльца, уставившись щелками глаз в чащу леса, и даже головы не повернула в нашу сторону.
— Кто такая?
Уварович, сбросив ношу, обтер с лица обильный пот.
— Мать здешнего сторожа. Наверное, с Конды притопала. Она где-то там живет…

Солнце уже село. Поднялись полчища комаров. Мы успели распластать и засолить всех щук, приготовили уху и чай, а старуха все так же неподвижно сидела, не меняя позы.
— Схожу позову бабку ужинать.
— Навряд ли она пойдет. Знаю я ее, гордая старушка. — Уварович режет мелко лук и бросает в уху. Все же иду к Дому.
— Здравствуй, бабушка!
— Пете, пете! — по-своему отвечает она и, подняв голову, протягивает руку. Я присаживаюсь рядом.
— Пойдем с нами ужинать.
— Спасибо. Я маленько ела.
— Пойдем. Ведь издалека пришла. Наверное, шибко устала?
— Далека, парень, далека. — Она улыбается и достает из кармана старого латаного ситцевого халата прокуренную трубку. Раскурив, глубоко затягивается.
— А там кто еще?
— Василий Уварович Кошкаров.
— Эвон кто! А я и не узнала. Глаз совсем слепой стал. Худо видит. Василий хороший. Знаю его. Справедливый он, добрый.
— Ну идем же ужинать, — настаиваю я.
— Спасибо. Пожалуй, пойду, Василия поглядеть надо…
Она сидит у нашего костра, осторожно хлебает уху, изредка перебрасываясь с Уваровичем фразами.
— Как, Анисья Петровна, жизнь-то идет? — спросил Василий, отрезая хлеба.
— Плохо, Вася, плохо. Часто думаю, пошто рано моего старика бог прибрал. Был бы цел, разве так жили бы. Ушли бы на дальние сора, я — сети чинить, крючья точить, ягоду брать, он — рыбу ловить, оленя стрелять, белковать. Жил бы, как добрый человек. — Она тяжело вздохнула и достала кусок рыбы.
— Да, охотник и рыбак, что и говорить, Федор Герасимович был отменный. Пожалуй, нашу тайгу лучше его никто не знал, — промолвил Уварович.
— Что с ним приключилось? — спросил я.
— Под медведем побывал. Вот здесь на Ярке…
…Ночь тихая и теплая. Над лесом появилась полная багровая луна, мелькают над костром призрачные тени летучих мышей. Время за полночь, и уже заметно белеет восток. Мы отужинали и лежим у палатки.
Старуха, погруженная в свои думы, обхватив руками острые колени, сидит и пристально смотрит на огонь. Уварович тоже о чем-то задумался.
— Ты, Василий, расскажи, как потом зверя-убийцу стрелял, все сердцу легче будет, — вдруг тихо просит она.
Уварович хмурит брови и машет рукой.
— А чо зря говорить-то, убил, и все. Ведь старик от этого не воскреснет. — Василий посмотрел на восток. — Допоздна засиделись, пойдемте-ка спать.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: