Герман Малиничев - На суше и на море 1966

Кофейные деревца получили постоянную прописку на Холодной речке, вполне тут освоились и уже четыре года дают урожаи. Пока урожаи, понятно, невелики, но уже собирали и по восемь килограммов зерен аравийского кофе, одного из лучших. Если их рассматривать как будущие деревца, которые вырастут в ботанических садах страны, получится немало.

За порогом следующего отделения попадаем в тропический лес с его спертой, влажной жарой, с полумраком от сплошного полога листьев. Прямо на серых шершавых стволах деревьев прилепились ребристые плоды, похожие на гранаты-лимонки; рядом с крошечными зелеными тяжелые ярко-оранжевые до двадцати сантиметров в длину. Сколько же их? Начали считать, оказалось на одном дереве пятьдесят девять! И тут же, на грубых стволах и толстых ветвях, среди «лимонок», пучки еле различимых крохотных бутончиков и белых невзрачных цветков. Занятные деревья — наглядные ботанические пособия, на которых сразу можно видеть в натуре, как проходит весь цикл плодоношения от бутона до зрелого плода. На наших нетропических растениях такого не увидишь: между цветением дерева и его плодоношением всегда интервал в несколько месяцев.

Перед нами дерево мексиканских ацтеков теоброма, то есть «яство богов», или дерево какао.

Известно, что плоды какао как диковинка были впервые привезены в Европу из Южной Америки Колумбом. Самое интересное представляли собой длинные, похожие на бобы коричневые семена теобромы — по нескольку десятков в каждом плоде. Из бобов теобромы, особым образом подготовленных и размолотых, ацтеки издавна приготовляли душистый острый напиток чоколатль, в который добавляли ваниль и перец. Пили его холодным. Напиток обладал удивительным свойством повышать настроение, поддерживать бодрость.

Сластены-европейцы вместо перца стали класть в чоколатль сахар и пить горячим. Шоколад превратился в изысканный напиток европейских салонов, а бобы какао — в предмет мировой торговли. Почти миллион гектаров занимают сейчас плантации шоколадного дерева в тропическом поясе, главным образом в Западной Африке.

В наши дни происходит новое открытие теобромы и в роли Колумба — наш Главный ботанический сад. Ученые вырастили первые плоды в своих оранжереях, а из их семян, уже чуточку приспособившихся к новым условиям, заложили тут, в оранжерее под Гагрой, первую рощицу шоколадного дерева. «Тропики» Холодной речки оказались подходящим климатом для теобромы, зябкого жителя жарких стран, уже «замерзающего» при двенадцати градусах тепла. Сейчас шоколадным деревьям по девять-десять лет, они вступают в пору полного плодоношения, которое будет продолжаться несколько десятков лет.

Затем мы попадаем в другую рощу, пожалуй еще более удивительную, чем шоколадная. Заведующий опорным пунктом Григорий Демьянович Крыжановский рассказывает о ее происхождении.

Горсть черных и мелких, как рыбьи икринки, семян, заключенных в оранжево-желтый четырехкилограммовый плод, приплыла к нам с Кубы. Вот эта горсть семян и поднимается сейчас высокими, совсем необычного облика деревьями.

Подходим к одному, стараемся определить, на что похоже. Оно словно составлено из нескольких разных растений. Ствол толщиной с многолетнее дерево, но зеленый, гладкий, сочный, как у травы, поднимается на трехметровую высоту. Там, на самой верхушке, словно у пальмы, корона крупных листьев. Но листья, круглые, глубоко разрезанные, похожи не на пальмовые, а на листья комнатной аралии. Цветы у чудо-дерева напоминают зеленовато-белые, мясистые колокольчики юкки нашего Черноморского побережья, но расположены они по-другому — на верхушке в пазухах листьев. А весь ствол увешан… дынями. Плоды, как и на дереве какао, в разной стадии роста — от крошечной завязи до полновесных, тяжелых, как двухкилограммовые гири.

— Как думаете, в каком возрасте это дерево? — спрашивает сопровождающий.

— Ну, наверное, оно ровесник шоколадным. Что-нибудь около восьми — десяти лет?

— Ему еще нет и года.

Чудо-дерево, которое так и называется дынным деревом или папайей, оказалось чемпионом по скорости роста. Оно начинает цвести на шестом-седьмом месяце после появления всходов, от цветения до созревания плодов проходит еще пять-шесть месяцев. Таким образом, уже в течение первого года после посева появляется первый спелый плод. А живет и непрерывно плодоносит папайя много лет.

Заманчиво было попробовать и древесную дыню, вид у нее соблазнительный. Но мы не стали злоупотреблять гостеприимством. Просто вспомнили, что рассказывал о плодах папайи в Главном ботаническом саду профессор К. Т. Сухоруков, побывавший в Индии и на Цейлоне.

— Плоды папайи, — говорил он, — действительно напоминают дыню. Но нельзя сказать, что они хороши на вкус, наши дыни куда вкуснее. У себя на родине папайя — дешевое, общедоступное угощение. В Индии и на Цейлоне она растет повсюду. Однако нас интересуют в первую очередь не вкусовые, а целебные свойства папайи. Ее плоды и листья содержат ценнейший фермент — папаин (папайотин), который активнее, чем пепсин желудка, расщепляет белки. Папаин неограниченно нужен пищевой промышленности. Кроме того, ученые нашли, что он растворяет больные клетки и, возможно, станет действенным оружием врачей в борьбе с болезнями. Уже изготовлены первые партии советского папаина. Пока мы удовлетворяем лишь потребности гомеопатов. Академик Н. В. Цицин считает, что скоро сможем обеспечить и более широкие запросы.

Живым подтверждением этих надежд явились папайи-разведчицы, которые мы увидели, выйдя из оранжереи. Они покинули стеклянную защиту, поселились прямо на открытом участке. Рискованное переселение для жителей тропиков! Но ученые котят использовать необыкновенную «динамичность» папайи и испытать, нельзя ли выращивать ее более широко и дешево в однолетней культуре под открытым небом. Для получения папаина используется млечный сок недозревших плодов и листьев. Их, наверное, можно будет получать в достаточном количестве в течение лета до того, как растения погибнут от осенних холодов. У ученых нашей страны есть подобный опыт. Ведь именно так была одержана победа над хинным деревом.