Герман Малиничев - На суше и на море 1966
- Название:На суше и на море 1966
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Мысль
- Год:1966
- Город:Москва
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Герман Малиничев - На суше и на море 1966 краткое содержание
На суше и на море 1966 - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
Мы молча разглядывали мертвое жилище. Бревна, сухие, как телеграфные столбы, были вдвое толще росших поблизости лиственниц. Просто удивительно, откуда притащили сюда такие стволища.
— Эх и жаль, ни души… — разочарованно протянул Костя.
Он вытащил кисет и закурил трубочку. Пустая хижина его мало интересовала. Меня, наоборот, влекли молчаливые избушки Севера. Нередко они хранят память о таинственных полярных трагедиях.
Дверь так обросла мхом, что мы втроем едва отворили ее. Петли из сыромяти истлели, и дверь осталась у нас в руках.
— Совсем не помнила, когда люди в дом ходила… — кивнул Илья на замшелый порог.
Полутемная горенка оказалась небольшой — метра три на четыре. Светилось небольшое окошко без рам. Видно, сюда вставляли зимой лед вместо стекол. В бревенчатых стенах прорубили квадратные бойницы на высоте человеческого роста. Хижину, несомненно, приспосабливали к длительной осаде.
В левом углу чернел полуразвалившийся камелек, сложенный из прокопченных сланцевых плит. Зимой открытый очаг освещал и обогревал жилище. Теперь в обрушившийся дымоход просвечивало небо.
Вдоль стены в самом теплом месте избушки помещались широкие нары, сгнившие доски осели под грудой истлевшего тряпья.
Я принялся ворошить эту кучу. Илья разгребал мусор в углу. Костя, посасывая трубку, насмешливо процедил:
— Ну чего ищешь? Ясно: охотник тут жил, наколотил оленей и уплыл обратно на Колыму.
Перебирая тряпье, я нащупал вдруг какой-то длинный и твердый предмет. Пыль от трухи поднималась столбом. Чихнув, я вытащил здоровенную кость, совершенно бурого цвета.
— Ого! — Костя поспешно затушил трубку. Он окончил ветеринарный институт, довольно хорошо разбирался и в анатомии человека. — Большая берцовая! Вот так костища, а ну-ка встань.
Он примерил кость к моей ноге.
— Ух и детина! Ростом был метра два. И много шире тебя, посмотри, какая толстенная.
Двухметровый обитатель хижины обладал, видно, недюжинной силой.
— Это он сломал, — кивнул Костя на тяжелую скамью, переломленную надвое, точно спичка. Слом был давний…
В углу хмыкнул Илья. Он сидел на корточках, с интересом рассматривая какой-то ржавый предмет странной формы, похожий на вилку.
— Как попадала сюда очень старый стрела, — качал он вихрастой головой.
Раздвоенный ржавый наконечник походил на жало змеи и был туго прикручен к обломанному древку пыльной лентой бересты. Таких стрел мне не приходилось встречать ни в одном музее.
— Где ты видел такие стрелы?
— Дедушка говорила: давние юкагирские люди ленного гуся била.
— Старикан прав… — вмещался Костя, — слыхивал я, в тундре и чукчи били ленных гусей вильчатыми копьями еще совсем недавно, до революции, — берегли дробь. Говорю же, промышленник в избушке жил, на Колыму только не вернулся.
Ламут покачал головой:
— Чукча берестой вилку не вязала, очень старый стрела…
Мы принялись опять ворошить тряпье и нашли два ребра, разбитую теменную кость, кусок полуистлевшего алого сукна, подбитого темным мехом.
Илья долго рассматривал находку, щупал расползающееся сукно, нюхал мех; думал о чем-то, кряхтел, пощипывал редкие волоски на безбородом лице.
— Однако, давно такой зверь помирала, соболь это.
— Соболь?! — Костя не смог удержать восклицания.
— Послушай, старина, это очень важно… Почему думаешь, что соболь?
— Сам щупала такой шкурка, бабушка совсем старый душегрейка показывал, рукава соболем подбита, ей родной бабушка дарила.
— Бабушка твоей бабушки?! Сколько же лет собольей душегрейке?! — удивился Костя.
Ламут долго считал на пальцах.
— Ламуты еще за Колымой кочевала, сюда не приходила, полтора, два сто лет…
— Странно, старик считает точно, — задумчиво проговорил Костя, — соболя выбили на Колыме двести лет назад.
А триста лет назад соболь был золотым руном Сибири, главной доходной статьей государевой казны, золотым эталоном торговли. В поисках новых соболиных угодий казаки и промышленники открывали в XVII веке одну за другой великие реки Сибири. За шестьдесят лет российские аргонавты прошли от Урала до берегов Тихого океана…
Обитатель хижины носил одежду из алого сукна, подбитую соболем. В этих местах это мог быть только старинный казацкий кафтан.
— Неужели мы нашли хижину с останками сибирского землепроходца?!
— Ну, Вадим, ты уж хватил… Может быть, тут и жил казак, но занимался он промыслом. Нашли мы с тобой, брат, избушку колымского зверолова.
— Звероловы, Костя, носили сермягу…
— А-ей-и! — подскочил в своем углу Илья.
Теперь он держал довольно странный предмет, похожий на маленькую булаву. На тонкое древко был насажен грушевидный костяной набалдашник величиной с луковицу. Я протер его рукавом. На пожелтевшей кости выступили глубокие борозды кольцевого орнамента. Набалдашник вырезали из мамонтовой кости, прочно насадили на древко и прикрутили ленточкой бересты таким же манером, как и двурогий наконечник стрелы.
Костя дивился, прикидывая, для чего все же служила такая штуковина.
— Еще пуще старинный стрела… — пробормотал ламут. — Томара прежде звали. Нюча на Колыму привезла. Такой тупой стрела соболь убивала, мех не портила, казну целый шкурка давала.
— Нюча? Кто это?
— Самая первый русский. В старинную пору ламуты крепко хотела бить юкагира, недруги были, а бородатые пришли, говорила: нюча, нюча — не надо, не надо воевать… Так и звать русская люди стала: нюча, нюча — не надо, не надо, — в глазах ламута вспыхнули смешливые искорки.
— И давно нючи на Колыму пожаловали? — спросил Костя, проверяя познания Ильи.
Присев на корточки, старик опять принялся считать на пальцах поколения своих родичей.
— Однако, три сто лет будет…
— Вот так живая старина! Ну чем не академик! Эх, и золотая башка у тебя! — восхитился Костя. — А томара — дело ясное: нашли мы, Вадим, как ни верти, последнюю пристань старинного русского зверолова.
Спорить не хотелось. Полуночное солнце ушло за сопки. В эту пору оно не опускается за черту горизонта. Но горы заслонили свет, и в хижине стало так темно, что раскопки пришлось отложить до утра. Да и время пришло отдохнуть после длинного перехода по каменистым россыпям Анадырского хребта.
Бивак разбили рядом с избушкой на пестром ковре ягельников. Зажгли яркий костер из смолистых сучьев, пустили развьюченных оленей пастись на опушке. Поужинав копченой олениной, закутались в теплые спальные мешки.
Дремали лиственницы в пушистом весеннем убранстве. Светлое беззвездное небо мерцало над полусонной долиной. Где-то на близком перекате глухо шумел Анюй. Я долго не мог заснуть, раздумывая о судьбе обитателя старинной избушки. Как решился одинокий скиталец построить свою хибару у порога неведомой страны, среди воинственных горных племен?
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: