Роберт Силверберг - Ночные крылья (сборник)

Как все вы, конечно, знаете, жители Сан-Франциско прошлой ночью были поражены чем-то, что лучше всего можно определить как эпидемию амнезии. Наблюдалась массовая потеря памяти, начиная с легкой забывчивости и кончая почти полным уничтожением собственного сознания. Специалистам Флетчеровского Мемориала удалось найти причину этого уникального и неожиданного заболевания.

Оказалось, что преступные элементы всыпали в систему городского водоснабжения некоторые из лекарств, употребление которых строго ограничено. Они способны расщеплять структуры мозга, образующие память. _Действие этих лекарств кратковременно_. Нет никаких причин для тревоги. Даже те, чья память затронута очень серьезно, вскоре обнаружат, что она к ним постепенно возвращается, и есть надежда, что полное восстановление памяти займет считанные часы или дни.

— Врет, — пробормотал Монтини.

— Ответственные за случившееся преступники еще не схвачены, но их арест ожидается с минуты на минуту. Сан-Франциско — единственное пострадавшее место, что означает, что лекарства были выпущены только в городской водопровод. В Беркли, Окленде и на всем побережье спокойно.

Во имя всеобщей безопасности я приказал перекрыть все мосты в Сан-Франциско, а также прибрежную скоростную магистраль и прочие крупные транспортные артерии города. Эти запреты останутся в силе до завтрашнего утра. Целью этих мер является предотвращение беспорядков и возможного проникновения в город нежелательных элементов, пока трудности не будут преодолены. Мы, жители Сан-Франциско, обеспечены всем необходимым и сумеем справиться со случившимся без вмешательства со стороны. Однако, я разговаривал с президентом и губернатором, и оба они заверили меня, что необходимая помощь будет оказана.

Водопроводная вода в настоящее время чиста, и приняты все меры по предотвращению повторения подобного преступления против миллиона ни в чем не повинных граждан. Однако я должен сказать, что в трубах еще несколько часов могут оставаться плохо растворимые соединения. Я советую ограничить свои потребности в воде до дальнейших распоряжений и кипятить воду, которую вы собираетесь использовать.

И последнее. Шеф полиции Деннисон, я и прочие представители городских властей будут тратить все свое время на удовлетворение нужд города, пока кризис не будет ликвидирован. Вероятно, у нас больше не будет времени выступать публично. Поэтому я принял решение учредить Комитет Общественного Спасения, состоящий из видных граждан и ученых нашего города, в качестве координирующего звена, осуществляющего управление городом и информацию населения. Председатель этого Комитета — ветеран многих космических экспедиций, командор Тейлор Браскет. Сообщения о ходе кризисной ситуации будут исходить от командора Браскета, пережившего эти события без вреда для себя, и можете считать, что слова, которые он будет говорить, это слова представителей городских властей. Благодарю вас.

На экране появился Браскет. Монтини хмыкнул.

— Взгляни, кого они отыскали! Патриотичный маньяк!

— Оказывается, это проходит, — отозвалась Надя. — С твоим мозгом будет все в порядке.

— Я знаю эти лекарства. Надежды никакой. Я погиб, — Изумительный Монтини побрел к дверям. — Мне нужно подышать. Пойду прогуляюсь. До свидания, Надя.

Она попыталась остановить его. Он оттолкнул ее. Войдя в Морской Парк, он направился к яхт-клубу. Сторож узнал его и молча пропустил. Монтини побрел к пирсу. "Говорят, что действие кратковременно. Что все пройдет. Мой мозг будет в порядке. Сильно сомневаюсь". Монтини молча глядел на черную маслянистую воду, поблескивающую отражениями фонарей на мосту. Он снова пробежался по разрушенной памяти, отмечая провалы. Исчезли целые разделы памяти. Стены обвалились, пластиковые плиты рухнули, обнажая голый каркас. Разве так можно жить? Осторожно, собрав всю свою волю, он заставил себя спуститься по железной лесенке в воду и оттолкнулся от пирса. Вода была ужасно холодной. Башмаки были страшно тяжелыми. Он поплыл к острову со старинной тюрьмой, сомневаясь, впрочем, что сможет долго оставаться на поверхности. Он плыл и проверял свою память, осматривая, что осталось, и видел, что осталось менее, чем достаточно. Чтобы испытать, уцелел ли его дар, он попробовал воспроизвести речь мэра и обнаружил, что слова разбегаются и путаются. Это к лучшему, сказал он себе, продолжая плыть, и постепенно ушел под воду.

***

Кэрол собиралась остаться с ним на ночь.

— Мы больше не муж и жена, — вынужден был напомнить он.

— С каких это пор ты стал следовать условностям? Мы жили вместе до того, как стали мужем и женой, почему бы нам не жить вместе после того, как мы перестали быть мужем и женой? Возможно, мы дадим начало новому греху, Пауль. Послебрачному прелюбодеянию.

— Не в этом дело. Дело в том, что ты стала ненавидеть меня, когда у меня начались эти финансовые неурядицы, и ты бросила меня. Возвращаясь ко мне, ты поступаешь вопреки своему собственному разуму и добровольному решению, принятому в прошлом январе.

— Для меня прошлый январь наступит только через четыре месяца, возразила она. — Я вовсе не ненавижу тебя. Я. тебя люблю. Всегда любила и буду любить. Я совершенно не представляю, как это я бросила тебя, и ты тоже не помнишь, что я тебя сбросила, так почему же мы должны принимать во внимание то, что для нас не существует?

— Хотя бы потому, что ты стала женой Пита Кастина.

— Для меня это звучит совершенно нереально.

— Однако Фредди Монсон сказал, что так оно и есть.

— Если я вернусь у Питу, — сказала Кэрол, — я буду чувствовать себя грешницей. Только потому, что я считаюсь женой Кастина, ты толкаешь меня у нему в постель. Он мне не нужен. Мне нужен ты. Почему я не могу остаться у тебя?

— Если Пит...

— Если Пит. Если Пит! Я считаю себя женой Пауля Мюллера, ты считаешь меня своей женой, и наплевать мне на болтовню Фредди Монсона и всех остальных. Это глупый довод, Пауль. Оставим это. Если ты хочешь, чтобы я ушла, скажи мне об этом прямо. В противном случае я останусь.

Он не смог выгнать ее.

У него была одна узенькая кушетка, но они сумели устроиться на ней. Это был не слишком удобный, но веселый способ. Он снова на время почувствовал себя двадцатилетним. Утром они долго не могли насмотреться друг на друга, а потом Кэрол отправилась купить чего-нибудь к завтраку, поскольку его линия была отключена, и он не мог заказать себе пищу. Как только она отворила дверь, робот-сборщик возвестил:

— Мы прибегли к закону о персональной отработке, мистер Мюллер, и теперь ожидается судебное разбирательство.

— Знать ничего не знаю, — отозвался Мюллер. — Пошел вон!

Сегодня, сказал он себе, надо добраться до Фредди Монсона и выбить из него деньги, купить нужные инструменты и снова приняться за работу. Пусть мир сходит с ума. Пока он работает, все обстоит прекрасно. Если он не отыщет Фредди, возможно, он сможет совершить покупку на кредит Кэрол. Она официально разведена с ним, поэтому его долги не должны затрагивать ее счет. Она вполне может заплатить Мечникову пару кусков в качестве миссис Кастин. Возможно, банки сейчас закрыты по причине кризиса, но Мечников вряд ли станет требовать с Кэрол наличные. Он закрыл глаза и представил себе, до чего же это здорово — снова создавать скульптуры.