Игорь Росоховатский - Пусть сеятель знает [журнальный вариант]

- Если бы это был человек, я бы подумал, что он хочет войти к нам,- сказал Евг таким тоном, будто заведомо знал, что осьминог этого хотеть не может.

Валерий включил шлюз-камеру, и через несколько минут октопус уже шлепал щупальцами по полу подводного дома.

- Это ты, Мудрец? - на всякий случай спросил Валерий.

- Да.

Как ни был удивлен Евг, он все же успел включить магнитофон. Валерий только теперь убедился, что ихтиолог раньше не верил рассказам о говорящем осьминоге.

- Значит, ты самостоятельно запустил шлюз-камеру и ушел в море? - допытывался у спрута Валерий.

- Да.

- Почему же ты решил теперь вернуться?

Осьминог молчал, надвигая «капюшон» на глаза.

- Он похож на академика Косинчука,- сказал Евг, избегая слова «дядя».- Особенно когда тот увиливает от прямого ответа.

Валерий сделал вид, что - пропускает эти слова мимо ушей, и задал Мудрецу наводящий вопрос:

- Потому что люди вернулись?

- Да.

- Ты хочешь быть вместе с нами?

- Да.

- Хочешь помогать нам?

Осьминог несколько секунд размышлял, глядя на Валерия потускневшими глазами. Наконец ответил:

- Да.

- Я снова поселю тебя в бассейне. Там просторно, часто меняется вода. Когда захочешь, будешь приходить к нам в салон.

Осьминог послушно заковылял к двери.

- Постой! - крикнул ему Валерий.

Спрут остановился, обхватив кончиком щупальца пластмассовую ручку.

Глаза Валерия блестели, он явно замыслил что-то важное.

- Ты помнишь, кто находился в бассейне до тебя?

- Да.

- Помнишь, что с ними случилось?

- Да.

- Они погибли?

- Да.

- А тебе не опасно там находиться?

- Нет.

- Там теперь вообще не опасно? И дельфины могли бы там жить?

- Я могу. Они - нет. Меня не могут убить. Мне не опасно. Тебе опасно. Помогу тебе.

Валерий до того удивился такому словесному залпу, что, казалось, потерял дар речи. Он обернулся к Косинчуку, взглядом спрашивая, не ошибся ли, слышал ли и вправду фразы, которые произносил осьминог. С Евга слетела его обычная невозмутимость. Он тоже был взволнован, хотя и в меньшей степени, чем Валерий. К тому же Евг сразу притушил в себе излишнее изумление и только потом признал:

- Здорово разговаривает. Никогда не подумал бы, что такое возможно.

Осьминог расцвел радугой красок. Возможно, он по-своему обрадовался впечатлению, которое произвел на людей.

Знакомая тяжесть сдавила голову Валерия.

- Ты ничего не чувствуешь? - спросил он у Евга.

- Нет,- ответил ихтиолог, с жадным интересом присматриваясь к осьминогу. Внезапно он протянул руку, прикоснулся к щупальцу. Спрут поспешно отдернул его.

- Не нравится? - полувопросительно сказал Косинчук.- А почему?

Осьминог молчал и снова, если верить Евгу, стал похож на академика Е. Косинчука, увиливающего от прямого ответа.

- Ступай! - сказал ихтиолог, и осьминог исчез за дверью.

Евг повернулся к журналисту. До него словно только сейчас дошел вопрос Валерия, и он в свою очередь спросил:

- А что я должен был чувствовать?

- Понимаешь, у меня появилась тяжесть в голове, как тогда… И еще…

Он умолк, не высказав своего подозрения.

Эти бородавки на щупальцах… И когда осьминог передвигался, он переваливал свое тело совсем не так, как Мудрец…

Через несколько часов Косинчук начал занятия с осьминогом. Он заставлял его принимать различные позы, рассматривал, делал сотни снимков. Он играл с восьмируким в мяч и очень скоро заметил, что инициативу в игре захватил моллюск. Иногда осьминог задерживал мяч, не отбрасывал его по команде, а начинал перехватывать то одним, то другим щупальцем. Иногда протягивал мяч человеку, но когда тот хотел взять его, быстро отдергивал щупальце, не давая мяча. Казалось, будто он изучает человека, проверяет скорость его реакций.

- Значит, ты согласен помогать людям? Люди тебе нравятся? - прекратив игру, спросил ихтиолог.

- Да,- ответил осьминог.

- Ты сумеешь проводить меня к тому месту, где вы живете?

Глаза спрута полезли на «лоб», он так и впился взглядом в человека.

- Согласен,- сказал он.

- И ты поможешь мне поговорить с твоими собратьями?

- Да.

- Я тоже пойду с вами,- сказал Валерий, прислушивавшийся к разговору.

Косинчук хотел было возразить, что лучше бы одному из них остаться в «колоколе», но промолчал. Ему и в голову не могло прийти, что, возможно, Валерий просто боится оставаться один в подводном доме наедине со своими воспоминаниями и тревогами…

Они надели водолазные костюмы, приготовили «торпеды», так как эти мощные аппараты позволяли перемещаться намного быстрей, чем двигатели их скафандров.

Валерий включил шлюз-камеру. Оказавшись в море, осьминог начал резвиться, то уносясь вдаль так быстро, что люди не могли его догнать на своих «торпедах», то возвращаясь и кружась вокруг них.

«Словно щенок, которого выпустили погулять,- подумал Косинчук.- Гляди-ка, он пытается и нас вовлечь в свою игру…»

Валерий наблюдал за осьминогом с совсем другим чувством. Он тоже заметил, что моллюск словно бы приглашает людей принять участие в игре. «Нет, не приглашает,- думал Валерий,- а пытается заставить погоняться за ним. То же, что и при игре в мяч. Вот Евг уже поддался. Что из этого выйдет? Ну конечно, он его не поймает. Но… октопус становится слишком фамильярным!»

Осьминог на полном ходу зацепил Косинчука щупальцем, попытался увлечь за собой, но «торпеда» развернулась, мощность двигателя оказалась для моллюска непреодолимой. Косинчук волчком закружился на одном месте, уцепившись за ручки аппарата, а вместе с ним кружился и осьминог. Так продолжалось с минуту, а затем октопус изменил тактику. Удерживая ихтиолога одним щупальцем, он двумя другими уперся в «торпеду», выбил ее из рук Евга и отбросил в сторону. Пока Валерий раздумывал, не рискованно ли оставить товарища и пуститься вдогонку за «торпедой», аппарат, увлекаемый водометным двигателем, скрылся во тьме.

Раздражение охватило Валерия. Он подумал: «Не нравится мне эта игра. Октопус словно изучает нас и наши аппараты. Тут не поймешь, кто же исследователь, а кто исследуемый. В довершение всего мы потеряли «торпеду»…»

Осьминог, держа Евга, подплыл к Валерию и сделал ему знак щупальцем, будто приглашал следовать за собой. Валерий предложил Косинчуку ухватиться за ручку своего аппарата, но октопус, не выпуская ихтиолога, отплыл подальше. Пришлось следовать за спрутом, который теперь двигался с такой скоростью, чтобы Валерий не терял его из виду, но и не слишком приближался.

Из зарослей навстречу им выплыла большая акула. Глаза-бусинки нацеливались на осьминога, и Валерий уже приготовился защитить его от хищницы. Он вспомнил, что акулы пугаются пузырьков воздуха, вырывающихся из отводной трубки скафандра. Этим нехитрым способом он и решил отвадить врага. Но акула и не помышляла нападать на осьминога. Когда до него оставалось не более трех метров, она круто вильнула в сторону, показав непременного пассажира - прилипалу, разместившегося на спине за плавником, и позорно удрала.