Георгий Михайлов - Тайна рубина

Пришлось оставить промывку. Едва Морозов успел заготовить на ночь дрова и спуститься в пещеру, как на юге ухнуло, словно из пушки, и в небе метнулась стрела молнии. Раскаты грома вызвали в пещере низкий протяжный гул.

Морозов подбросил в костер дров и, снимая сумку, заметил на дне ее несколько пригоршней галек - это была случайно оставшаяся порода.

Высыпав поближе к подземному потоку содержимое мешка, Морозов снова занялся промывкой. Он не хотел оставлять непросмотренной даже самую маленькую гальку.

Света костра было достаточно, чтобы отличить корунд от известняка.

Морозов промыл всю щебенку и, примостившись у костра, занялся сортировкой породы.

Он почти не пользовался стеклянной пластинкой. Корунд от известняка он теперь уже отличал по цвету, а от граната по строению. Из промытой массы щебенки набралось серых камешков около сотни; среди них были довольно ясные кристаллы красивого синеватого оттенка. Более крупные осколки содержали в себе чешуйки слюды и крупинки полевого шпата; некоторые крошки просвечивали, и попадались участки, слабо окрашенные окислами металлов.

Синие, голубые, зеленоватые оттенки не привлекали внимания Морозова. А рубинов не было! Осталось три самых крупных осколка, трещиноватых, грязно-серых, но очень твердых. Под ударом молотка первый осколок разлетелся на мелкие крошки, среди которых некоторые имели слабо-розовую окраску.

Морозов стал осторожней. Из второго осколка удалось выделить небольшой трещиноватый рубин. Каким-то чутьем Морозов угадал присутствие драгоценного корунда в третьем осколке. По волосяным трещинам он отделял от него корундовую массу и следил за изменением окраски.

Вот зеленоватый цвет стал бледнеть, осколок постепенно приобрел другую окраску. Появились прозрачные розовые области, и уменьшилось число трещин.

Под коркой из мутиорозовой породы, как в скорлупе раковины, было заключено драгоценное зерно - рубин.

Занятый промывкой Морозов забыл о грозе, во время которой Каменка могла выйти из берегов и, повернув камень, хлынуть по руслу Пропащей в пещеру.

Шум подземного ручья напомнил ему об этом, и он побежал к выходу укреплять камень.

При первой же попытке выйти на берег Каменки он должен был изменить свое обычное представление о грозе, хотя и видел настоящие южно-уральские грозы.

Ветер постоянно менял направление, он не дул, а хлестал, как ударами кнута.

Мелкий песок бил по лицу, а пыль тучами носилась в воздухе и смерчем пробегала по берегу речки в круговороте воздушных течений. Стволы деревьев скрипели, и лопалась кора.

Голубые вспышки молнии часто раскалывали туманный полумрак.

Морозов ползком пробрался к вращающемуся камню и укрепил его при помощи ствола березы. Вернувшись в пещеру, он удивился исчезновению собаки. Нерон не мог решиться уйти в лес. Морозов решил, что он побежал из ущелья полюбоваться на грозу.

Прошел час. Раскаты грома не умолкали, эхо по-прежнему наполняло пещеру. Уровень воды в ручье несколько поднялся, а температура ее понизилась - начался дождь.

Потянуло прохладой, ветер раздувал костер, а у самой почвы тянул тонкую полосу дыма.

При свете костра Морозов рассматривал найденные им рубины. Их было пять. По чистоте окраски они мало уступали один другому, но по величине последний превосходил остальные. Общая ценность самоцветов была немалой. Но ведь это были всего-навсего камни,"найденные случайно. О богатстве месторождения можно судить уже хотя бы по тому, что человек, не знакомый практически даже с основами разведывательного дела, сумел найти рубины. При систематических поисковых работах в долинах Каменки и в Пещере трех старцев месторождение красных самоцветов, конечно, даст немало камней громадной ценности.

Морозов вряд ли сознавал всю важность своего открытия. Он, конечно, не знал, что найденное им месторождение способно открыть новую страницу в истории Южного Урала, богатого рудами, золотом, но не открывшего еще до конца свои сокровищницы драгоценных камней.

Счастливый разведчик рассчитывал пробыть в пещере еще дня три, взять пробы из разных участков береговых отложений Каменки и с доказательством в виде нескольких рубинов отправиться в обратный путь…

Нерон лежал на широком плоском камне у выхода из пещеры и смотрел на стонущий от порывов ветра лес. При каждом ударе грома он вздрагивал, жался к стене, но не убегал в глубину пещеры, где было душно, а теперь еще тянуло едким дымом.

Нерону было видно русло Пропащей, оба ее берега и часть тальниковых зарослей. Вспышки молнии хорошо освещали окрестности. Во время одной особенно сильной вспышки Нерон вскочил и прыгнул с камня, но не в пещеру. Не молния и не гром заставили собаку покинуть наблюдательный пункт. Когда молния на мгновение осветила прижатые ветром береговые кусты, Нерон заметил, как по левой стороне русла, под защитой скалистого берега, к пещере пробирался человек…

Нерон считал себя хозяином района пещеры и поэтому, не обращая внимания на раскаты грома, скользнул вниз по мокрым камням, перемахнул через ствол лиственницы и присел в береговых кустах, ожидая следующей вспышки молнии. Когда ее прихотливый зигзаг расколол небо, резкий силуэт человека проявился на фоне известняковых прибрежных скал.

Нерон в два прыжка достиг зарослей и побежал па тропе. Частые вспышки молнии помогали ему ориентироваться в хаосе склоненных и сломанных бурей деревьев и кустов.

Когда тень человека легла на дно пересохшего русла совсем близко, Нерон присел на тропе и через мгновение прыгнул вниз.

Человек остановился, выдернул из-за пояса топор иг приготовился встретить нападение. Нерон прыгнул, и человек метнул в него топор. Страшное орудие описало дугу и врезалось в комель березы. Потеряв равновесие, человек упал головой к березе.

«Кончено!» - подумал он, почувствовав собаку у себя на спине.

Нерон схватил его за воротник пиджака и прижал лапами плечи.

Человек потянул руку, чтобы ухватиться за топорище, но собака крепче сжала воротник и зарычала.

Гроза между тем бушевала. Деревья, наклонившись в одну сторону, как по команде, вдруг выпрямлялись и затем склонялись в другую. Дождь бешено хлестал, а вспышки молнии и гром следовали друг за другом без промежутков.

Промокший до нитки лежал на земле человек, не ослабляя хватки, в напряженной позе стояла над ним собака. Человек обдумывал, как ему сбросить собаку; он рассчитывал на темноту, а потом, может быть, и на свой топор.

Подождав некоторое время и убедившись, что пойманный лежит спокойно, Нерон немного разжал челюсти и снял лапы с его плеч. Человек лежал по прежнему, не шевелясь. Но вот наступило временное затишье, и все погрузилось в непроницаемую темноту. Человек, воспользовавшись этим, вскочил и кинулся за ствол дерева, выхватив из комля березы свой топор. При новой вспышке молнии Нерон, не раздумывая, снова бросился на него.