Георгий Михайлов - Тайна рубина

О существовании обширного грота ниже уровня верхнего коридора Морозов догадывался и раньше, но занятый поисками рубинов не имел возможности проверить свои предположения.

Дело в том, что вертикальный провал в почве второго зала пропускал сильную вентиляционную струю. Здесь воздух буквально свистел и разбивал спокойно падающие струи воды на каскады брызг. Кроме того, брошенный сквозь эту водяную завесу камень продолжал падать в пустоту, и через некоторое время снизу доносился гул.

Теперь, задавшись целью проникнуть на нижние горизонты пещеры, метеоролог в первую очередь стал искать пути, соединяющие верхний коридор с обнаруженным гротом.

Использовать для этой цели знакомые северо-восточные ходы Морозову не хотелось, так как они были в противоположном конце пещеры.

Упорные поиски хода сообщения, наконец, дали результат. В одной из карстовых ниш второго зала оказалась небольшая нора. Морозов опустился на колени и пополз по узкому ходу. Нора скоро превратилась в наклонную трубу, в которой дул сильный ветер. Освещая себе путь фонариком, настойчивый исследователь продвигался дальше. Наклон трубы часто менялся, в некоторых местах, где он принимал почти вертикальное направление, в почве были вырублены ступени.

Саженей через пятнадцать подземный ход несколько расширился. Теперь Морозов мог подняться во весь рост и идти, не рискуя задеть головой за каменные выступы в кровле.

Естественная вентиляция по прежнему действовала безотказно - навстречу исследователю дул устойчивый сильный ветер.

Морозов прекрасно представлял, что идет по какому-нибудь из многочисленных карстовых ходов пещеры и направление этого хода зависит от случайного положения трещины. Поэтому он не удивился, когда каменная труба внезапно изогнулась в виде вертикального колена и вместо почвы у ног оказался черный провал. Перед тем, как преодолеть новое препятствие, Морозов решил отдохнуть. Он сел на кромку уступа и, экономя свет, выключил фонарик.

Как обычно, при резком наступлении темноты зрительный нерв еще некоторое время передает ощущение постепенно слабеющего света. Морозову казалось, что узкий ход, по которому он шел, продолжается: достаточно отчетливо обозначились стены и потолок. Он посмотрел вниз - световое пятно переместилось в колодец и легло на его дно.

Метеоролог знал, что через две-три минуты зрительная галлюцинация прекратится. Действительно, скоро световые круги в глазах стали тухнуть; казавшееся раньше продолжение подземного хода исчезло, и только бледное световое пятно упорно держалось на дне колодца. Теперь оно стало даже несколько ярче. Привыкшие к темноте глаза различали на дне колодца некоторые детали:небольшую кучку щебенки, камень в форме ступени и светлой полоской выделяющуюся кромку гладкой известняковой стены.

Отведя взгляд в сторону и дав отдохнуть глазам, Морозов снова посмотрел в колодец - те же детали с еще большей отчетливостью снова обозначились. Было ясно, что это не зрительная галлюцинация. На дно колодца откуда-то проникал настоящий дневной свет. Конечно, это была не прямая освещенность - уж слишком слабы были очертания замеченных Морозовым предметов, но это был все же свет!

Желая скорей проверить правильность своего предположения и все еще не доверяя, как говорят, собственным глазам, Морозов зажег фонарик и стал искать место безопасного спуска.

Диаметр колодца был не больше полуторых аршин, что при его двухсаженной глубине позволяло без риска спуститься по неровным стенкам.

Морозов, уже достаточно привыкший к лазанию по каменным уступам, это препятствие преодолел без труда - повиснув на кромке порога, он легко соскочил на кучу щебенки.

От колодца снова шел почти горизонтальный ход, достаточно широкий и высотой почти в рост человека.

Как только Морозов выключил фонарик, впереди обозначилось голубоватое пятно. Дневной свет, действительно, проникал в подземелье. Наклонив голову и освещая себе путь фонариком, Морозов почти бежал по наклонному ходу. Чтобы не потерять направления и не свернуть в какое-нибудь боковое ответвление, метеоролог время от времени тушил фонарик и наблюдал за усиливающим свою яркость световым пятном.

Вот он пробежал несколько шагов, затем остановился, потушил фонарик и невольно попятился от удивления. Хотя и далекого, но уже хорошо освещенного выхода из пещеры перед ним не было - яркое световое пятно исчезло. В следующее мгновение оно едва обозначилось, затем стало светлеть и опять потухло. Морозов напряженно всматривался в трубу каменного хода. Вот пятно снова обозначилось и теперь осталось неизменным. Постояв еще некоторое время, Морозов зажег свет и пошел дальше. Теперь он уже не спешил, а шел осторожно, почти крадучись.

Фонарем можно было уже не пользоваться, так как в ход проникало достаточно света. С каждым шагом становилось светлее. Наконец, мрачная каменная труба осталась позади, и Морозов вышел, но не из пещеры, как он предполагал, а… впрочем, он сам долгое время не мог определить, куда он вышел. Перед его глазами была буквально волшебная картина: сочетание объемов, перспективы, цветов, игра светотени и, наконец, обилие настоящего солнечного света, падающего на сахарно-белые известняки и на зеркальную спокойную поверхность воды - было так изумительно красиво, что Морозов невольно попятился. Перед Морозовым, несомненно, была одна из крупнейших карстовых полостей, по размерам не уступающая самым большим гротам знаменитой Мамонтовой пещеры в

Америке. Но основное, на что метеоролог сразу же обратил внимание,- это обилие и разнообразие натечных форм. На верхних горизонтах пещеры вода создавала карстовые формы только своим разрушающим действием - она растворяла, размывала наиболее мягкие слои известняков и уносила выветрившуюся щебенку. Здесь вода была созидательницей: огромные каменные колонны, целый лес сталагмитов, сталактиты и, наконец, ажурная бахрома оторочки карнизов - все это результат осаждения извести из ее водных растворов.

Морозов прошел немного вперед и оказался в колонной галерее. Здесь высокие известняковые столбы, толщиной со ствол сосны, поддерживали потолок со свисающими с него сосульками сталактитов. Между колоннами в форме изящных круглых пьедесталов часто попадались сталагмиты. Дальше грот заметно повышался и, раздаваясь в ширину, переходил в обширный амфитеатр с постепенно понижающейся и уходящей под поверхность воды подземного озера почвой.

Описанная колоннада окружала амфитеатр с трех сторон, четвертая сторона была скрыта за легкой завесой радужных брызг от падающего с кровли небольшого водопада.