Сергей Герасимов - Власть подвала

Первые десять минут я был шокирован и не знал, что мне предпринять. У меня было два сознания и две воли. В принципе, я мог приказать этой женщине сделать то или это, но и она могла мне приказывать. При этом мы нисколько не мешали друг другу. Это был симбиоз, а не соперничество. Потом я увидел зеркальце на полу.

Теперь оно лежало стеклом вверх, хотя никто его не переворачивал. Ну, конечно, я ведь сейчас в перевернутом мире. Значит, нужно всего лишь…

Я быстро перевернул зеркало и положил на пол. Оно исчезло под моей ладонью и появилось снова, выдавившись из-под ковра. Я пришел обратно. Я опять оказался один в своем теле, а правые и левые стороны предметов стали на свои места. Все вернулось на круги своя, все, кроме моих нарумяненных щек и слишком темных бровей. Отличная забава, только совершенно бесполезная. Бесполезная ли?

Но я не ограничился этим случайным экспериментом. Запершись в своей комнате я раз двенадцать или тринадцать попробовал поменять местами право и лево. При этом каждый раз чье-то сознание, память и воля появлялись внутри меня. И каждый раз это была иная личность. Вскоре я убедился, что могу воплощать в себе личности нужных мне людей. Даже незнакомых людей. Даже выдуманных людей. Даже не совсем людей. Даже совсем не людей. В последней из попыток я воплотил в себе вполне условного Великого Гипнотизера, но гипнотизировать было некого, кроме мухоподобного насекомого, кружившегося у потолка по неровному квадрату. Я приказал насекомому сесть на свой указательный палец и оно село, хотя и не без капризов.

Это открывало некоторые перспективы. Что, если… В дверь без стука вошел незнакомый нуккс и открыл рот, чтобы сказать приветствие. Гипнотизер прогнал его взглядом. Итак, перспективы… Если…

Нуккс снова вошел и пригласил меня на стадион. Конечно, на сегодня запланирован государственный переворот. К сожалению неудачный. На таких мероприятиях обычно гибнет немало народу. Это мне не нужно. Я уже приготовился отказаться, как гипнотизер согласился вместо меня. Ах, так! Я перевернул зеркало и гипнотизер исчез.

Здешний месяц пролетел быстро, потому что сутки на Кантипуа были примерно вдвое короче земных. Задолго до решающего дня нукксы стали готовиться к перелету. Готовили и меня, заставляя проходить тесты и выполнять смехотворные физические упражнения. Смехотворные – потому что я был гораздо сильнее их. Эти бедняги вообще не могли подтянуться на перекладине, а присесть четыре раза было для них физиологическим пределом. Бегали они медленно и мешковато. Их рукопожатие было таким мягким, что напоминало прикосновение цветка.

Вообще, чем дальше я уходил от земли, тем слабее становились люди. Я говорю «люди» потому что все эти существа были слишком похожи на людей. По крайней мере внешне. А что касается наших внутренних вселенных, то к ним неприменимо понятие «человеческий» или «нечеловеческий». Каждая из них – это бесконечность космического хаоса, спрессованная в одинаковую форму, как кубик куриного бульона. В душе каждого из нас полно удивительных страшилищ. Может быть, где-то среди миров есть и материальные чудовища, но я пока их не видел.

Перед полетом я волновался – еще бы, при своей жизни на земле я никогда даже и не мечтал о том, чтобы подняться в космос. Космические дали были вотчиной подтянутых военных летчиков, потративших на подготовку большую часть жизни. И вот он передо мной, самый настоящий космический корабль, в форме большого блюдца, без иллюминаторов, антенн, разных стоек и подставок. Он просто легко висит в воздухе. Мы входим. На входе – уже знакомый мне зеленовато-перламутровый туман с резким запахом. Я вижу просторный зал с беломраморными колоннами, в зале бассейн, а в бассейне яркие красные рыбки гоняются за воздушными пузырьками. Изнутри летающее блюдце гораздо больше чем снаружи.

– Как это получается? – спросил я.

– Измененная геометрия пространства. В принципе, можно сделать корабль размером с ладонь, который изнутри будет не меньше этого.

– Новая технология?

– Нет, очень старая.

– Я никогда не верил в летающие тарелки, – сказал я. – Не верил, хотя видел однажды, в детстве. Но в детстве все чудесное кажется нормальным, а потом, вырастая, говоришь себе: забудь, этого не могло быть. Вы иногда залетаете на землю?

– Нет, никогда. Корабли, как и любая другая техника, могут перемещаться лишь в пространстве, быстрее или медленнее. А земля, где бы она ни находилась, существует вне здешнего пространства.

После мраморного зала я попал светлое помещение со многими комнатами и коридорами; помещение напоминало земную больницу. Там меня оставили в покое.

Одна из стен была полностью прозрачна и я наблюдал полет сквозь звездную черноту. Мы все еще находились в области ускоренного времени. Звезды гуляли по небу как живые. Сквозь черноту проступало бурлящее и светящееся колесо. Нукксы уже объясняли мне, что это такое. Замедление времени на Кантипуа обеспечивается близостью громаднейшей черной дыры, которая всасывает в себя целые звездные системы. Потоки звезд сталкиваются между собой, взрываются и распыляются мощнейшими приливными силами. В результате вокруг дыры образуется очень большое колесо из кипящего звездного вещества; с двух сторон этого колеса тянутся два вращающихся и светящихся смерча. Эти смерчи сбрасывают звездное вещество в дыру.

Кипение колеса и вращение смерчей видно невооруженным глазом; эта картина в полнеба поражает воображение. На самом деле период вращения смерчей, я думаю, несколько миллионов лет, но из-за ускоренного времени они кажутся вращающимися со скоростью мельничных жерновов. Кантипуа осталась висеть почти в самом центре этой странной космической системы; оттуда не было видно ни смерчей, ни колеса – они были слишком далеки.

Пока я смотрел, сзади ко мне подошли двое толстопузеньких мальчиков, взяли меня за локти и приказали идти с ними.

– Обойдетесь, – сказал я и освободился от их липких ладоней.

Тогда один из них прыгнул мне на спину, схватил за голову и закрыл глаза руками. Другой стал колотить меня в живот. Вначале я просто оторопел от неожиданности, а потом отшвырнул их так, что они покатились по полу. Сразу же выскочила еще целая куча мелкого народу и все бросились на меня. Я отступил к стене и старался, чтобы меня не сбили с ног. Но даже десятилетний ребенок на земле смог бы справиться с двумя или тремя такими. Вскоре я разбросал эту кучу-малу и они разбежались. Я старался не бить их слишком сильно, но, кажется, повредил ногу одному из них: он уполз, неспособный встать. Все эти людишки были разными и непохожими на нукксов. Но ни одного нуккса поблизости не было.