Роберт Силверберг - Ч. де Линт: Страна сновидений Р. Силверберг: Письма из Атлантиды

Это была пятая карта.

Та самая, которая говорила о недалеком будущем.

Что ж, теперь это будущее наступило.

Просто покончи с этим, сказала она себе.

Эш шагнула было вперед, но скрип снега под чьими-то ногами у нее за спиной заставил ее быстро обернуться. Сердце бешено колотилось. Ее страх отнюдь не уменьшился, когда она обнаружила, что стоит лицом к лицу с парнем, который вчера вечером преследовал ее до самого дома.

Теперь он выглядел иначе. По-прежнему с коротко остриженными волосами, но одет примерно так же, как и она, — в меховую парку и брюки вместо одежды уличного панка, в которой она его впервые встретила. Руки были засунуты в карманы.

А вот его глаза ничуть не изменились. Их угрожающий взгляд был устремлен на нее.

— Ты, — сказала Эш. — Что ты здесь делаешь?

Похоже, что не только она, но и все остальные только и делали, что гуляли туда-сюда из одного мира в другой.

— Я здесь живу, — ответил он.

— Ага. Точно.

— Это правда. На самом деле интересно совсем другое: что ты здесь делаешь?

Эш кивнула на башню у себя за спиной.

— Я пытаюсь спасти свою кузину, — ответила она.

Незнакомец вздохнул и вытащил руки из карманов. В правой был зажат нож.

— Тогда я здесь, чтобы остановить тебя, — сказал он.

Выслушав рассказ мужа и дочери, Гвен Карабалло молча сидела за столом в столовой. Нина смотрела на нее с каким-то трепетом. Судя по задумчивому, даже встревоженному выражению материнского лица, было совершенно ясно, о чем она думает.

— Ведь ты веришь нам, правда? — спросила Нина.

Это поразило Гвен. Ведь Нина была здесь, когда все происходило, и все же дочь сомневалась, что и она поверит в это. Если бы кто-нибудь пришел к ней с такими россказнями…

— Конечно, я верю вам, — сказала Гвен. — Я понимаю, что ваш рассказ звучит невероятно, но вы оба — люди, которых я люблю больше всех на свете, и если я не поверю вам , тогда кому же вообще мне верить?

— Боже мой, — сказала Джуди. — Ну почему мои родители не такие понятливые?

Джуди наотрез отказалась идти домой. Как она объяснила, все, что тут случилось, ужасно, но еще ужаснее мысль о том, чтобы остаться дома наедине с собой. Она знала, что духи охотились не за ней, но теперь им известно и о ее существовании! Очень не хотелось рисковать: а вдруг они доберутся и до нее? Дома ей никто не смог бы помочь. Родители уж точно никогда не поняли бы ее.

— Может, тебе для этого надо самой постараться? — сказал Джон.

— Да я стараюсь все время, — ответила Джуди. — Взять хотя бы самые обычные вещи: например, пойти мне на свидание. Но они слишком уж неамериканцы.

Джон кивнул.

— Согласен.

Он сам позвонил матери Джуди и попросил, чтобы девочка осталась у них ночевать.

— Так что же нам делать? — спросила Нина.

— Позвоним охотникам за привидениями? — робко попробовала пошутить мать.

— Не смешно.

— Я знаю. — Гвен вздохнула и повернулась к мужу. — Может быть, нам позвонить еще раз в полицию и выяснить, не знают ли они чего-нибудь нового?

Джон покачал головой.

— Я им сегодня звонил уже трижды. В последний раз они сказали, что позвонят сами, как только будут располагать какой-нибудь информацией, а потому, не буду ли я любезен не мешать им работать.

На этот раз Нина неожиданно для себя подумала вовсе не о том, что нечего, мол, волноваться из-за пропавшей без вести Эшли, а надо волноваться, как бы ее саму не утащила какая-нибудь снежная королева. Как ни странно, сейчас она чувствовала озабоченность судьбой Эшли. Казалось бы, вот, пожалуйста, как раз то, чего она всегда хотела: Эшли нет, и родители снова принадлежат ей одной, но в этот момент у нее было одно-единственное желание: чтобы кузина вернулась. Ей никак не удавалось унять ворчливый голосок, который звучал где-то в затылке и постоянно твердил о том, что ее есть в чем упрекнуть; и она винила себя за то, что вечно желала Эшли зла.

За то, что она всегда хотела, чтобы Эшли убралась вон из ее жизни.

За то, что за ней самой гонялся какой-то призрак, а Эшли попала в беду только потому, что была ее кузиной.

Потому что так, наверное, и случилось.

Эта Я-вау-це, должно быть, сцапала Эшли…

— Да что эта полиция сможет узнать о волшебных странах и духах земли? — спросила Нина.

Ее отец вздохнул.

— Это уж точно.

— Кто нам нужен, так это колдун, — сказала Джуди.

— Или шаман, — добавил Джон.

Нину охватило возбуждение.

— А вы знаете какого-нибудь?

Отец покачал головой.

— Но можно все-таки поспрашивать, а? — сказала Гвен. — В диетическом магазине есть одна женщина, которая все время твердит о целебных кристаллах и прошлых жизнях.

— И еще есть этот магазин, где Эшли покупает все свои жуткие книжки, — добавила Нина.

— Я буду чувствовать себя дураком, сказал Джон.

— Они не сочтут тебя глупым, возразила Гвен, — если они действительно верят, а не притворяются.

— А как насчет парней, которые были на том празднике? — спросила Нина. — Те, которые устроили церемонию моего наречения, — что они собой представляли?

— Боже, мне просто не верится, что причина в этом, — сказала мать. — Все было так безобидно. Мир, любовь и цветы.

— В этом урок, — сказал Джон. — Он учит элементарной истине: всегда надо отвечать за то, что делаешь, каким бы незначительным и несерьезным это ни казалось на первый взгляд.

Нина закатила глаза. Пожалуйста, подумала она, только не надо все снова здорово насчет ответственности. Если она выслушала это однажды, считай, что слышала тысячу раз.

— Так как насчет тех парней с праздника? — спросила она, надеясь сорвать чтение нотации еще до того, как оно началось.

— Маг и волшебник — Питер Тиммонс, — сказала мать. — Это он устраивал всякое такое вроде плясок вокруг Майского шеста и той церемонии наречения.

Джон кивнул.

— Только, по последним сведениям, он в Марокко.

— Опять?

— Скорее по-прежнему. Уэнди как-то говорила, что получила от него открытку несколько месяцев назад. Кажется, он и не возвращался.

— Ну а Пол Драго? Разве ты не работал с ним прошлой зимой?

Зима. От одного этого слова у Нины по спине пробежал озноб. В комнате действительно похолодало, или ей только показалось? Она беспокойно огляделась кругом, но тут же сообразила, что это не может быть Я-вау-це. Ведь она приходила, только когда Нина спала… вроде бы.

— Так мы никуда не придем, — сказала она.

Мать положила руку ей на плечо.

— Я знаю, дорогая. Но для нас это все так ново. Мы не знаем, что делать. Разработать хоть какой-нибудь план действий мы можем, только поговорив с кем-нибудь, кто понимает в таких делах.

— Но эти люди, о которых вы говорили, они же просто…

Она умолкла, так как внезапно поняла, что чуть было не сорвалось у нее с языка.