Александр Степанов - Таинственный остров [Повести и рассказы]

— Ты забываешь, девушка, — холодно возразил жрец, — что без согласия жрецов ты не можешь передать власть никому… Этого человека, как твоего мужа, мы не знаем, а как смертный, проникший в храм вечной мудрости, он заслуживает смерти.

Аменорис бросилась к Мюри и обхватила его руками, как бы желая укрыть от жрецов…

— Слушай, Ма-Ка-Ра, — быстро заговорила она, — этот человек дорог мне, дороже жизни и, если хоть один волос упадет с его головы, я умру и ты будешь виновен в смерти дочери фараона…

— Великая богиня выше всех Смертных и даже фараонов… Ее веления должны исполняться беспрекословно. Не только он, вошедший не по праву в подземный храм, заслуживает смерти, но и ты, нарушившая сознательно известный тебе закон… Покорись и не препятствуй исполнить волю богини.

Главный жрец сделал жест и несколько жрецов кинулись к Мюри, желая схватить его.

Быстро отстранив Аменорис, Мюри бросился на нападавших и несколькими сильными ударами раскидал их в разные стороны.

Затем он обернулся к девушке, со страхом наблюдавшей сцену.

Но в эту минуту один из жрецов приподнялся с пола и с силой бросил копье, которое вонзилось в бок Мюри.

Мюри со стоном упал на пол.

С радостными возгласами снова бросились жрецы вперед и схватили девушку. В отчаянии Аменорис громко закричала, призывая Мюри на помощь.

Услышав крик девушки, Мюри, как бы под влиянием электрического тока, вскочил с каменного пола, вырвал копье из раны и снова бросился на нападавших, в испуге попятившихся к выходу.

Залитый кровью, с дико блуждающими глазами, Мюри был страшен, а сознание, что Аменорис грозит опасность, удесятеряло его силы.

Большим прыжком подскочил он к ближайшему жрецу и, схватив его за руку, вывернул ее и вырвал из ослабевшей руки тяжелую дубину, окованную медью. Затем, сделав два шага назад, как бы для разбега, он с громким криком бросился на столпившихся в узком проходе жрецов, которые в страхе, не выдержав стремительности натиска, отступили в храм.

— Скорей, Гору, скорей! вниз! — крикнула девушка, увлекая за собой Мюри.

Пробежав коридор, они спустились по лестнице и вошли в храм, где Аменорис, поднявшись на подножие статуи, прижалась к ней, держа Мюри за руку, как бы отдавая себя и своего мужа под ее покровительство.

Почти тотчас же в храм ворвалась толпа жрецов, потрясая копьями и мечами.

Мюри в изнеможении опустился на мраморные плиты, прижав руку к ране и сдерживая лившуюся из нее кровь.

— Остановитесь, жрецы! — послышался повелительный голос Аменорис. — Остановитесь! Это приказываю вам я, дочь фараона… Вы знаете, что лишать жизни отдавшихся под покровительство Создавшей жизнь, нельзя. Берегитесь же гнева богини…

В голосе Аменорис, привыкшей повелевать, послышались металлические нотки и жрецы неуверенно остановились, окружив статую Изиды со скрывшимися около нее Мюри и Аменорис.

Аменорис напряженно ждала на высоком пьедестале.

— Ты права, Аменорис! — послышался сухой голос верховного жреца, показавшегося в проходе. — Ты права. Закон богини священней для нас… Но сойди вниз, дочь фараона, и расскажи нам, что произошло здесь.

Ничего не подозревая, Аменорис спустилась по ступенькам вниз и подошла к старому жрецу.

Тотчас же несколько жрецов бросились на нее и крепко схватили.

Мюри хотел было кинуться на помощь к Аменорис, но та громко крикнула ему, заглушая шум борьбы:

— Остановись, Гору! Меня, дочь фараона, они не тронут, ты же рискуешь смертью…

Сделавший уже несколько шагов Мюри остановился и напряженно ждал, что будет дальше.

Верховный жрец вышел вперед и, обращаясь к Мюри, заговорил:

— Слушай, чужестранец, ты, прибывший к нам издалека, из тумана веков… Ты хочешь взять ту, которую отделяет от тебя смерть… Ты хочешь пройти сквозь рождение и смерть, хочешь вырвать у богини Изиды ее тайну, тайну воплощения, тайну бессмертия, которая только доступна богам… Нет, чужестранец, этого не должно быть. Аменорис в наших руках. Отдай же нам это кольцо, надетое у тебя на палец и изображающее двух переплетенных змей… Отдай и Аменорис будет свободна…

— Не слушай его, Гору… — закричала девушка, отбиваясь от державших ее жрецов. — Не слушай! Береги кольцо, ибо, лишившись его, ты лишишься и…

Аменорис не договорила, так как Ма-Ка-Ра, сдернув с плеч тяжелый плащ, накинул его на голову девушки, заглушив ее последние слова.

— Слушай, Гору, — продолжал жрец. — Как дочь фараона, мы не имеем права судить Аменорис, но, как нарушившая клятву и приведшая тебя в храм, она заслуживает смерти… Кроме того, кто узнает о случившемся здесь? Торопись же, Гору, торопись, или ты увидишь кровь той, которую любишь.

Не сознавая, что делает, Мюри снял с пальца кольцо.

Ма-Ка-Ра вынул короткий меч.

— Бросай же, Гору, бросай скорее кольцо, если не хочешь, чтобы меч коснулся тела дочери фараона..

Если бы Мюри был спокойнее, возможно, он заметил бы некоторую искусственность в тоне Ма-Ка-Ра, но мысль, что Аменорис угрожает опасность, мешала ему спокойно рассуждать и, подняв кольцо над головой, он бросил его к ногам верховного жреца.

В ту же минуту по знаку Ма-Ка-Ра жрец сдернул с головы Аменорис тяжелый плащ.

Мюри, как в тумане, увидел верховного жреца, наклонившегося за кольцом, затем прелестное личико Аменорис, смотрящее на него глазами, полными отчаяния.

… Мюри, как в тумане… увидел прелестное личико Аменорис, смотрящее на него глазами, полными отчаяния.

Как сквозь сон, донеслись до него ее последние слова:

— Надейся, Гору…

Далее все перепуталось, смешалось в хаосе тумана и огненных искр, пока темная пелена не надвинулась на сознание Мюри…

Когда Мюри пришел в себя, первое, что бросилось ему в глаза, это стена и висящие на ней портреты матери и сестры. Далее письменный стол с большим удобным креслом, этажерка с книгами…

— Аменорис… — беззвучно прошептал он, стараясь понять случившееся с ним, но слабость снова овладела Мюри и он несколько минут лежал неподвижно, не думая ни о чем.

Наконец, усилием воли стряхнув с себя оцепенение, он немного приподнялся с кровати и огляделся кругом.

Он лежал в своей комнате в Лондоне. В окно слабо струился тусклый свет туманного лондонского утра, моросил мелкий дождик.

Мюри попытался было встать с кушетки, на которой лежал, но со стоном упал назад, схватившись рукой за бок.

Мюри попытался было встать с кушетки, на которой лежал, но со стоном упал назад, схватившись рукой за бок.