Борис Мишарин - Целитель (СИ)

Гордеев теперь имел свою секретаршу по полной программе. Утром она по-быстрому делала минет, а в обед он занимался с ней сексом на столе. В конце рабочего дня получал весь комплекс удовольствия и уезжал домой.

Надежда в первый же день его измены ушла в другую спальню, сославшись на работу. Дескать предстояли слишком серьезные операции и надо копить силы. Объяснения, конечно, не серьезные, но Виктор не устраивал разборки, его ситуация устраивала вполне. Можно не оставлять часть сил на ночь для жены, а использовать их все днем. Тем более, что при дневном свете заниматься сексом ему было приятнее, чем в темноте под одеялом.

Гордеев не замечал, что жена практически не разговаривает с ним. Продержаться еще немного — Коротков взорвет подстанцию, деньги перестанут уходить на завод, и он сможет перевести на свой счет в другом банке миллиард рублей. Сибирцевы даже не заметят его исчезновения. Причины для развода имеются — жена не спит с ним, он уволится и уедет в Крым, купит домик. Светлана, его секретарша… зачем в лес брать с собой дрова? Он найдет в Крыму и получше. Море, солнце, тепло, девочки… что еще надо мужчине для счастья? Семья?.. Да пошла она подальше…

Виктор встретился с Коротковым, объяснил ему как пользоваться взрывчаткой: «Вставляете в пластид взрыватель, словно в пластилин, выставляете на таймере время и уходите. Лучше на десять минут, этого вполне хватит уехать далеко, за эти минуты вряд ли кто-то сможет обнаружить взрывчатку и обезвредить». Коротков был ему безразличен, а оставлять живых свидетелей не хотелось.

Ну вот и все, скоро завод встанет, свидетелей его участия в преступлении не останется. Он забирает миллиард, подает на развод и увольняется. Надежда… она дала надежду на вольную жизнь. Существовать под каблуком богатой жены — это не для него.

Довольный Гордеев ехал домой. Охрана встретила его у шлагбаума КПП.

— Извините, Виктор Трофимович, но вы здесь больше не проживаете. Надежда Егоровна развелась с вами, вот копия постановления суда. Личные вещи уже перевезены на вашу старую квартиру к родителям. До свидания.

Вот те раз, подумал он, впрочем, кстати, не надо самому объясняться и разводиться. Домой он не поехал, позвонил Светлане и провел ночь с ней. Она не пряталась под одеялом, ласкалась в свете ночника и в чулках, что придавало сексу особую чувственность. Виктор переменил свое мнение, девочка была хороша не только днем. Нужно взять ее с собой в Крым. Пока он найдет там себе другую и она не жена, ревновать не станет. Надоест — выгоню.

Утром он пришел на работу вместе со Светланой. Теперь уже бывшая жена находилась в его кабинете. Виктор понимал, что Надежда хозяйка банка, поэтому охрана впустила ее.

— Я тут покопалась в твоем компьютере и вернула деньги, которые ты успел перевести в другой банк. Ты уволен, твоя секретарша тоже. Ключи на стол и проваливай, — произнесла Надежда без видимых эмоций.

— Наденька, подожди, но как же так, что случилось?

— Заберите у него ключи и проводите из банка, для него он закрыт навсегда, — обратилась Сибирцева к охране.

Гордеев пришел в себя только на улице, осознавая случившееся. Он остался не только без работы, но и без денег. Надежда отняла надежду. Следом за ним на улице оказалась и Светлана, он подошел к ней.

— Пойдем к тебе, — предложил Виктор, вздохнув.

— Ко мне? — усмехнулась Светлана, — я не даю нищим и безработным.

Она повернулась резко и зашагала в другую сторону. Подъехавший наряд полиции затолкнул Гордеева в автомобиль.

Сибирцева зашла к Гордееву старшему, который работал в банке заместителем директора.

— Трофим Ерофеевич, я уволила Виктора и его любовницу секретаршу. Вы можете продолжить работу или уйти. Против ни того, ни другого возражать не стану. Временно банк возглавит другой заместитель.

Она повернулась и ушла, не дав возможности ответить или спросить Гордееву старшему. Успела вернуться в клинику еще до начала приема больных, зашла к отцу, обняла его, прижавшись как в детстве к его груди. Из глаз тихо, без всхлипывания, бежали слезы.

— Доченька… что мне тебе сказать?.. сама выбрала этот путь, не стала перекодировать Виктора и, наверное, правильно. Знаю, что ты любила его, поэтому решила вопрос по-детски — хоть несколько месяцев да мой. У тебя срок месяц — хочешь избавиться от ребенка или станешь рожать?

— Нет, папа, от него детей не хочу, за этим и пришла к тебе.

— Хорошо, доченька, после приема больных будет выкидыш. Чем еще могу помочь тебе?

— Спасибо, папа, с остальным справлюсь сама.

Она покрепче обняла отца, поцеловала в щеку и ушла к себе. Мать так и не узнала о возможном ребенке дочери. Надежда объяснила ей, что развелась с мужем из-за измены, не рассказав про хищение денег и предотвращенном взрыве завода. Виктора Гордеева осудили по-тихому, без прессы, он получил двадцать лет колонии строгого режима, как и Коротков.

Надежда не стала жить у родителей после развода, как мечтала ее мама. Дома были рядом и всегда можно было прийти друг к другу. Она после работы принимала душ, кушала и смотрела телевизор, иногда не видя и не слыша, что там показывают и говорят. Никак не могла понять — чего же не хватало Виктору. Все его мысли, которые она могла прочитать в его голове, были о раскованном сексе. Одевать на ночь чулочки, делать минет и не выключать ночник… Разве она шлюха какая-нибудь? А может Виктор был прав и не стоило зацикливаться на классическом сексе? Кто сказал, что между супругами должны быть какие-то ограничения? Но ведь секс — это только половина всего, а было ли у них душевное понимание друг друга? Наверное, это главный вопрос в их ситуации. При душевной близости возникли бы и сексуальные фантазии. Когда тянешься к человеку, то стараешься сделать ему приятное.

В дом вошел отец.

— Все грустишь и переосмысливаешь отношения с Виктором? — спросил он и, не дождавшись ответа, продолжил: — не переживай, он не стоит того. Обыкновенный сексуальный шизоид. Не шизофреник, заметь, ты знаешь, что это такое.

Зазвонил телефон отца, он взял трубку, ответил:

— Сибирцев.

— Здравствуйте, Егор Борисович, это генерал Обухов.

— Здравствуйте, Алексей Юрьевич, я вас слушаю. Что-то случилось?

— К сожалению, да. Один из наших лучших оперативников тяжело ранен при задержании особо опасного преступника. Врачи говорят, что шансов нет никаких, пуля попала в сердце и непонятно, как он еще жив. Помогите, пожалуйста, Егор Борисович, ради Христа помогите. Раненый находится в первой клинической больнице. Я знаю, что вы не выезжаете, но умоляю вас, офицер еще так молод.

— Хорошо, Алексей Юрьевич, я помогу, в больницу подъедет моя дочь.