Виктор Тарасов - Охота на кентавра (сборник)

— Здорово! Тут можно надуть заказчика! — восхитился Айер.

— Не совсем. «Быки» могут организовать целую комиссию для проверки подлинности или потребовать доказательств оригинальности. Они строго следят, чтобы оригинал затем уничтожался. Это гарантирует им невоспроизводимость и антикварную ценность записи. От моей мельницы, например, последней на свете, остались одни лишь угольки, а жернова забрал себе заказчик…

— А что вы делаете со стариками? — проявил нездоровое любопытство Айер.

— Неважно, впрочем, ничего не делаем, само зондирование опустошает их мозг…

— Однако, ваши методы…

— Зато какие гонорары! И какое удовольствие для человека с тонким художественным вкусом. Ты словно воссоздаешь видения прошлого. Шум лесов, которые давно вырубили, запах хлеба, который заменила хлорелловая похлебка, и синеву моря, давно высохшего…

— Здорово! Ты торгуешь призраками, и это самая выгодная торговля. А нельзя ли и мне?.. — вдохновился чиновник. Но его оборвал бармен, который наклонился к Бимову: — Есть «бык».

— Большой? — поинтересовался Бимов, подмигивая Айеру.

— На двести потянет.

— Где и когда? — спросил Бимов, но бармен замялся, выразительно поглядывая на чиновника. — Это мой человек, говори.

— Здесь в два часа.

— Подготовь отдельный кабинет, — Бимов равнодушно бросил деньги на стойку и повернулся к Айеру. — Видел? Наверняка один из директоров твоего департамента. Приползет ко мне на коленях и будет пачку денег в зубах держать. А ты, козявка, и глаз на него при встрече не посмеешь поднять. Ха!

— Да, ну и масштабы у тебя…

— Имей в виду, Айер! — Бимов доверительно наклонился над стаканом. — Ты узнал многовато для чиновника твоего класса.

— Да, я, конечно, понимаю…

— Я, твой друг, это верно, но у «ловцов» свои интересы, а у «быков» — свои. Антиквары — люди ревнивые, особенно когда речь идет об их коллекциях.

— Еще бы… В их положении, — Айер расстегнул ворот.

— А еще посмотрел я на твою у-умную голову и подумал: а не хранится ли в ней нечто эдакое, историческое…

— Ой, — сказал Айер и схватился за голову. — Ты забыл, что мы в одном дворе росли.

— Да, верно, но все-таки. Может, ты рыбу ловил в детстве? Или в море купался?

— Что ты, что ты, помилуй, да я даже не знаю, что это такое, я пойду, пожалуй…

— Иди, иди, дорогой, и держи язык за зубами, — ухмыльнулся Бимов и добавил в спину: — Козявка! Со мной он захотел работать.

Переговоры происходили в небольшой полутемной комнате. С одной стороны обширного стола горой возвышался «бык» — толстый пожилой гражданин в полумаске, с другой — Бимов с нервным худым типом.

— Мне рекомендовали вас как лучшего «ловца», — сказал «бык» глухо, с одышкой.

— Гм, гм, — многозначительно ответил Бимов и с достоинством кивнул на соседа. — Мой консультант, в прошлом — известный ученый, врач и психолог. Зовите его Реклю.

— Мои телохранители, — представил «бык». — Не знаю, с чего начать…

— Начните с начала, — посоветовал Бимов. — Что навело вас на образ?

— Я разбирал семейные архивы и нашел личный дневник своего прадедушки, написанный чернилами на бумаге. День за днем он записывал там свои мысли, впечатления. Самые приятные воспоминания относятся к тому времени, когда он был очень молод и жил в сельской местности…

— Продолжайте, мы слушаем.

— Меня особенно заинтересовала одна запись. Он испытывал тогда НЕЧТО и считал себя счастливейшим человеком. И позже он часто возвращался в своих воспоминаниях к этому периоду. Но, признаюсь, я в этой записи не понял ни слова. Он испытывает наслаждение, но от чего, как?

— Цитату, пожалуйста!

«Бык» положил на стол диктофон, и механический голос переводчика с рукописного текста монотонно забубнил:

— Сегодня утром я бродил по цветущему лугу и сочинял стихи. О, боже, как я счастлив (восклицательный знак). Я еще так молод (восклицательный знак). Цветы поворачивали ко мне свои прекрасные головки, заглядывая в глаза. Роса разноцветными искрами сверкала на их лепестках. Я был весь мокрый от росы. Мне дышалось легко и свободно. Я срывал цветы и вдыхал их чудесный аромат. Стихи сами приходили мне в голову, складывались в строфы. На влажном камне я увидел маленького лягушонка, и мне показалось, что он рад мне… (далее неразборчиво, не поддается переводу), — запись закончилась.

— Как, и это все? — воскликнул Реклю, а Бимов озабоченно забарабанил пальцами.

— Да, к сожалению, — виновато сказал «бык». — Я могу дать вам сам дневник…

— Время события?

«Бык» назвал дату двухсотлетней давности.

— Место события?

— Совершенно неясно, начало дневника отсутствует.

— Вы ставите перед нами непосильную задачу!

— Надеюсь на ваш опыт.

— Предварительные исследования потребуют больших затрат!

— Сколько? — поинтересовался «бык».

— Пятьсот тысяч!

«Бык» сделал движение, словно чуть не упал со стула:

— Вы требуете слишком много.

Сговорились на трехстах. «Ловцы» получили задаток. Когда друзья остались одни, Бимов со смехом толкнул Реклю:

— А знаешь, бармен ошибся, он оценил «быка» в двести!

Реклю недовольно поморщился:

— Но и «бык» попался темный. Что касается семейных дел, то… «бык» потребует доказательств, а где мы найдем оригинал, скорее всего придется моделировать…

— Что-нибудь придумаем, — отмахнулся Бимов, сгребая деньги. — Запомни ключевые слова: луг, цветы, роса, сочинять стихи, лягушонок. Все?

— Я, конечно, посмотрю в нашей картотеке, но — гиблое дело…

— Не разводи нюни, интеллигент! — на Бимова снизошло вдохновение. Итак, составим план действий. Для начала разделимся. Я займусь понятиями: цветы, луг, аромат, роса. Буду искать место. А ты будешь искать стихи и облик животного. Если мне не изменяет память, то «стихи» связаны с бумажными книгами, а значит — с архивами. Там же найдешь сведения о животном.

Обговорив подробности, друзья разошлись.

— Ну, как место? — спросил Реклю.

— Как тебе сказать, — замялся Бимов. — Я нашел место, где цветы находились в естественных условиях и в изобилии. Но это… кладбище!

— Что-что? — у Реклю глаза полезли на лоб.

— Обычное, сельское, всеми забытое кладбище. Там и были цветы.

— Ты их привез?

— Конечно! — сказал Бимов, доставая из футляра букет.

— Но они же — бумажные!

— Ну и что?

— Я что-то не слышал, чтобы книги печатали на цветах!

— Но если вдуматься, то в этой истории цветы, стихи и книги связаны. Прадедушка сочинял стихи, рвал цветы, а стихи хранились в книгах. Логично?

— Для «быка» во всяком случае, — Реклю попробовал понюхать цветок. — Но он ничем не пахнет, только пылью!

— Да запах от старости повыветрился. Придется восстанавливать. Я узнал, что лет сто назад одеколоны назывались сортами цветов. Например, «Тюльпан», «Гвоздика», «Астра». Если самих цветов не найти, то найдем одеколоны, вот и запах!