Владислав Крапивин - Голубятня на желтой поляне. Роман-трилогия

Поставил свечку на землю, сел перед ней, потом нас позвал поближе. Вот так же, как сейчас. Смотрел, смотрел на неё… Свечка вдруг зачадила, искорка появилась на фитильке. А больше ничего… Ну, Тик чуть не заплакал… Тик, ты не обижайся. Яру ведь всё можно говорить… По правде говоря, даже почти заплакал. А потом сказал: «Вот если бы нас было пятеро, вот тогда бы…» В тот вечер, Яр, мы в первый раз подумали: а может, в самом деле хорошо, если пятеро?

- И придумали меня… - усмехнулся Яр.

- Ты всё ещё обижаешься… - насупленно прошептал Алька.

- Нет, - сказал Яр очень серьёзно. - Только объясните мне до конца: зачем вы меня позвали? Ведь не для того же, чтобы свечки зажигать, да?

- Да, - вздохнул Игнатик и придвинулся к Яру плотнее.

А Данка сумрачно сказала:

- Потому что вчетвером нам плохо.

Чита быстро поднял на неё глаза, она смешалась:

- Ой, нет, я не то… Нам, конечно, хорошо вчетвером, только…

- Только пять лучше, чем четыре, - объяснил Чита и закрыл книгу. - Видимо, правду говорили в старину, что если людей пятеро, они неуязвимы. Им не страшно…

- А вы… - осторожно сказал Яр.- Кого-то боитесь? Или чего-то?

Ребята сидели неподвижно, лишь Алька машинально потирал коленки, ему припекало их близким пламенем. Но он не отодвигался. Игнатик прислонился виском к плечу Яра. Он всегда держался ближе всех к Яру, и это право никто у него не отнимал. Зато он был молчаливее других.

Однако сейчас Игнатик заговорил:

- Никто не знает… Но все боятся.

- Непонятно… - отозвался Яр.

- В том-то и дело, что непонятно, - подавленно сказал Чита. - Вроде бы всё в порядке. Бегаем, играем, в кино ходим, всё у нас есть. Не то что в старину, когда воевали и голодали. А только временами что-то не так…

- Что не так? - напряжённо спросил Яр. - Что, ребята?

- Многое. Даже не объяснишь, - вздохнула Данка.

- Да нет, можно объяснить! - резко перебил Чита. - Ну вот, недавно Алька вечером прибегает и дрожит: «Почему облака такие? Я не могу на такие смотреть…»

- Я не дрожал… Просто холодно было, - тихо сказал Алька и стал дуть на коленки. Потом завозился и отодвинулся от огня.

- А что за облака? - спросил Яр.

- Обыкновенные, серенькие… А я посмотрел, и тоже страшно стало. А потом оказалось, что полгорода в панике было…

- Ну а дальше? Что-нибудь случилось?

- На этот раз нет… Правда, две машины столкнулись… А зато четыре года назад - эпидемия. И какая-то непонятная: все врачи заболели первыми… И в позапрошлом году опять…

- Или нашествия эти… - сказала Данка.

- Какие?..-начал Яр. Но его звонко перебил Алька:

- А почему нельзя на тот берег?

- Или нельзя дружить с кем хочешь, - негромко сказал Игнатик. - Нам-то повезло, не запрещают. А бывает наоборот…

- Бывает, что говорят: с этим не дружи, - разъяснил Чита.

- Кто говорит?

Чита пожал плечами:

- Вроде бы никто и не говорит. А все знают: нельзя.

- Ничего не понимаю,-искренне сказал Яр. - Облака, эпидемия, дружить нельзя… А почему на цифре пять такое проклятие?

- Её боятся, - сказала Данка.

- Кто?

- Все. Кроме нас, - ответил Игнатик и потерся виском о плечо Яра.

- Кто-то боится по глупости. А кто-то… боится, что перестанут бояться, - раздумчиво проговорил Чита.

- Про это даже сказки есть, Яр, - оживился Игнатик. - Там, если пять человек, у них всегда всё получается, они сильные. Но в сказках это всегда плохие люди… в общем, отрицательные герои. Разбойники, пираты, колдуны всякие. Но, по-моему, это специально, чтобы пример не брали… Зато они непобедимые…

- Вот и вы сказку выдумали. Про меня, - с грустью сказал Яр. Он думал, что и ребята загрустят. Но они оживились.

- Это Тик придумал! - радостно сообщил Алька.

Данка объяснила:

Он приходит однажды и говорит: «Давайте играть, будто голубятня - это звездолёт и в нём есть человек, который наш друг. И будто мы всегда можем с ним встретиться…» Ну, мы и стали играть.

- А потом поверили, что это по правде, - серьёзно сказал Алька. - Тик говорит: «Давайте в самом деле позовём Яра».

- Мы сперва не хотели, - немного виновато объяснил Игнатик. - Мы даже не думали. А потом показалось, что это можно…

- Если уж Тик во что-то поверил - значит, можно, - заметила Данка.

- У Игната - ума палата, - с привычной подковыркой сказал Алька. Но Данка на него не цыкнула.

- И сразу это получилось? - поинтересовался Яр.

- Не… - вздохнул Игнатик. - Я много раз пробовал, но не выходило… Наверно, это можно только когда скадер в субпространстве… Сегодня подошёл к голубятне и, сам не знаю почему, думаю: «Вот сейчас, наверно, получится. Наверно, Яр один на вахте».

- Слушайте, добры молодцы! - воскликнул Яр. - А имя тоже в ы мне придумали? Или оно всё же моё собственное?

- Тут, видимо, просто совпадение, - вежливо сказал Чита.

- Много совпадений, - вздохнул Яр. - Больше, чем вы думаете…

Игнатик беспокойно зашевелился, глянул Яру в лицо: «Это плохо, что много?» Яр улыбнулся.

- Скажите-ка, а какой был мячик? Тот, что улетел. Синий?

- Да, - торопливо кивнул Игнатик.

- И три белые полоски, - добавил Алька. - Как на матросском воротнике. У меня такой есть…

- И фабричное клеймо, - сказал Яр. - Стёршийся красный треугольничек… Да?

Когда же это случилось? Месяца через два после того, как Яська познакомился с Юриком. Да. И было им в то время по одиннадцати лет, в пятый класс перешли. А Славику Раскатову исполнилось десять. Он был самый младший, зато самый большой придумывальщик. Это он и вспомнил, что у бабки Каблуковой на пустом, но запертом сеновале стоит старинный сундук неизвестно с чем.

Вспомнил вечером, когда сидели в тёмной голубятне и рассказывали всякие истории: про клады, подземные ходы и привидения.

Сундук приметили ещё ранней весной, когда по просьбе бабки скидывали снег с сарая. Тяжелый Димка Савченко провалился ступнёй сквозь трухлявую тесину, получилась дыра, и все в неё заглянули. Как не заглянуть, если дыра? Тогда и разглядели: на полу, разлинованном полосками солнца, стоит горбатый сундучище, обитый узорчатым железом. Потолковали об этом, но без особого интереса: надо было кончать со снегом. Потом вышла Каблучиха, расплатилась за работу карамельками, ребята ушли со двора и про сундук забыли.

А сейчас вот Славик сказал:

- Вдруг она там какие-то сокровища хранит?

- Что она, психованная? - хмыкнул Димка.

Димка был бабкин сосед. Они обитали в одном дворе, только Димкин флигель стоял в глубине, в садике, а бабкин дом выходил окнами на улицу. Каблучиха жила с глухонемой племянницей, больше у них никого не было. И коровы давно не было. Сено поэтому на сеновале не водилось, но на дверях почему-то висел замок.

- Замок просто из вредности, чтобы мы не лазили, - объяснил Димка. Свою престарелую соседку он знал прекрасно. - А в сундуке шиш, а не сокровища. Бабка из ума ещё не выжила, чтобы на трухлявом сеновале ценности прятать.