Коллектив авторов - Доктор Кто. Герои и монстры

Поэтому, когда номер закончился и Хардиман поспешно выходил через заднюю дверь, таща за собой бледного несчастного Энтони, Джек был уже там.

– Так и знал, что встречу вас тут! – сказал он.

Хардиман дернулся в попытке убежать. Но не тут-то было! Джек швырнул его к кирпичной стене и крепко прижал.

– Как я понял, сотни гиней нет?

Хардиман не смог ничего ответить, поскольку рука Джека крепко сдавила ему горло.

– Но это не страшно. И знаешь, почему? Потому что мне не нужны деньги.

Джек ослабил хватку, и Хардиман осел на мокрый тротуар. Энтони глядел на них, не проронив ни слова.

– Полагаю, ты предвидел это, мальчик, – сказал ему Джек, помогая Хардиману встать, – но даже не пытался сбежать. Думаю, твой дядя этого не одобрит. Кроме того, я догадываюсь, что голос в твоей голове – твоего друга Лофорама – кричал тебе, чтобы ты бежал. Потому что он знает, что случится дальше, правильно?

Джек схватил Энтони за руку и притянул к себе поближе.

– Только это не «он», а «оно». И это «оно» – довольно отвратительно.

– Что вам нужно? – заикаясь, спросил Хардиман. – Если не деньги, то что?

– Мне нужен мальчик, – ответил Джек и покрепче сжал руку, чувствуя, что Энтони пытается вырваться. – И не пытайся вешать лапшу на уши о том, что вы родственники, что ты за него в ответе, что ты о нем заботишься… Потому что это вранье.

– Я не могу вам позволить…

Джек посмотрел на него пристально.

– Ты купил этого несчастного ребенка у надзирателя – в работном доме на улице Кларендон – в прошлом году. Купил как раба. А сейчас ты должен мне сто гиней, которые я с тебя не возьму. По-моему – отличная сделка. А теперь – проваливай!

Хардиман взглянул в глаза Джеку и увидел в них пылающую ярость. Ничего не оставалось, кроме как уйти.

– Что вы со мной сделаете? – спросил Энтони после того, как Хардиман их покинул.

Джек отпустил руку мальчика и наклонился к нему.

– Я тебе помогу. – Джек взял его лицо обеими ладонями и пристально в него всмотрелся. – Голос в твоей голове принадлежит инопланетянину. Это существо – сгусток энергии и мыслей, пришедшее к нам из другого мира. Его на самом деле зовут Лофорам – тут оно сказало тебе правду. Но это единственная правда, все остальное – ложь.

– Из другого мира? – казалось, Энтони стал даже бледнее, чем обычно. – Почему его никто больше не видит? Почему только я?

– Потому что оно живет в твоей голове. Снаружи – только призрак, невидимый для человеческих глаз. Но большая его часть – сидит внутри тебя. И ест, чтобы выжить. Не догадываешься, что именно?

Джек убрал руки, и Энтони смог покачать головой. Голос превратился в испуганный шепот:

– Что?

– Тебя. Оно ест мысли в твоей голове. Поэтому оно все знает. Оно знает будущее, потому что оно само из будущего – его каким-то образом затянуло на Землю вихрем. Может быть, в результате какой-то войны, кто знает? Но теперь оно здесь – в тебе. Оно воспринимает энергию мыслей людей, которые задают тебе вопросы, и сразу же видит ответы. Этот дар…

– Это проклятие, – прошептал мальчик.

– Скорее, беда, которая с тобой приключилась.

Джек закатал рукав плаща. На запястье блеснул странный толстый браслет, похожий на прибор.

– Я сказал, что оно питается тобой, и это так. Оно ест тебя, Энтони, ест твои мысли. Если я его не изгоню, то ты высохнешь и умрешь.

Джек повернул маленькое колесико на крышке прибора и шагнул поближе к Энтони.

– Прошу вас… – сказал мальчик.

– Оно еще кричит? – спросил Джек и провернул колесико почти до упора.

Энтони Брэдшоу упал. Джек поднял маленькое тельце с земли и крепко сжал в руках. Веки мальчика задрожали. К лицу постепенно возвращался естественный цвет.

– Все будет хорошо, – прошептал Джек, – обещаю, все будет хорошо…

Старик оторвал взгляд от древнего потрепанного кресла, стоящего рядом с узкой кроватью. Тусклые глаза слезились от прожитых лет. Он с усилием сфокусировал взгляд на темной фигуре, возвышающейся рядом с ним.

– Джек?

– Энтони, как дела?

– Это на самом деле вы? А я думал, что сплю. Подойдите поближе – мои глаза уже почти не видят.

– Так лучше? – человек склонился к его постели.

Да, это был Джек – и он был все таким же, несмотря на прожитые годы.

– Вы… вы совсем не изменились, – с удивлением заметил Энтони Брэдшоу.

Джек рассмеялся.

– Напротив, я изменился, – ответил он, – но выгляжу так же.

Энтони улыбнулся и кивнул.

– Вы нашли? – он взял Джека за руку и крепко сжал. – Вы нашли ответ на свой вопрос – тот самый, который задали мне тогда в театре?

– Нет, – ответил Джек тихо, – но я и не пытался искать.

Джек выпрямился.

– Видишь ли, я знал это всегда, но никогда не хотел в это верить – в то, что никогда не умру, – сказал он и тихо добавил: – Умирают только мои друзья…

Энтони почувствовал, как опять проваливается в сон. В последние дни он очень много спал. Но он прожил отличную жизнь. Очень хорошую жизнь – с того самого дня, когда она началась по-настоящему. И он знал, кому за это обязан. Энтони услышал медленные шаги Джека, отходящего в сторону двери.

– Ты пришел… – сказал Энтони, почти засыпая, – ты пришел, чтобы сказать…

– Прощай… – услышал он шепот.

Сиделка подоткнула под Энтони шерстяное одеяло и села рядом, приготовившись коротать ночь.

– Мне показалось, вы с кем-то разговаривали, – сказала она, – а здесь никого нет… Но вы ведь с кем-то говорили? – спросила она нерешительно.

Энтони отвернулся.

– Я беседовал с другом, – ответил он тихо. – С лучшим другом. С самым лучшим другом в моей жизни…

Донна села в кресло рядом с Доктором и огляделась. Огромный сводчатый зал был переполнен. Здесь не осталось буквально ни одного свободного места. Внимание мужчин, женщин, собаколюдей, гигантских раков – то есть всех разновидностей инопланетян, или кем бы они ни являлись, – было приковано к сцене, расположенной в передней части обширного помещения.

– Возможно, нам следовало приодеться, – заметил Доктор.

– Кому-то из нас, – ответила Донна.

– Ой… – казалось, он впервые заметил на ней платье. – Да…

– Как все это следует понимать?

– Не беспокойся, – заверил ее Доктор. – Они собрались здесь, чтобы слушать, а не смотреть. Нам еще повезло, что достался билет.

– Ты уже говорил.

– Неплохие, кстати, места.

– Итак, – продолжила Донна, – помимо самой прекрасной музыки во вселенной – хотя мать всегда мне говорила, что лучше «Битлз» музыки нет, – чего еще я должна здесь опасаться? Скажи хотя бы, где мы? Тут будут лазеры и танцоры? Нам придется зажигать свечи или типа того?