Эндрю Нортон - Космические оборотни. Сборник

Я, как и в прежние годы, договорилась с мальчиками на ярмарке, чтобы они выискивали для меня животных. Это была моя личная служба Моластеру — я выводила из рабства — где и как могла — тех мохнатых существ, которые страдали от дурного обращения со стороны тех, кто смел считать себя человеком.

В тот вечер, когда зажглись лунные шары и мы приготовились к вечернему представлению, я сказала Малику:

— Возможно, есть способ узнать побольше об этом деле. Кто-нибудь из Торговцев придет посмотреть шоу. Если они покажутся тебе безвредными, предложи им пройти сюда после спектакля. Я поговорю с ними. Все, что мы сможем узнать, станет пищей для разума Древних.

— Лучше было бы не вмешиваться… — начал было он, но замялся.

— Дальше этого дело не пойдет, — пообещала я.

Я не знала, сколь быстро это обещание превратится в утренний туман, тающий в лучах солнца.

Слэфид оказался более чем прав: на представление пришли два Торговца. Я не умею определять возраст инопланетников, но я была уверена, что они молоды, тем более что на их туниках не было никаких вышивок. Кожа их была смуглой, как у всех космолетчиков, волосы были тоже темные и коротко подстрижены, чтобы лучше держался шлем. Они не улыбались все время, как Слэфид, и мало разговаривали друг с другом. Но когда мой маленький народ показал свои таланты, они восхищались, как дети, и я подумала, что мы могли бы стать друзьями, живи они на Иикторе.

Как я просила, Малик после шоу пригласил их к нам. Когда я взглянула на них поближе, я поняла, что они не то что Гек Слэфид. Возможно, они были простыми людьми, такими, как мы, Тасса, считаем большинство рас, но это была хорошая простота, а не невежественность, которую легко поймать на хитрость и честолюбие.

Я заговорила с одним из них, назвавшим себя Крипом Ворландом, о моей давней мечте показать мой маленький народ на других планетах.

Я встретила в нем родственный интерес, хотя он тут же указал мне на множество опасностей, которые будут препятствовать, и на то, что выполнение этого моего желания потребует много денег. Глубоко во мне вспыхнула мысль, что я, возможно, тоже имею цену, но эта мысль быстро угасла.

Этот инопланетник был по-своему красив: не так высок, как Озокан, но гораздо стройнее и мускулистее. Я подумала, что если бы он стал сражаться с сыном Осколда даже голыми руками, то последнему было бы несдобровать. Мой маленький народ очаровал его, и он им тоже понравился, и это располагало к нему, потому что животные — такие, как наши, умеют читать в душах. Фэтон, который очень застенчив с чужими, при первом знакомстве подал ему лапку и кричал вслед, когда он отошел, так что он вернулся и ласково заговорил с ним, как будто успокаивал ребенка.

Я хотела и дальше изучать этого человека и его товарища, но прибежал Уджан, мальчик с ярмарки, и рассказал о барске в жестоком плену, и я бросилась туда.

Этот Ворланд спросил, не может ли он пойти со мной, и я согласилась, сама не зная, почему — разве что мне хотелось побольше узнать о нем.

И, наконец, быстрота его реакции спасла меня от беды, когда этот мучитель мохнатого народа, Отельм из Илта, хотел пустить в ход нож с когтистой зарубкой.

Ворланд воспользовался своим инопланетным оружием, которое не могло убить, но наносило большой вред, и остановил возможное нападение, дав мне время укротить этого низшего.

С помощью инопланетника я отняла барска и привезла его домой. Но тут я поняла, что не могу заниматься чем-то еще, пока ухаживаю за этим безнадежным существом, и отпустила Торговцев с той вежливостью, на какую была способна в своем нетерпении.

Проводив их, я сделала для барска все, что могла, применив все искусство служанки Моластера. Я видела, что тело его можно вылечить, но с его мозгом, угнетенным болью и ужасом, не удастся установить контакт. Однако я не могла найти в себе силы послать его по Белой дороге.

Я погрузила его в сон без сновидений, чтобы лечить его и избавить от тяжелых мыслей.

— Бесполезно, — сказал мне Малик перед рассветом. — Тебе придется держать его спящим или дать ему вечный сон.

— Возможно, но пока подождем. Тут есть кое-что…

Я сидела за столом, ослабев от напряжения, тело как бы налилось свинцом, я отвечала медленно, как и медленно думала.

— Есть кое-что…

Но груз усталости не дал мне продолжить. Я с трудом встала, свалилась на кровать и крепко заснула.

Тасса могут спать по-настоящему, но при этом полностью контролируют себя. То, что я рисовала в глубинах сна, было отражением памяти, смешавшим гротескное с настоящим и рождавшим возможное будущее. Во-первых, я держала в объятиях кого-то, кто кричал в отчаянии, потому что ему тут было плохо, и смотрела на другого, с безупречно красивым юношеским телом, но без малейшего признака разума, который нельзя вернуть. Затем я шла с молодым Торговцем, но не через ярмарку, как сегодня ночью, а где-то на холмах, и знала, что это место печальное и страшное.

Но человек превратился в животное, и рядом со мной шагал барск, который вертелся туда и сюда и смотрел на меня холодными глазами, полными угрозы. Сначала он умолял, а потом ненавидел. Но я шла без страха — не из-за жезла, у меня его больше не было, а потому, что животное не могло разрушить оковы, связывающие его со мной.

И в этом сне все было ясно и имело большое значение, однако, когда я проснулась с тупой болью в глазах и с неотдохнувшим телом, это значение ушло, и остались только обрывки призрачных воспоминаний.

Но я знала, что этот сон остался в глубинах моего мозга и намеревался расти там, пока не проявится ясной мыслью. Я не отступлю от этой мысли, когда придет время привести ее в исполнение, потому что она заполняет все мое существо.

Барск все еще был жив, и мое внутреннее зрение сказало мне, что его тело поправляется. Но мы оставили его в глубоком сне, потому что для него это было самым лучшим. Когда я опустила занавески вокруг его клетки, я услышала металлический звон сапог и радостно обернулась, думая, что пришли Торговцы. Однако это оказался Слэфид, на этот раз он пришел один.

— С добрым утром, Госпожа, — приветствовал он меня на городской манер, как человек, полностью уверенный, что он здесь желанный гость.

Желая знать причину его появления, я ответила на приветствие.

Он огляделся вокруг.

— Я вижу, — сказал он, — что все в порядке?

— А почему бы и нет? — спросил Малик, выходя из загона казов.

— Здесь ничто не потревожено, но зато в другом месте прошлой ночью…

Слэфид поочередно оглядел нас и, поскольку наши лица ничего не выражали, продолжал:

— Некий Отхельм из Илта подал на вас жалобу, Госпожа, и упомянул в ней инопланетника.

— Да?

— Использование межпланетного оружия, кража ценной собственности. По законам ярмарки и то, и другое — тяжкое преступление. В лучшем случае вас ждет судебное разбирательство, а в худшем — штраф и изгнание.