Киселев Георгий - Реинкарнация и… (первые 4)

Еще долго Лиза оправдывала свое чувство, а я не мог ее опровергать. В конце концов, зачем стоять на позиции врага своему и ее счастью? На планете уйма аномальных, но, тем не менее, счастливых людей. Возможно, любить робота – извращение, но мое ли дело судить человека? Наконец ее пыл иссяк, жена только шебаршила в волосах, и невинная ласка вела к мелким сбоям в работе компьютера.

– Ну что же, – согласился и я. – По крайней мере, вернее робота, мужа не найдешь… Теперь о Кроне.

– Он думает: ты погиб. Зачем о нем беспокоиться?

– Нет, Крон пришлет агентов взглянуть на труп врага. Иначе он не успокоится.

– Что же нам делать?

– Прежде всего, перетащи меня в землянку. Затем отправишь компромат на Крона в ФБР, ЦРУ, прокуратуру, президенту… Потом отлежимся в землянке.

– Лучше через пару дней переедем – ты еще слаб.

– Нет, сейчас. Нет смысла рисковать. Хороший темп – вот наше спасение.

Лиза стояла в нерешительности.

– Жизнь уже вне опасности. Не сомневайся, тащи.

Женушка в сомнении покачала головой, горько вздохнула, но подхватила меня под мышки и потянула по ковру к двери. Сломанные кости сразу вгрызлись в тело, и я полностью отключил восприятие боли. Так что тащили нечто весьма похожее на бесчувственное бревно.

Во дворе превратился в кучу навоза, в переносном смысле конечно – положили в тележку (на ней я развозил по приусадебному участку удобрения). Лиза сбегала в дом за малышом и положила его рядом со мной. Мальчишка не переживал из-за вонючего транспорта, а что-то весело гукал и светил улыбкой мне и мамке. Наверняка он был нам рад.

«Вот еще одно существо, – вклинилась внеочередная программа в долговременную память. – Которому буду служить не щадя жизни».

«Кто ввел в меня эту программу? – удивился метаморфозам, казалось, неизменного нутра. – Неужели искренняя беззубая улыбка мощнее всей мафии Крона – вмиг подчинила бездушного робота?»

Я еще долго перебирал варианты причины ввода новой программы, но так и не нашел логического объяснения.

«Сбой в работе конструкции, − наконец решил я. − Но данный сбой никому не вредит, нет смысла ему противиться».

– Вот и переехали, − подытожила Лиза, вытаскивая нас из тележки, − Что дальше?

– Отвезешь тележку примерно за километр отсюда, и спрячь под какой-либо куст. К твоему возвращению подготовлю пленки с записями, а ты отправишься на почту с компроматом на черные дела Крона.

– Тогда я пошла. Не скучайте мальчишки.

«Интересно, кто у кого в услужении? Лиза, пожалуй, больше работает под моим руководством, чем наоборот. Непорядок, но ничего, я только оклемаюсь…»

Сквозь настил землянки чуть-чуть слышно скрипела несмазанная ось тележки.

«Лиза поехала», – определил я и принялся за работу.

Все лежало рядом, ни за чем не надо вставать и это радовало – меньше буду травмировать тело острыми изломами костей. Сначала достал кабель записи из магнитофона и с силой воткнул его в небо. Кабель пробил острым концом упругую плоть и заскользил по подготовленному фаготами каналу к аварийным контактам компьютера. После их соединения включил запись магнитофона, и потекла на пленку вся информация: полученная из секретной папки Крона, собранная мной при помощи «жучков» и все остальное удавшееся подслушать, прочитать…

Зря рассчитывал противник, что сожженные оригиналы не восстановить. Пустячной оказалась надежда, что умри я − некому больше вредить. Ошибся – у меня больше одной жизни. Вообще-то она одна, но очень крепкая. Не Крон, надеюсь, порвет серебряную нить жизни.

К приходу жены, как и обещал, на столе лежали готовые кассеты. Скоро невзрачные пластмассовые коробочки разворошат преступную империю, а мы сбежим подальше с лежбища.

– Как малыш? – первым делом спросила Лиза.

Карапуз увидел мамку, протянул к ней ручонки и залопотал на непереводимом языке что-то радостное.

«Отличный ребенок, – гордо определил я. – Редко плачет, почти всегда весел, с ним мало мороки и уйма радости».

Только дал определения сыну, как опешил − уж слишком человечьи у машины мысли.

«Так можно переквалифицироваться в гуманоида! – счастливо додумал я. – Я счастлив! Чудо, настоящее чудо! Сын не заметит во мне робота. Да, я буду настоящим отцом».

Все же мы успели. С крошечным запасом времени, впритирку, но успели.

Лиза только лишь успела покормить сынишку, после возвращения с почты, как созрели рассчитанные мной события. Проснулся мелодичный зуммер охранной сигнализации. Я его мгновенно успокоил и подключил телевизор к недремлющей системе контроля за нашим домом.

Сквозь окна и двери лезли вооруженные головорезы.

– Ах!– воскликнула Лиза. Все же она надеялась на надуманность моих опасений.

– Посмотрим детектив, – пытаясь придать жене уверенности, пошутил я. – В нем мы играем роль положительных, затравленных под землю героев.

Я налил нам апельсинового сока и сел рядом с любимой на диванчик:

− Антигерои остались с носом.

− Они нас не найдут?

– Не беспокойся. Пороются еще с час в вещах, оставят засаду из двух или трех человек и уйдут несолоно хлебавши.

– Мы всю жизнь будем прятаться, как кроты? За нами всегда будет кто-то гоняться?

– Не думаю. Скоро начнется второй акт пьесы, но только ее автор я, а не Крон. Скоро под Кроном земля задымится, он поневоле станет спасать свою шкуру, а не строить нам козни. Потерпи еще самую малость.

На экране тихо, словно тени, скользили люди озверевшего главы мафии. Наконец один из них разорвал порядком надоевшую нам тишину:

– Никого нет.

– Да, но куда-то она дела Фрэнка. Если его нет на кладбище, если нигде нет покойника, то, возможно, он живехонек.

– Но ты же сам видел заключение о смерти, видел фотографии смятого в лепешку Фрэнка.

– Все это так, но Крона больше успокоит мертвое тело, а не лживые бумажки. Так что подождем. Джонни и Ким остаются в засаде… Пошли ребята.

Сцена сразу опустела. Остались только двое парней, но и они не строили особых иллюзий на счет засады и принялись очищать холодильник.

– Пора спать, любимая, – выключил телевизор. – Больше ничего интересного по этой программе не покажут.

– Может и неинтересно, но уж больно страшно. Даже когда они жуют колбасу.

– Спи спокойно, усни, родная…

Еще долго шептал ласковые слова, гладил волосы, пока она не заснула под колыбельную моего спокойного голоса и убаюкивающего сопения сыночка.

Лизу разбудил малыш. Он усердно пососал мамкину грудь и сразу успокоился.

Я включил прямую трансляцию из нашего дома. Ничего интересного не наблюдалось: сыщики опять что-то жевали в постелях и болтали о пустяках.