Александр Суздаль - Чужие отражения чужих тел

— Че надо?

— Я организовываю конкурс на лучшую Вселенную и собираю все перстни. Через семь дней на поляне возле моего дома финальная встреча и награждение, — протарахтела Эрземия и потребовала: — Давай свой перстень!

Георземин, не очень понимая, что она сообщила, стащил с когтя свой перстень и сунул его Эрземии, проворчав при этом: — Могла свиснуть в свисток! Куда ты его девала?

Георземин протёр лапой глаза и уставился на Эрземию, а потом заметил красную дракониху, которая, при его взгляде, спрятала свои глаза куда подальше.

— Дома забыла! — ответила Эрземия и сообщила: — Я полечу, у меня дела, а вы тут познакомьтесь!

Она быстро упорхнула в сторону острова Благоденствия, а когда оглянулась, то увидела, как красная дракониха удирает от Георземина, а тот гонится за ней. Эрземия летела в хвост острова Благоденствия, туда, где жил Чикземин со своим братом Реедземином. Когда она их нашла, то они спали в разных комнатах. Чикземин даже не проснулся, когда Эрземия сняла с его руки перстень с Вселенными. Реедземин, увидев её, засиял взглядом, но быстро потух, как только узнал, что это не Маргина.

— Я собираю все перстни на конкурс Вселенных, — не мудрствуя, сообщила Эрземия и растопырила пальцы, на которых блестела дюжина перстней. Реедземин, совсем расстроенный, только и сказал: «Да, да, конечно!» — и сунул ей в руку свой перстень. Он вышел уже из своей комнаты, но на пороге дверей обернулся и спросил:

— А Маргина? Как она там…на Земле?

— У неё всё хорошо. Она рада, что вернулась на Землю, — сказала Эрземия, а Реедземин разочарованно прихлопнул дверь и вышел. Эрземия не стала ждать, когда проснётся Чикземин, так как он нужен был ей, как парашют птице, и вышла вслед за Реедземином. Уже в воздухе она увидела, как Реедземин отправился к океану. «Страдать будет … за Маргиной. А она ведь не призналась, что у нее на Перии объявился кавалер!» — подумала Эрземия, направляясь в свой дом. Десять перстней у неё уже есть, осталось три и ещё один у Морти-Мортиземии. «Что-то не припомню перстня у неё!» — подумала Эрземия, вспоминая Землю и её жителей. Люди живут преступно много. Средняя продолжительность жизни на Земле около 60 лет. А это 22000 дней. Чтобы отражение Преисподней стало больше, нужно сократить жизнь землян наполовину – 10 000 дней вполне достаточно. А ещё лучше – сократить число обитаемых миров. Десять тысяч систем обитаемых миров в одной Вселенной тоже слишком много. Так считала Эрземия, у которой, от этих мыслей, лицо начало меняться и превратилось в лицо Руслана, иногда вздрагивая и уступая место морде ужасного и страшного зверя с низким лбом. От таких мыслей Эрземии-Руслану стало приятно, и захотелось сделать какую-то гадость. Он не стал приземляться возле дома Эрземии, а отправился прямо к Кеерземину.

Крепкая фигура на крыльце с недоумением смотрела на Руслана, не понимая, откуда на этой планете взялся такой странный человек и что он здесь делает. Кеерземин не стал убивать Руслана, так как его симпоты наткнулись на десяток Вселенных, которые принадлежали анимо, живущим на Перии.

— Кто ты? — удивлённо спросил Кеерземин, запуская в Руслана свои симпоты и брезгливо их выдёргивая, словно дотронулся до дерьма.

— Я властелин всех Вселенных! — с пафосом сказал Руслан и произнёс слово-заклинание. Кеерземин, неожиданно для себя, тут же оказался в каменном яйце. Руслан вспомнил Аирземию, и его похотливые глаза хищно засверкали, а лицо странно вытянулось, превращаясь в пасть, из которой непроизвольно потекла слюна. Проходя мимо яйца Кеерземина, Руслан с удовольствием напомнил:

— Иду топтать твою курицу.

— Не смей! — закричал Кеерземин, а Руслан поддал ногой яйцо, в котором сидел хозяин дома. Яйцо, сломав по пути пару деревьев, приземлилось в Первичном океане, а Руслан громко захохотал и крикнул:

— Аирземия, приготовься, я буду тебя драть!

Когда он вошёл в спальню, Аирземия, как загнанный зверь, смотрела на него жалобным взглядом, просящим пощады, но Руслан был непреклонным. Он бросил её на постель, а потом одним движением содрал с неё хитон. Аирземия закричала, когда он всадил в неё свою восставшую плоть, но не от боли, которой она не чувствовала, а от унижения. Руслан широкими взмахами глубоко загонял свое стремительно набухшее дидло, мстительно мял её груди и бил по щекам, чтобы ещё больше унизить. Аирземия не чувствовала, что он с ней делал дальше, так как отключила своё сознание. Оскверняя её внутренности своим семенем, Руслан зарычал, как зверь, а потом захохотал, надеясь, что Кеерземин на дне океана его услышит. Закончив экзекуцию, он запаковал Аирземию в яйцо и забросил его далеко в океан.

— Иди к своему петуху! — презрительно бросил Руслан, а потом полетел в сторону дома Саатземина. Если смотреть сверху на остров Благоденствия, который по контуру похожий на крокодила, то дом Саатземина находился возле левой лапы пресмыкающегося. Руслан перелетел поперек туловища крокодила и приземлился возле дома, крепко сложенного, но не отличающегося красотой. В доме, насколько знал Руслан, оставалась только Овземия, жена Саатземина. Он нашёл её спальне, лежащей на кровати. Она игралась со своей Вселенной и уставилась на Руслана, удивляясь визиту незнакомого мужчины. Симпоты, выпущенные Овземией, упёрлись в крепкую стенку, а незнакомец без слов схватился за перстень с Вселенными и бесцеремонно стащил его с пальца Овземии.

— А теперь раздвигай ноги, — произнёс Руслан, ожидая криков и мольбы о пощаде

— Это можно сделать по любви, — удивила его Овземия, а Руслан с кривой усмешкой сказал: — Я никого не люблю.

— Тогда позволь мне любить тебя, — произнесла Овземия, привстав с кровати, и возбуждённо лизнула его лицо, исходя слюной.

— А как же твой Саатземин? — с издёвкой спросил Руслан.

— Мне он давно не нравится, — сказала Овземия, целуя его и добавила: — Мне он давно не нравится… с тех пор, как изменил мне с Аирземией.

— Я изменяю всем постоянно, — сообщил Руслан.

— Тебе – можно, — сказала Овземия, превращаясь в в неистовую самку. Она, играючи, куснула его за подбородок, с вожделением втягивая ноздрями запах его пота, и сама направила его орган в себя, задрожав от удовольствия всем телом. Неистовство, в которое они погрузились, превратило дом Саатземина в щепки, а любовники, скатившись к берегу, избороздили пляж глубокими канавами от задницы Овземии.

После изнурительной сексуальной игры Руслан завалился на семейное ложе Саатземина, уставив открытые глаза в беззвёздное небо над головой, так как крышу они разнесли во время безумного секса. Овземия примостилась рядом с ним, карауля, чтобы его сон никто не нарушил. На остров Благоденствия опустилась ночь и Овземия, сама того не замечая, тоже уснула, спрятав свою голову в подмышках Руслана. Словно догадываясь о присутствии чужих в доме, ни одна птичка не посмела чирикнуть, и только океанские волны ритмично накатывали на берег, успокаивая сонной мелодией. Лёгкий ветерок, устремляясь в океан, едва колыхал листья деревьев, распространяя вокруг тихий приглушённый шелест, словно предупреждая неспокойных птиц: «Не ш-ш-ш-ш-ш-у-у-у-ми-и-и …»