Станислав Востоков - Поглотитель планет

Поэтому смерти никто из них не боялся, зная, что когда-нибудь и они будут вот также весело кружиться над Каменной. Но однажды светлячки исчезли. В один из вечеров, после обычного прекрасного танца, они вдруг сложились в золотую стрелу и унеслись куда-то вверх, к другим звездам. И назад уже не вернулись. С тех пор Малютка Фи и заболела. Рассказав эту историю, она погладела на Петра Васильевича своими глазищами и спросила, не сможет ли он догнать светлячков и объяснить им, что детям с Каменной очень хотелось бы, чтобы они вернулись. Сотник проглотил какой-то противный холодный комок, вставший у него поперек горла, взял в руку тоненькую ладошку Малютки Фи и каким-то не своим голосом сказал, что поробует. Малютка Фи кивнула и заснула глубоким сном. А Петр Васильевич пришел на "Перун" в состоянии довольно остолбенелом. Он понимал, что из-за этого обещания Малютке Фи все его грузоперевозки летят в тартарары и появляется столько проблем, что и подумать страшно. Но отказать девчушке из приюта, прожившей почти всю свою жизнь среди тюремщиков в пустыне на Каменной, он не мог. Ведь сердце у него было не Каменное. Вот из-за всего этого Сотник и сердился, и вот это-то одновременно и понимал, и не понимал Тэкс. И решительно не одобрял Бэримор - как робот , в общем-то, приличный парень, но как человек, прямо сказать, из рук вон плохой. Петр Васильевич вообще терпеть не мог делать людям пакости. Тем сильнее его бросало в дрожь от сознания того, что он устроил пятистам грузопереводчикам примерно на тридцати планетах, отказавшись работать по графику в течение месяца. За это и "Перу" могли отобрать! Имело такое право Агентство по по грузоперевозке с Земли. И только безмерная слава и уважение к Сотнику позволили пятистам грузоперевозчиков с тридцати планет навредить еще полумиллиону людей в разных концах Вселенной и подождать, пока Петр Васильевич догонит своих светлячков. Вот какие дела творились по крайней мере в этой части Вселенной из-за просьбы Малютки Фи! Первым делом Сотник бросился в Главную библиотек Галактики Млечный Путь, затем опросил сорок профессоров и сто эхо-радиостанций, и наконец выяснил, что это за жучки и в каком конце Вселенной они могут когда-нибудь объявиться. И вот уже прошла половина отпущенного ему месяца, а самих жучков Петр Васильевич так и не нашел. Согласитесь, было от чего сердиться командиру "Перуна"! Вы же не Бэримор, у которого в голове одни проводки! Вот какая нелегкая ситуация сложилась для Петра Васильевича. Бэримор постоянно ворчал. Он, мол, никогда не думал, что Сотник настолько глуп - как не понять, что пятьсот тысяч человек с тридцати планет это больше, чем одиннадцать с одной, а значит - важнее. По его словам, это было и дураку понятно. Но что мог ответить ему Петр Васильевич, у которого при одном воспоминании о б одиннадцати парах больших доверчивых глаз с Каменной все внутри начинало ныть и в горле опять появлялся комок, который, если его не остановить, мог превратиться в слезы. В слезы! Это у него-то, у скотовоза Петра Васильевича Сотника! Что толку было все это объяснять железной банке, напичканной разными железными деталями? Не мог же он, в самом деле, сказать Бэримору, что делает все это только потому, что при воспоминании о Каменной ему хочется плакать? Тогда Бэримор просто-напросто подал бы рапорт на Землю о том, что командир сошел с ума, будьте уверены. А доверять ценных коров для перевозки сумасшедшему опасно. Это все знают. Поэтому Сотник просто отмалчивался т не отвечал на глупые вопросы робота, вроде таких? - А где у тебя сжимается? А почему у тебя ноет сердце? Это не стенокардия? Я бы рекомендовал отправиться к врачу на ближайшей планете. Это непорядок! Конечно, самое верное было бы закрыть Бэримора в чулан и держать там, пока не поймаешь всех этих злополучных жучков. Но и этого сделать он не мог по той же простой причине - ему было жалко Бэримора. С Тэксом Сотник ссорился, и это было еще хуже. Потому что оба понимали Петр Васильевич следует велению сердца, а от этого у них были все неприятности. И Тэкс не хотел ввязываться в неприятности, поэтому велениям своего сердца не следовал и всячески заглушал его голос доводами вроде: "Это неразумно" или "а почему именно я?" или "Есть кому этим заняться!" Но что было плохо, так это то, что там, в глубине, куда доводы не доставали, он чувствовал какую-то кислятину. Как будто показывал кому-то дорогу, заранее зная, что она оканчивается грязной канавой. Так бывает. Посылают тебя за хлебом, а тебе не хочется. Знаешь - идти надо, а сам говоришь, что коленка болит. А на самом деле не болит. Вот тогда и появляется внутри такая кислятина. И Тэкс, чтобы отвлечься от этого противного чувства, все время занимался тем, что отгадывал кроссворды, читал статьи в газетах и слушал радио. А Бэримор в тот полет был занят написанием диссертации. Как вы, наверное, помните, он с блеском трудился в Академии наук и был единственным роботом, которого умные-преумные ученые согласились принять в свои ряды, потому что не сделать этого - после всего, чего добился Бэримор в предыдущих экспедициях с Сотником и блестящих исследованиях, было просто некрасиво, а этого ученые допустить никак не могли. Но чтобы окончательно завоевать доверие этих умных людей, Бэримор решил написать диссертацию, то есть научный труд. Без этого настоящим ученым не станешь, это всем ясно. Ты можешь быть великолепным человеком, прекрасным другом или даже храбрецом и героем, но если ты не знаешь десятка формул, то для ученых ты - пустое место, ноль без палочки. Бэримору очень хотелось показать, что формулы для него - плевое дело. И тему он выбрал подходящую: ''Смысл жизни у людей ''. Бэримор ведь был не какимнибудь там физиком, он был биологом! А значит, и писать ему нужно было о живом! А объектом своего научного труда он выбрал - кого бы вы думали? - Сотника! Тот сначала брыкался и отнекивался, но в конце концов махнул на это рукой. Он ведь, в принципе, тоже был не против иметь друга - акакдемика! Похвалиться такой дружбой всякому приятно. И вот, после двух месяцев наблюдения роботом за командиром "Перуна", по выводам Бэримора выходило, что смысл жизни Петра Васильевича - возить скотину. То есть то, чем он больше всего приносит пользу обществу. Сотнику такой смысл жизни явно не понравился, но спорить с роботом он не стал - в цифрах он был слаб. А именно в цифры перевел все Бэримор. Он рассморел всю жизнь Петра Васильевича, вычел время на сон, еду и всякое такое, что вроде бы смыслом жизни назвать нельзя, А потом все, что осталось сложил вместе. Получилось, что первый смысл жизни Сотника - возить коров, второй ругать экипаж, а третий - смотреть на звезды. Но последние два смысла шли с большим отрывом от первого.Читать дальше