Ник Перумов - Молли Блэкуотер. Остров Крови

Оборотни замерли.

Они уже знали, что случилось, но, как водится, не могли поверить.

Опоздали. Королевство начало куда раньше, чем можно было подумать, чем решили бы даже они сами, совсем недавно проходя, подобно игле сквозь ткань, через его боевые порядки.

Кто-то из генералов Её Величества оказался куда умнее, чем того хотелось бы.

– Матушка Анея, – Таньша перекинулась, брат целомудренно отвернулся. – Лес заговорил, взволновался. Птица взлетела, зверь бежит. Див кличет сверху дерева… [14] Таньша обнаруживает основательное знакомство с текстом «Слова о полку Игореве». «Збися Дивъ, кличет връху древа, велитъ послушати земли незнаемъ».

Волка замерла, словно прислушиваясь к чему-то.

– Да, матушка, – сказала со смирением. – Доберёмся, своими глазами увидим. Дива разъясним, всё поняла.

– Ноги в руки? – мрачно сказал Медведь.

– Ноги в руки, – кивнула сестра. – Анея Вольховна сама всё видеть желает. Нас, говорит, они с Добронегой Вольховной у перевала найдут. А дива этого надо разъяснить!

– Зачем? – изумился Всеслав. – Кличет себе и кличет, никому не мешает, напротив, нам весть подаёт…

– Вот Старшая тоже сказала, что подаёт, да только не нам. – Таньша озабоченно оглядывалась.

– Не нам? – Медведь аж рот разинул. – А кому ж тогда? Кто из имперских его услыхать может?

– Видать, может – те же видящие, – бросила сестра. – Перекидываемся, братец! Отыщем этого крикуна и разъясним!

Медведь следовал за Волкой, ничего не понимая. Див, ну так на то он и див. Мелкая лесная нечисть, прячется по дуплам, строит порой гнёзда на вершинах деревьев, вредит в малостях, но чтобы подавать весть врагам?

Он отдал инициативу сестре. Таньша справится с поиском куда лучше его самого – а вот как настанет пора «разъяснить» этого самого дива, вот тут уже придёт его очередь.

Волки, как известно, умеют многое, но только не лазать по деревьям.

Таньша какое-то время петляла по глухим оврагам, уклонившись ближе к предгорьям, потом вдруг резко повернула на юг, перешла на стремительный бег, так что Медведь едва поспевал.

А потом вервольфа резко встала как вкопанная перед высокой и мрачной купой кедров. Настоящие исполины, несмотря на извечную любовь кедра к простору, переплелись ветвями, образовав непроницаемую завесу.

Дивово гнездо. Старое, обжитое, возведённое, похоже, в незапамятные времена.

Волка выразительно мотнула головой. Взбирайся, мол, медведик.

Да, волки по деревьям не лазают…

Когти впиваются в кору, могучие лапы с обманчивой лёгкостью поднимают многопудовое тело вверх по стволу. Да, вот так всегда – разъяснять всяческих дивов приходится ему, медведю.

Сестрица осталась внизу, смотрит, чуть склонив голову. Ну, смотри, смотри, я этого дива тебе скину, тебе велели, ты и дело довершай с этим самым «разъяснением».

Медведь плечами раздвинул ветви. О, да здесь и впрямь настоящее гнездо навроде птичьего, только куда больше. Даже идти можно такому тяжёлому зверю, как он.

В гнезде было темно, плохо пахло: дивы – охотники, ловят и едят всё мелкое, шевелящееся, и тем напоминают сов.

Вокруг царил полумрак и ещё едва ощутимый привкус магии. Нечисть – она нечисть и есть. И зачем этот див понадобился Анее Вольховне?

Самого дива не видно, эти создания замечательно умеют прятаться. Но, с другой стороны, и из своего гнезда обычно не уходят, словно привязаны. А добычу приманивают.

Там, впереди, в самом глухом месте, где глубока тень, отбрасываемая густо сплетшимися ветвями…

– Див, – позвал Всеслав. Нечисть его должна знать, может, ещё удастся дого…

Слепящая вспышка боли и треск ломающихся сучьев. Дико вереща, из тени на него бросилось мохнатое круглоголовое существо, и впрямь чем-то похожее на сову, только куда крупнее и с вызывающими уважение когтями.

Гр-р-р!

Могучая лапа смела обезумевшего дива с медвежьей головы, однако тот, продолжая верещать, кинулся вновь, словно ища верной смерти.

И див был не просто существом с длинными и острыми когтями, он был нечистью, ему подчинялась сила. Она, эта сила, впивалась в оставленные глубокие царапины, раздирала их ещё больше, так что глаза Медведю залило резко выплеснувшейся кровью.

Он начинал яриться. Но дива требовалось «разъяснить», а не убивать.

Всеслав встретил повторный бросок дива в воздухе. Удар сверху вниз, треск веток, и покрытое мехом и перьями тело закувыркалось, устремившись к земле.

Волка не мешкала. Бросилась, придавила лапами, ухватила челюстями за горло. Тряхнула раз, другой и третий.

Кажется, диву хватило.

…Когда Медведь спустился, сестра уже перекинулась, в человеческом облике деловито «разъясняя» дива. Заклятия спутали ему лапы, и большие жёлтые глаза глядели прямо на Таньшу – но совсем не так, как положено было бы смотреть простой нечисти на оборотня, пусть даже и сковавшего его чарами.

Див смотрел на Волку с ненавистью, как не может смотреть никакая нечисть. Они вообще не умеют ненавидеть, как не умеет ненавидеть дикий зверь. Хищник настигает добычу, но убивает по необходимости и никогда – сверх этого.

А див хотел убивать. Хотел убивать так, словно они с сестрой были ему самыми наисмертельнейшими врагами.

– Говори! – бросила Таньша прямо в мохнатую морду, которая при других обстоятельствах показалась бы и забавной, и даже милой мордочкой.

«Говори» – это она, конечно, хватила. Дивы вслух говорить не умеют, только мысленно, как почти всякая нечисть.

Всеслав положил ладонь диву на мохнатый лоб. Его собственный лоб покрывала едва запёкшаяся кровь, но о ней оборотень не думал.

– Помогай! – бросила Таньша, сдувая пот с верхней губы.

Но Медведь и без того видел то, что хотел увидеть.

У дива побывали гости. Жуткие серые тени, скользящие по самому краю ночи, с плотью из сумерек, не живые и не мёртвые. Они отдали ему приказ, они испугали его, они пригрозили ему чем-то таким, о чём даже Всеслав с Таньшей, оборотни, для которых магия – не закрытая книга, не могли и догадываться.

– Матушка Анея Вольховна, видите ли? Слышите ли?

Таньша кивнула сама себе. Тяжело держать такие чары, долго не удаётся, соскользнут, рассеются. Иначе куда как легко было бы вести слать, и Империя не смогла бы уже застичь их врасплох.

– Обкладывают нас, братец, – хрипло проговорила. – Вот и до дивов добрались… кто следующий? Домовые? Русалки? Водяники? Полевики? Лешие?

– Молли говорила о тенях… там, под Чёрной горой…

– Говорила, – мрачно согласилась сестра. – Ну, матушка Анея знает, как их упромыслить.

Див лежал, не трепыхаясь.

– И что же теперь с ним делать? – Медведь глядел на угодившую в плен к чужакам нечисть с известной жалостью.

– Ничего, – пожала плечами сестра. – Отпустим. Весть он уже передал. Те, кто его запугал, – услышали, что хотели. А больше ничего не сможет. Я позабочусь.