Ник Перумов - Молли Блэкуотер. Остров Крови

Новые нужны. Новая кровь. Новая магия и новые маги.

Такие, как эта девочка, Молли. Пусть в чужом краю рождённая, а всё равно – своя!

Открывает сестра старшая двери, направляет на пути тёмные, а иных тут уж и не сыщешь.

Только б успели Волка с Медведем, только б успели!..

Вычурные высокие створки с тонкой резьбой и стёклами разлетелись вдребезги от одного лишь удара медвежьим плечом.

Но здесь их уже, похоже, ждали. Не всех егерей удалось увести Анее Вольховне, не выстлать им путь ровный да открытый.

Ну, парень, давай, коль и впрямь милы тебе рыжие косы да нос с веснушками, коль и впрямь понял ты, что она для родной земли твоей, – так не гни головы, пулям не кланяйся, назад не смотри, о собственном спасении не думай!

Люди выскакивали из дверей, выныривали из-за колонн, хоронились за вазонами и диванами с креслами. Медведь видел вскинутые стволы, знал, что сейчас загрохочут выстрелы, но в то же время и точно знал, что надлежит сделать ему самому.

Щедро делится силой Анея Вольховна, так щедро, что даже страшно. Не удержать колдуну такую мощь, слишком далеко заходит он, всё ближе к последнему пламени, из которого уже только одна дорога.

Но сейчас эта сила полнила его. Не принять такое каждый день, не выйдешь так на каждую схватку – но сегодня их с Волкой день!

И имперцы его надолго запомнят.

От удара могучей лапы по полу прокатилась словно морская волна. Взлетели в воздух кресла, канапе и вазоны вместе с прятавшимися за ними стрелками; грохот первого залпа смешался с криками, а пули злой свистящей стаей ушли в потолок.

В голове огненными рунами вспыхивали беззвучные слова Анеи Вольховны. Прямо. Налево. Вниз. Вновь налево. И вновь вниз.

Вот распласталась в прыжке Волка, пронеслась по воздуху живым снарядом, оказалась среди тяжело попадавших от сотрясшегося пола егерей; утробное рычание, клацанье челюстей и дикие крики.

Хватит, сестра, хватит! Сегодня мы не мстим, сегодня мы спасаем!..

Поворот. Снова удар плечом, и снова не выдерживает тяжёлая дубовая дверь.

Вниз!..

Тянутся по серым стенам змеи-трубы, шипит в них пар, но сегодня защитникам не поможет их движимое паром железо. Спасибо тебе, Анея Вольховна, никогда ещё не было у Всеслава такой силы – и, наверное, никогда уже и не будет.

Конечно, за ними погонятся – самые смелые, кого не парализует ужасом. Такие всегда находятся, в любом войске, те, кто дерётся до конца, несмотря ни на что. А имперцы трусами, увы, не были. Они боялись, да, но и ненавидели. Они умели – иначе бы не завоевали полмира.

Ступени, поворот, ещё одна дверь. Навстречу летят пули, кто-то похрабрее стреляет с колена – мажет раз, другой, на третий раз что-то слегка дёрнуло плечо Медведя. Он только мотнул головой, потом, всё потом, – и сейчас уже он оказался первым среди врагов, оставив позади Таньшу.

Удар лапой – человек летит в одну сторону, винтовка в другую, – и дальше, дальше, не думая, не давая кровавой мути мщения заполнить мысли.

…На последней преграде ему досталась ещё одна пуля. Эта вошла уже глубже в мякоть, так, что у Медведя вырвался рык боли.

Меткого стрелка прикончила Волка, а Всеслав – он прошёл сквозь последние двери, даже их не заметив.

Потому что за ними была она, Молли.

Что-то пошло не так, Молли это знала. Вскинуты винтовки снайперов, их с лордом Спенсером держат на прицеле – но остальные пэры как-то вдруг… заволновались? Смутились? Растерялись? Все вместе?

Приказа стрелять так и не последовало.

Распахнулись двери, рысью подбежал к хозяину Найт-холла егерь, что-то зашептал на ухо, быстро и лихорадочно.

Лорд Перегрин Кавендиш нахмурился. Так же шёпотом отдал какие-то приказания. Егерь поспешно кивнул, рысью же бросился наутёк, но тут за дверьми загрохотало.

Выстрелы, выстрелы, выстрелы. И крики, от которых и впрямь кровь стынет в жилах. Совсем рядом, в помещении, куда только что нырнул егерь-связной.

Очень-очень много всего вдруг случилось разом.

Настолько много, что словами об этом рассказывать получится слишком долго.

Ещё поворачивались к дверям лорды и пэры, ещё хватались за шляпки разряженные дамы – а тяжёлые створки разлетелись вдребезги, и, словно вода сквозь размыв в дамбе, прямо в зал хлынула до боли знакомая обжигающая сила.

Госпожа Старшая!..

Ошибиться было невозможно.

А следом за волной силы в зал влетел, словно артиллерийский снаряд, не кто иной, как Медведь собственной персоной.

У Молли раскрылся рот.

Кажется, Медведь сделался ещё больше, выше в холке, шире в плечах. Мех стал гуще, длиннее – но сейчас перепачкан кровью, и Молли вдруг обмерла от мысли, что случилось бы, ударь пуля на несколько дюймов правее.

Они ведь уже приходили ей на помощь, вот точно так же – в коридорах Особого Департамента в Норд-Йорке. Времени прошло всего ничего – а кажется, будто целая вечность.

Раз за разом они спасают её. Раз за разом. Когда придёт её черёд возвращать долг?

Резко выкрикнул что-то лорд Перегрин. С грохотом опрокидывая столы и стулья, вскакивали остальные пэры, в руках у каждого – бело-лунный тонкий клинок, способный поглощать и рассеивать магию.

Взвилась в прыжке Таньша, на долю мгновения опередив грянувший залп. Медведь мчал прямо на Молли, нагнув голову; врезался окровавленным плечом в торчащие стальные штанги, опрокинул камеру; маркиз Дорсет успел выстрелить, почти в упор, он не мог промахнуться, – но Всеслав даже не дрогнул.

А Молли почудился болезненный стон госпожи Старшей, словно она приняла на себя эту пулю.

От броска Волки лорд Перегрин уклонился, взмахнул разом обоими клинками, но теперь уже извернулась Таньша. Острия с шипением рассекли воздух рядом с её головой, но и только.

Окровавленный бок Медведя был уже совсем рядом, он собою закрыл Молли от стрелков; Таньша сбила с ног Дорсета, лязгнула зубами на попытавшихся преградить ей путь герцогов; вихрем налетела на Молли, и в следующий миг та оказалась уже на спине вермедведя.

Уже бежали со всех сторон пэры, и, наверное, это спасало – снайперы на задних рядах боялись задеть своих.

Со всех сторон Молли, Волку и Медведя окружала щетина обнажённых клинков.

Локоть-ладонь-пальцы, твой черёд, Дева Чёрной Воды!

– Назад! Все назад! – орал тем временем Кавендиш, сообразив, что героический порыв пэров закрывает обзор стрелкам на хорах.

Лети, Жар-Птица!

Всё слилось сейчас воедино. Огненные крылья затрепетали, раскрываясь, растягиваясь, перекрывая весь зал.