Агата Бариста - Двуглавый Юл и Корректор Судьбы

Правитель Хррр прервал повествование, чтобы закинуть в пасть кубик каменного угля. Отрешенно похрумкав, он осведомился:

– Приходилось ли тебе, Двуглавый Юл, отрывать самому себе клешню? Нет? И не пробуй!.. – он передернулся всем туловищем. – Однако клешня, оставленная на городской свалке, сыграла свою роль. За мной и моим экипажем охотилось несколько команд, и каждая решила, что с Богомолом Пандой разделался кто-то другой. Но куда, думал я, деваться теперь? Глаза и уши Великого Спрута, этой Великой Скотины, были повсюду. Поразмыслив, я пробрался в порт и угнал старый баркас, чтобы спрятаться там, где меня никто не стал бы искать, – на только что подаренном астероиде. Понятное дело, что подарок ничего из себя не представлял, иначе Великий Спрут нипочем бы с ним не расстался, поэтому я был уверен, что про него забудут. Так оно и вышло. Я сел на астероид и проторчал с неделю на баркасе, опустошая обнаруженную на борту бочку дрянного метилового спирта, оплакивая потерянную клешню и проклиная самого себя за глупость. Через неделю я опух, из зеленого сделался черным и уже начал было покрываться щетиной, как тарантул. Но тут бочка опустела. Я выполз поразмять ноги, отошел от баркаса на несколько шагов и провалился в какую-то дыру – астероид оказался полым.

Внезапно Богомол произнес «минуточку», поднялся, подошел к окну и смахнул с подоконника большую вазу с цветами. Ваза разлетелась вдребезги, вода разлилась по ковру. Потом правитель Хррр взялся за портьеру и высморкался в парчу. «Эх, хорошо!» – с чувством сказал он, после вернулся в кресло и спросил Юла как ни в чем не бывало:

– А скажи, Двуглавый Юл, слыхал ли ты легенду о Странниках?

– Кто ж не слыхал…

– И что думаешь?

– Сказки. – Юл перекатил сигару из одного угла рта в другой. – Великие пираты древности, кочевавшие от планеты к планете и захватившие полгалактики? Куда они тогда делись, такие могущественные?

Куда делись Странники, Богомол Панда не знал, но был убежден, что внутри астероида нашел их корабль. Каменная оболочка оказалась искусной маскировкой, а дыра, в которую он провалился, возможно, являлась вентиляционной шахтой. Или ловушкой для богомолов. Или чем-нибудь еще – в дальнейшем Богомол убедился, что пути Странников неисповедимы.

Вероятно, никто не смог бы проникнуть внутрь корабля, но, упав с большой высоты, Богомол сильно расшибся. Лежа на камнях, он повернул голову и увидал престранное сооружение, впрочем, отдаленно напоминавшее некое средство передвижения. При попытке подняться он потерял сознание, а очнувшись, обнаружил себя внутри пустого помещения без окон и дверей, где по стенам скользили странные картины, постичь смысл которых было невозможно. Чувствовал себя Богомол довольно сносно и, к своему изумлению, обнаружил, что, пока валялся в беспамятстве, на место оторванной клешни ему вживили протез-трансформер. (Юлу еще раз продемонстрировали серебряную конечность и превращение ее то в ножницы, то в гаечный ключ, то в дисковую пилу.) Некоторое время Богомол вел себя смирно, изучая возможности трансформера и ожидая появления хозяев, но быстро утомился, превратил клешню в боевую секиру и рубанул крест-накрест по одной из стен. Стена задрожала и опала. Он вывалился в образовавшийся проем и очутился в длинном коридоре.

Долго бродил Богомол Панда по чужому кораблю и в конце концов убедился в отсутствии хозяев. Только разнообразные киберы, которые, надо полагать, внесли бесчувственного пришельца внутрь, деловито передвигались, занятые своими неведомыми киберделами. Поначалу Богомол было вообразил себя новым владельцем корабля, однако вскоре понял, что даже не догадывается, где здесь рубка управления, и не может предположить назначения некоторых помещений. Да еще выяснилось, что покинуть корабль невозможно. Наружные стены не поддавались, а киберы не обращали на гостя внимания, лишь дважды в день притаскивая ему кювету с безвкусной рудой да кружку слабенького раствора марганцовки. Озверев от скуки, Богомол блуждал по кораблю, периодически пробуя на прочность все, что попадалось на пути. (Как-то он набрел на странную камеру, где на подстилке из шевелящихся ворсинок в овальных углублениях покоились двенадцать богомольих личинок, отмеченные каждая своим значком. Поначалу он вознамерился создать из молодняка свою новую команду, но потом рассудил, что из личинок могут вылупиться и самки, поэтому пустил в ход серебряную клешню.)

…Вскоре в судьбе беглого пирата произошел очередной крутой поворот. Он заметил, что одна из стальных дверей трюма наглухо заварена, и предположил, что это неспроста. Вскрыв ее, Богомол Панда обнаружил пустую камеру, только в центре, прямо в воздухе, неподвижно висел золотой куб. Следует уточнить – говорящий золотой куб, поскольку едва любознательный Богомол попытался поцарапать поверхность металла штопором, прозвучало:

– Руки прочь, зеленый носитель разума!

Богомол Панда отпрыгнул и огляделся – отсек был пуст. Только золотой куб неподвижно висел в середине.

– Ты кто? – спросил Богомол.

Голос важно изрек:

– Я – Корректор Судьбы. Слыхал поговорку – «Посеешь привычку – пожнешь характер, посеешь характер – пожнешь судьбу»?

– Отродясь ничего не сеял, – презрительно сказал Богомол Панда.

Куб помолчал, и Богомолу показалось, будто его смерили оценивающим взглядом.

– Не сомневаюсь, – наконец сухо произнес Корректор, но все же снизошел до дальнейших объяснений.

Корректор изменял некоторые качества характера на противоположные. Трусость на храбрость, глупость на ум, скупость на щедрость. И так далее. По утверждению золотого куба, такие изменения гарантировали неизбежную и благоприятную перемену участи в будущем.

Богомол долго смотрел на Корректора Судьбы, потом спросил:

– А ты правда золотой?

Он уже начал прикидывать, что выгодней – распилить куб и продавать его по частям или же преподнести диковинную машину Странников Великому Спруту и вновь войти в число его головорезов, как вдруг в голове у Богомола Панды будто что-то щелкнуло, и он отчетливо увидел, какой невероятной глупостью стало бы возвращение на Планету Негодяев.

– Ха-ха-ха! – расхохотался он и от нечего делать поделился мыслями с Корректором: – Веришь, железяка, только что надумал сунуть голову в пекло. Но передумал.

– Отличная новость, – отозвался Корректор. – Я так долго пребывал в бездействии, что, признаться, перед запуском программы испытывал несвойственные машинному разуму сомнения.

Еще полчаса назад смысл речи говорящей машины остался бы Богомолу Панде неясен, поскольку ранее он вращался в кругах, где подобные обороты речи могли счесть издевательством и оскорблением, но сейчас, как ни странно, понял все и насторожился.