Джек Вэнс - Хроники Кадуола. (Станция Араминта. Эксе и древняя Земля. Трой.)

Так он сидел, мрачно размышляя, и еще одно новое, неведомое чувство наполнило его потрясенный ум: мимолетное дуновение душераздирающей скорби и горечи, печали бездонной, немыслимой, превосходящей всякие человеческие представления, способной, если дать ей волю, сразить наповал без самоубийства.

Глоуэн спрашивал у ночи: что с ним происходит? До сих пор он даже не подозревал о возможности таких восприятий. Что это, плод воображения или действительность? Возможно, одинокое заключение в гробнице Зонка наделило его какой-то дополнительной — и непрошеной, даже нежелательной — способностью.

Необъяснимое настроение прошло, оставив лишь ощущение холода и отчужденности. Глоуэн вскочил и стал прохаживаться взад и вперед, разминая руки привычными гимнастическими жестами.

Прошло двадцать минут, полчаса. Глоуэн вышел и стал стоять у входа. С неба спустился большой черный автолет с девятиконечной серебряной звездой — эмблемой МСБР — на носу. Автолет приземлился на пустом заднем дворе магазина. Из него вышли командор Плок и еще пять человек: двое в форме агентов первого уровня и три рекрута.

Глоуэн вышел им навстречу, и все они ввалились в магазин, снова разбудив старого Килумса. Глоуэн заказал горячий суп для новоприбывших. Затем, следуя указаниям Плока, он позвонил в центральное отделение фексельбургской полиции: «Говорит капитан Глоуэн Клатток. Соедините меня с суперинтендантом Вуллином, по важному делу».

Последовал язвительный ответ: «Посреди ночи? Вам, наверное, приснилось, что вы на другой планете. Суперинтендант Вуллин будет храпеть до второго пришествия аватара Гундельбаха! Позвоните утром».

«Мое дело не терпит отлагательств. В таком случае соедините меня с инспектором Барчем. Скажите ему, что звонит капитан Глоуэн Клатток».

Инспектор Барч подошел к телефону: «Капитан Клатток? Не ожидал услышать ваш голос! Я думал, вы уже вернулись домой. Почему вы звоните? Честно говоря, в такое время все нормальные люди спят».

«Я звоню, потому что у меня есть информация чрезвычайной важности, а также потому, что я вне себя от возмущения и злости. Обе причины достаточны».

«По-видимому, вам пришлось пережить любопытные приключения».

«Очень любопытные! — Глоуэн вкратце изложил все, что с ним произошло, постоянно подчеркивая свое негодование и призывая безотлагательно и официально принять необходимые ответные меры. — У меня нет слов! Это какие-то сумасшедшие извращенцы! Так обращаться с офицером полиции! Это просто ни в какие ворота не лезет!»

«Вы правильно выразились, — не возражал Барч. — «Извращенцы» — точное определение. Именно по этой причине, из брезгливости, мы предпочитали раньше ими не заниматься. Пожалуй, они слишком распустились. Пора их приструнить».

Глоуэн не успокаивался: «Меня продержали два месяца в пещере, где, как они утверждают, был захоронен Зеб Зонк. Само собой, там нет никакого сокровища. Но тайное наконец стало явным — теперь каждый узнает, что искать-то, в сущности, нечего». Пока Глоуэн говорил, он подумал, что Барч, скорее всего, знал о его заключении. Говорить дружеским тоном стало гораздо труднее.

Барч, по всей видимости, не испытывал таких трудностей, но происходящее его явно забавляло: «Вы пережили крупные неприятности. Тем не менее, факт остается фактом — округ Лютвайлер находится за пределами нашей юрисдикции».

«И вы не намерены принимать какие-либо меры?»

«Не торопитесь! На Тассадеро все не так просто. Дела делаются определенным образом, и дважды два нередко равно семи, а то и тридцати семи, в зависимости от того, кто считает».

«Не совсем вас понимаю, — пожаловался Глоуэн. — Мне нужна простота, мне нужны результаты! Пожалуй, будет лучше, если я извещу МСБР, так как вас слишком беспокоит вопрос о юрисдикции. Юрисдикция МСБР ограничивается только Ойкуменой».

«Совершенно верно. Именно поэтому их деятельность неэффективна, — возразил Барч. — Местные агенты МСБР — подхалимы и крючкотворы. Если вы хотите результатов, вы правильно сделали, что обратились к нам. Вы находитесь на развилке у Фликена, насколько я понимаю?»

«Да, в магазине Килумса».

«Подождите у телефона. Я позвоню суперинтенданту Вуллину. Не сомневаюсь, что он распорядится устроить настоящую облаву в мономантической семинарии. Но не звоните в МСБР — они только помешают».

«Как скажете».

Прошло полминуты, и Барч перезвонил: «Суперинтендант просит, чтобы вы оставались во Фликене и ждали. Он решил принять срочные меры».

«Какие именно?»

«Суровые и решительные, уверяю вас! Мы обсудим возможности позже. Главное — никому пока не говорите о ваших злоключениях».

«Не вижу, почему нет. Я вправе говорить с каждым, кого это интересует, тем более что я однозначно определил местонахождение гробницы Зонка и знаю наверняка, что в ней ломаного гроша не найдешь. Эту новость необходимо распространить как можно быстрее, чтобы больше никто не обманывал туристов».

«Альтруистическая точка зрения, — отозвался инспектор Барч. — Вы уже кому-нибудь рассказывали свою историю?»

«Еще никто не проснулся».

«Мы прибудем очень скоро».

«Вам понадобится большой автолет».

«Зачем?»

«В мономантической семинарии тридцать человек. Я предъявляю обвинения каждому из них и хочу, чтобы каждого арестовали».

«Не знаю, получится ли это сегодня», — сказал Барч.

«Тогда не беспокойтесь. Я позвоню в МСБР».

В голосе инспектора Барча послышалось напряжение: «Сегодня предлагаю арестовать только главарей. После этого мы всегда успеем решить, что делать с остальными. Большинство из них — просто-напросто тронутые религиозные фанатики. Нам придется разбираться по ходу дела, кто в чем виноват. В любом случае, подождите нас! Никуда не уходите и ни с кем не говорите — в противном случае все расследование может быть скомпрометировано».

«Это очень маловероятно. Инспектор Барч, вы что, тянете время?»

«Нет, что вы! Ни в коем случае! Мы прилетим через несколько минут и все объясним».

Телефон замолчал. Глоуэн отвернулся, усмехаясь: «Барч бесконечно терпелив!»

«Только до тех пор, пока не прибудет. Теперь нам нужно решить, как с ними поступить. Важно поймать негодяев с поличным, так сказать».

«Но не ценой моей жизни, я надеюсь».

«Конечно нет».

Прошло еще полчаса. Вокруг степи над горизонтом забрезжила первая серебристая полоска — пейзаж озарился водянисто-молочным сумрачным полусветом. Из неба спустился автолет фексельбургской полиции. Как только он приземлился перед входом в магазин, из него бодро выскочили инспекторы Барч и Танаквиль с двумя патрульными полицейскими.

Глоуэн ждал у входа. Четверо офицеров размашистыми шагами направились к нему. Инспектор Барч дружески поднял руку: «Вы, конечно, помните инспектора Танаквиля?»