Джек Вэнс - Хроники Кадуола. (Станция Араминта. Эксе и древняя Земля. Трой.)

Звук раздался — совсем рядом, в двух шагах — внезапный хохот, скорее похожий на отвратительный рев, издевательский и торжествующий. За хохотом последовал неразборчивый всплеск нескольких фраз, произнесенных одновременно двумя голосами, оборвавшийся зловещим глухим стуком. На несколько мгновений наступила тишина — но она прервалась яростным воплем.

Глоуэн отбросил всякую осторожность и устремился к источнику звуков. Сделав несколько шагов, он задержался, чтобы сориентироваться. Послышались поспешные шаги — в проходе между столбами появилась человеческая фигура. Она приближалась странными рывками — маленькими прыжками или шажками. Внезапно, отчаянно всхлипнув, она остановилась, нагнулась и что-то поспешно развязала или сорвала. Освободившись от пут, она пустилась бегом вперед — и на всем ходу столкнулась с Глоуэном. Девять из девятнадцати лун озарили искаженное лицо. Оглушенный невозможностью происходящего, Глоуэн воскликнул: «Уэйнесс!»

Уэйнесс смотрела на него — сначала с полным недоумением, потом с радостью ребенка, увидевшего чудесный подарок: «Глоуэн! Этого не может быть! Как ты здесь оказался?» Она обернулась через плечо, протянула руку: «Там Баро — он убийца! Он сбросил Монкурио в могилу и оставил его на расправу тенепытам. Он меня поймал и сказал, что я ему интереснее живая, чем мертвая, и стал меня раздевать. Я трахнула его лопатой, и он упал. Я побежала, но никак не могла убежать, потому что у меня в ногах запутались трусы». Она продолжала со страхом оборачиваться: «Нам лучше вернуться в гостиницу! Этот Баро — исчадие ада!»

Из теней между столбами в лунное зарево выдвинулась тень чернее ночи. Глоуэн узнал человека, которого встретил в переулке Криппета и в кафе у гостиницы «Кансаспара».

Уэйнесс тихо охнула от отчаяния: «Слишком поздно!»

Человек медленно приблизился и остановился метрах в трех. Какая-то манера двигаться или заметная даже во мраке горделивая ухмылка вызвали в уме Глоуэна вихрь воспоминаний — он знал этого человека: «Бенджами! Шпион Бенджами! Предатель-йип!»

Бенджами рассмеялся: «Он самый! А ты — высокородный и чистокровный Глоуэн Клатток! Это я увез твоего отца на Шатторак. Надо полагать, тебе это не понравилось».

«Ты за это ответишь».

Бенджами приблизился еще на шаг. Глоуэн пытался угадать, что он держал за спиной.

«Значит, так! — произнес Бенджами. — Теперь мы увидим, кто из нас настоящий мужчина — добряк и честняга Глоуэн или исчадие ада Бен Барр! А хорошенькая Уэйнесс насладится ласками того, кто останется в живых».

Глоуэн мрачно изучал противника — йип был на три пальца выше и килограммов на десять тяжелее. Кроме того, Бенджами был проворен, ловок и чрезвычайно уверен в себе.

Повернувшись к Уэйнесс, Глоуэн сказал: «Беги в гостиницу! Как только ты будешь на безопасном расстоянии, я избавлюсь от этого субъекта и догоню тебя».

«Но Глоуэн! Что, если...» — она не смогла закончить.

«Если ты поторопишься, у нас еще будет время помочь Монкурио до захода Шана. А Бенджами не уйдет от судьбы».

Бенджами презрительно рассмеялся. «Стой! — приказал он девушке. — Побежишь — я тебя все равно поймаю». Он снова шагнул вперед.

Теперь Глоуэн видел, что у йипа в руке была лопата с короткой ручкой.

«Тебе не придется долго ждать, красавица», — пообещал Бенджами. Сделав обманное движение, он рассек воздух лопатой, намереваясь полоснуть Глоуэна по горлу. Глоуэн отскочил в сторону, прижавшись спиной к высокому каменному столбу. Бенджами ткнул лопатой вперед — Глоуэн снова отскочил, и лезвие со звоном ударилось в кварцит. Глоуэн схватил ручку лопаты обеими руками; противники боролись за обладание оружием, пытаясь вывернуть лопату то в одну, то в другую сторону. Глоуэн понял, что Бенджами готовит сюрприз. Йип потянул лопату на себя, чтобы Глоуэн занял уязвимое положение. Глоуэн притворился, что поддался на уловку. Тут же последовал сюрприз — внезапный пинок в пах. Но Глоуэн вовремя повернулся на каблуках, и ботинок противника проскользнул по бедру. Схватив Бенджами за ногу, Глоуэн сразу же резко шагнул вперед — йип отскочил на одной ноге назад, едва сохранив равновесие. Глоуэн вырвал лопату у него из рук и с силой ударил лезвием по плечу йипа. Тот зашипел от боли, бросился вперед, как разъяренный бык, схватил Глоуэна за предплечья и толкнул его, со стуком ударив затылком о столб. У Глоуэна помутнело в глазах, его затошнило. Бенджами ударил Глоуэна кулаком в челюсть; Глоуэн ударил йипа в солнечное сплетение — с таким же успехом он мог стукнуть кулаком деревянную доску.

На несколько секунд возникло полное замешательство — крякающие и сопящие тела противников переплелись, руки хватались за руки, лица исказились от напряжения. Оба забыли о боли и страхе, каждый думал только об уничтожении соперника. Бенджами снова попробовал пнуть Глоуэна ниже живота — Глоуэн снова схватил его за ногу; на этот раз он заломил ее и резко повернул. Раздался хруст, Бенджами упал на спину со сломанной лодыжкой. Медленно поднявшись на пальцах рук и ног, йип сделал бросок вперед, обхватив руками ноги Глоуэна и дернув их на себя. Глоуэн тоже упал. Мгновенно оказавшись за спиной Глоуэна, не успевшего встать, Бенджами сжал шею Глоуэна борцовским захватом. Торжествующе ухмыляясь, йип напряг мышцы — глаза Глоуэна выпучились, его грудная клетка тщетно колыхалась, пытаясь набрать воздух.

Выставив назад правую руку, Глоуэн схватил Бенджами за волосы и потянул вниз, приложив все оставшиеся силы. Бенджами беспокойно заскулил, пытаясь освободиться рывками головы. На какое-то мгновение мышцы его руки ослабли. Глоуэн, уже оттянувший голову йипа назад и вниз, резко сдвинул ее направо и ударил ребром левой руки по шее противника там, где находился особо чувствительный нерв. Хватка Бенджами разжалась. Глоуэн вырвался; тяжело и громко дыша, он повернулся и изо всех сил ударил йипа костяшками пальцев в гортань. Он почувствовал, как рушится хрящ — хрипя и повизгивая, Бенджами отпрянул и с размаху уселся под каменным столбом, уставившись на Глоуэна с тупым недоумением.

Все еще пытаясь отдышаться, Глоуэн подобрал лопату. Повернувшись к Бенджами, он сказал: «Помнишь Шатторак?»

Бенджами обмяк, прислонившись спиной к столбу. Глоуэн понял, что йип теряет сознание.

Уэйнесс подошла ближе, глядя на Бенджами с испуганным любопытством: «Он умер?»

«Еще нет. Скорее всего, он в шоке».

«Он выживет?»

«Не думаю. Если бы я думал, что он выживет, я отрубил бы ему голову лопатой. Пожалуй, это следует сделать — на всякий случай».

Уэйнесс схватила его за руку: «Нет, Глоуэн, не надо!» Но она тут же поправилась: «Я не хотела это сказать. Его нельзя оставлять в живых».