Джек Вэнс - Хроники Кадуола. (Станция Араминта. Эксе и древняя Земля. Трой.)

«Да. Его пришлось долго искать. Он был на далекой планете».

Мамаша Чилке неодобрительно покачала головой: «Никогда не могла понять этих людей! Неужели где-то у черта на куличках лучше, чем дома? Как правило, у черта на куличках хуже. Я слышала про места, где каждый раз, когда ты ложишься спать, тебя покрывает какая-то черная плесень. Кому это приятно?»

«Никому! — решительно сказала Уэйнесс. — Вы совершенно правы».

«Я не хочу подойти к окну и увидеть двадцатиметровую змею, которая приползла на меня полюбоваться, — продолжала мамаша Чилке. — Меня такие вещи нисколько не развлекают».

«Трудно сказать, почему людей тянет в далекие миры, — сказал Глоуэн. — Может быть, всему виной любопытство, а может быть — любовь к приключениям. Многие надеются быстро разбогатеть, а иногда люди просто хотят жить по своим правилам, так, чтобы им никто не мешал. Некоторые — мизантропы, разочаровавшиеся в человеческой природе, а других упрячут за решетку, если они снова покажут нос на Земле».

«К последней категории относится, например, Адриан Монкурио», — вставила Уэйнесс.

«Адриан кто?» — не поняла мамаша Чилке.

«Монкурио. Вам, наверное, это имя знакомо — он был закадычным приятелем Флойда Суэйнера и Мелвиша Киблса».

«Что-то такое припоминаю, — признала хозяйка фермы. — Давненько я про него ничего не слышала. Он имел какое-то отношение ко всем этим лиловым вазам и зеленым браслетам».

«Кстати, в этом заключается одна из причин, по которым мы вас снова побеспокоили, — поспешил вставить Глоуэн. — Ваши лиловые вазы — погребальные урны. Они высоко ценятся коллекционерами».

«То же можно сказать о нефритовых заколках, — прибавила Уэйнесс. — Их называют «танглетами». Прежде чем мы уедем, я оставлю вам адрес женщины, которая разбирается в этих украшениях и поможет вам продать их за большие деньги».

«Это очень мило с вашей стороны, — мамаша Чилке заметно подобрела. — Все эти вещи, строго говоря, принадлежат Юстесу, но я думаю, что он не будет возражать, если я продам несколько побрякушек. Деньги-то мне всегда пригодятся».

«Для начала полезно было бы спрятать куда-нибудь в надежное место и не давать детям с ними играть».

«Разумный совет! — одобрила мамаша Чилке. — Так и сделаю. Не желаете ли чаю? Или стаканчик холодного лимонада?»

«Холодный лимонад был бы очень кстати, — отозвалась Уэйнесс. — Вам помочь?»

«Нет, зачем же. У меня это займет только пару минут».

«Не могли бы мы взглянуть на «Атлас миров», который ваш отец подарил Юстесу?» — спросил Глоуэн.

«Вот он лежит, — показала рукой мамаша Чилке. — Большая красная книга в самом низу стопки». Она вышла в кухню готовить лимонад.

Глоуэн вытащил атлас из-под других книг и вернулся с ним на диван: «Прежде всего — Кадуол». Он просмотрел алфавитный указатель и перевернул несколько страниц. Карта каждой из планет (как правило в проекции Меркатора) занимала в атласе два листа — весь разворот. На обороте карты мелким шрифтом приводились сведения, относившиеся к изображенному миру: историческая сводка, физические данные, статистические таблицы, а также перечень необычных, уникальных или просто достойных внимания фактов. Ко многим таким информационным страницам кем-то — скорее всего юным Юстесом, а может быть и дедом Суэйнером — были прикреплены или приклеены листки и вырезки с дополнительными сведениями.

Глоуэн раскрыл карту Кадуола. К обратной стороне левого листа карты был прикреплен липкой лентой большой желтоватый конверт. Глоуэн поднял голову — мамаша Чилке еще возилась на кухне. Глоуэн отделил конверт от страницы, открыл его и заглянул внутрь. Таинственно покосившись на Уэйнесс, он засунул конверт за пазуху.

«Они?» — заговорщическим шепотом спросила Уэйнесс.

«Они самые!» — таким же шепотом отозвался Глоуэн.

Мамаша Чилке вернулась из кухни с тремя высокими бокалами лимонада на подносе. Он протянула поднос Уэйнесс и Глоуэну, опустила глаза, заметила атлас и спросила: «А это какая планета?»

«Кадуол, — ответил Глоуэн. — Она очень далеко». Он указал на маленький красный квадрат на восточном берегу континента под наименованием «Дьюкас»: «Вот станция Араминта, где мы живем — и где теперь живет Юстес. Он там большой человек, начальник аэропорта».

«Подумать только! — подивилась мамаша Чилке. — Когда он учился в школе, его никто не принимал всерьез, все считали его пустомелей и фантазером. Надо сказать, он действительно не умел ладить с другими детьми, да и не только с детьми — ну, то есть, когда все шли на север, он поворачивал на юг, если можно так выразиться. Но зато как он умел меня смешить! Это его спасало — даже тогда, когда ему по-хорошему полагалась крепкая затрещина. А дед его всегда защищал — их водой разлить нельзя было! Странно все-таки, как все получается! Прошло столько лет, и Юстес стал начальником! Ведь кому расскажешь — не поверят».

Оторвавшись от приятных воспоминаний, мамаша Чилке снова взглянула на карту: «А где другие города, дороги и все такое?»

«На Кадуоле только два населенных пункта — станция Араминта и Строма, а дорог практически нет, — объяснила Уэйнесс. — Первопоселенцы считали, что Кадуол настолько прекрасен и полон чудес дикой природы, что заселение людьми его испортит и погубит. Поэтому они решили сделать всю планету Заповедником. Люди могут туда приезжать и любоваться на нетронутые пейзажи и диких животных, но никому не разрешается изменять естественные условия, рыться в поисках драгоценных камней, строить многоэтажные отели или охотиться на местных зверей, даже на самых хищных и противных».

«Ну и целуйтесь с вашими противными хищниками! — провозгласила мамаша Чилке. — Мне сусликов и крыс вполне достаточно!»

Уэйнесс поднялась на ноги: «Я обязательно позвоню Альвине, моей знакомой в Триесте. Она торгует танглетами и, конечно же, захочет с вами связаться. Мне кажется, что она вас не обманет, но в любом случае не помешает упомянуть мое имя».

«Это очень мило с вашей стороны».

«Мы рады вам помочь».

«А того, другого молодого человека, вы так и не встретили?»

«Джулиана Бохоста? — спросил Глоуэн. — Нет. Но он послал нам навстречу одного из своих приятелей, на поверку оказавшегося еще более противным хищником».

Глоуэн и Уэйнесс вежливо попрощались и удалились. Их аэромобиль взлетел, и ферма Чилке скоро растворилась в послеполуденной дымке за кормой.

Глоуэн достал из-за пазухи желтоватый конверт и передал его Уэйнесс: «Проверь. Я боюсь даже посмотреть».

Уэйнесс открыла конверт и вынула три документа. «Это Хартия, — сказала она. — Оригинальный экземпляр Хартии Кадуола!»

«Очень хорошо».

«А это бессрочный договор о передаче собственности. По-моему, тоже оригинальный экземпляр». Уэйнесс пробежала глазами текст договора: «Несложный документ, передающий в собственность его полномочному предъявителю планету Кадуол, с указанием ее астрографических координат. В качестве первого и последнего зарегистрированного полномочного предъявителя поименовано Общество натуралистов, существующее постольку, поскольку существуют его члены, выплачивающие взносы. Процедура дальнейшей передачи права собственности очень проста — достаточно передать договор новому полномочному предъявителю, то есть вписать его имя или наименование и скрепить запись о передаче печатью и подписью передающей стороны. Тем не менее ни Фронс Нисфит, ни кто-либо другой не воспользовались этой процедурой».