Джек Вэнс - Ночной огонь

Джаро присел рядом с Мэйхаком. Ардриан спросил: «Не могу ли я предложить вам что-нибудь закусить и выпить?»

«Еще не время, — отказался Мэйхак. — Нам нужно о многом рассказать. Чтобы не пришлось повторяться, может быть, имеет смысл срочно вызвать юстициара, в частном порядке и конфиденциально».

Ардриан мрачно улыбнулся: «Честно говоря, я несколько ошеломлен. Вы появляетесь вдруг, ниоткуда, посреди ночи, в состоянии лихорадочного возбуждения, и настаиваете на том, чтобы я разделял ваше нетерпение. Логика происходящего выходит за пределы моего понимания».

«Причина для спешки не только логична, но и объясняется практическим здравым смыслом, — терпеливо объяснил Мэйхак. — Если убийца узнает, что мы здесь, он попытается сбежать».

«Маловероятно! — заявил Ардриан. — Прежде всего: кого вы обвиняете в убийстве?»

«Вы хорошо его знаете. Его зовут Асрубал дин-Урд».

Ардриан высоко поднял брови: «Да, я хорошо его знаю. Асрубал дин-Урд — гранд, занимающий высокое положение. Ваше обвинение может иметь серьезные последствия».

«Разумеется».

Поразмыслив, Ардриан тяжело вздохнул: «Не мне об этом судить». Он взял с полки серванта телефонный диск: «Будь по-вашему». Старик поднес диск к губам и проговорил несколько слов, приложил его к уху, прислушался, снова что-то сказал, после чего отложил диск в сторону: «Юстициар Морлок скоро прибудет. Он живет недалеко».

На некоторое время воцарилась тишина, нарушаемая приглушенным бормотанием сейшани. Ардриан взирал на посетителей строго, без каких-либо признаков радушия или благорасположения. Наконец он сказал: «Вы привезли плохие вести, но они меня не удивляют. Когда Джамиэль уехала с вами, чтобы улететь на другую планету, я знал, что это плохо кончится».

«Вы ее отец, — ровным, бесцветным тоном ответил Мэйхак. — Вы ее любили не меньше, чем я, и вы имеете право испытывать горечь сожаления, но эти чувства должны быть сосредоточены не на мне, а на ее убийце. Он не чужеземец, не инопланетянин — он коренной роум из Ромарта».

Помолчав несколько секунд, Ардриан спросил: «Вы намерены изложить обстоятельства ее смерти?»

«Несомненно. Ее убили, когда я был в плену у локлоров. У меня ушло тринадцать лет на то, чтобы узнать, где ее убили и кто ее убил. Единственным свидетелем был Джаро. К сожалению — а может быть, к счастью — его воспоминания носят обрывочный характер». Мэйхак положил на стол пакет, обернутый коричневатой бумагой: «Вот пакет, о котором я упоминал. В нем — письмо, адресованное Джаро; Джамиэль приготовила это письмо незадолго до своей смерти. Когда вы прочтете его, вы согласитесь с тем, что правосудие должно свершиться».

Выражение лица Ардриана слегка смягчилось. Казалось, он внутренне пожал плечами. Поднявшись на ноги, старик подошел к серванту и, тщательно выбирая, принес на стол несколько бутылей, фляг и глиняных горшочков. Обратившись через плечо к дородному сейшани в зеленой с серым ливрее, Ардриан приказал: «Фанчо! Будь добр, принеси нам что-нибудь закусить».

Фанчо степенно удалился из гостиной. «Мой новый мажордом, — пояснил Мэйхаку Ардриан. — Вы его не помните. Он достаточно расторопен, хотя и важничает. Я часто задумываюсь: что у него на уме?» Вернувшись к бутылям и флягам, хозяин дворца принялся сосредоточенно отмеривать различные дозы жидкостей в графин из зеленого стекла.

Прервав свое занятие, он спросил у Мэйхака: «Вы провели здесь несколько лет. Вам знакомо искусство смешивания напитков?»

«Не могу сказать, что оно мне знакомо. Но я помню, что вас считают мастером в этой области».

Ардриан бледно улыбнулся и продолжал смешивание: «Это скорее ремесло, нежели искусство, конечно, но возможности и навыки на удивление разнообразны. Напиток должен соответствовать настроению присутствующих, а его бывает трудно определить с достаточной долей уверенности. Но все мы делаем все, что можем, не так ли?» Он закончил приготовления и сел за стол. Фанчо, пузатый мажордом, вкатил в гостиную многоярусную тележку, сплошь уставленную небольшими блюдами со всевозможными яствами — пирожными, шампурами с жареным мясом, маринованной рыбой, сухариками с горшочками белого и черного соуса, грушевидными флаконами с медом и прочей снедью. Фанчо разместил тележку так, чтобы каждому было удобно брать с нее все, что приглянется, после чего подошел к серванту, разлил в бокалы жидкость из зеленого стеклянного графина и с поклонами преподнес их Мэйхаку, Джаро и Ардриану. «Прекрасно, Фанчо! — похвалил его Ардриан. — Ты с каждым днем справляешься с обязанностями все лучше».

«Мне доставляет удовольствие хорошо делать свое дело», — ответил Фанчо и гордо промаршировал в дальний угол гостиной.

Джаро с любопытством смотрел ему вслед: «Такими становятся сейшани, когда стареют?»

Ардриана этот вопрос явно позабавил: «Ни в коем случае. Фанчо — гричкин. Это особая порода сейшани, причем они очень полезны, должен признаться».

«Даже так!» — Джаро попробовал напиток. Терпкий, щекочущий язык, он одновременно вызывал отголоски дюжины вкусовых ощущений. Мэйхак тоже пригубил напиток из бокала и сказал: «Насколько я понимаю, вы ничего не забыли».

«Благодарю вас, — серьезно ответил Ардриан. — Возможно, я утратил долю сосредоточенной энергии — пафоса, если хотите, но эта потеря может восполняться опытом воплощения оттенков и остаточных привкусов».

Джаро внимательно попробовал зелье еще и еще раз, пытаясь распознать тонкости, очевидно доступные пониманию знатоков. В конце концов он сдался.

Прибыл Морлок дин-Сададж: стройный немолодой человек с классическими чертами проницательного лица, широким лбом философа, узко посаженными глазами и бескомпромиссно сжатым ртом. Он носил свободную тунику с зеленым орнаментом, черную накидку и черные бриджи. Ардриан представил ему Мэйхака и Джаро, после чего налил и подал ему бокал своего сложносоставного напитка. Морлок пригубил содержимое бокала, скорчил задумчивую гримасу и спросил: «Насколько я понимаю, это ваш «Щекотун № 2»?».

«Именно так! — отозвался Ардриан. — Но не будем терять время, обмениваясь комплиментами. Мэйхак исходит нетерпением — он боится, что убийца от него ускользнет. Не так ли?»

«Вы правы», — подтвердил Мэйхак.

Ардриан продолжал: «Мэйхак и Джаро только что прибыли; насколько я понимаю, их космический корабль висит в небе у нас над головой. Мэйхак сообщил, что мою дочь, Джамиэль, убил Асрубал дин-Урд, и что должно свершиться правосудие».

«Справедливое изложение ситуации, — сказал Мэйхак. — Факты нелицеприятны. Когда Джамиэль, я и два наших сына пытались улететь во Флад шестнадцать лет тому назад, Асрубал и его приспешники устроили нам засаду. В конце концов нам удалось отбиться и поднять машину в воздух, но мы не заметили, что в последний момент Гарлета стащили из корзины на сиденье и заменили завернутой в тряпки куклой. Поднимаясь, мы видели сверху Асрубала с Гарлетом в руках. Он высоко подбросил ребенка и позволил ему упасть на каменные плиты набережной. Мы никак не могли это предотвратить.