Джек Вэнс - Ночной огонь

Джаро поднял брови: «То же самое можно сказать и о тебе, со всеми твоими секретами».

Лиссель ответила, надменно вскинув голову: «Не имею представления, о чем ты говоришь».

«Тогда послушай! Я задам простой вопрос — его невозможно не понять. Ты на него ответишь?»

«Может быть. Какой вопрос?»

«Ты хотела, чтобы я что-то для тебя сделал. Что именно?»

Лиссель рассмеялась: «Это была какая-то мелочь, даже не помню, какая — но я хорошо помню, чего ты хотел от меня взамен».

«Даже так! Тоже какой-нибудь мелочи?»

Лицо Лиссель покривилось одной из ее причудливых гримас: «Ты хотел меня соблазнить, чтобы я стала твоей тайной любовницей. Разве это мелочь?»

Джаро с улыбкой покачал головой: «И ты согласилась?»

«Насколько я помню, мы так и не решили этот вопрос».

«Так что же — чего ты от меня хотела?»

Лиссель пожала плечами: «Это было давно».

«И то, чего ты хотела, больше тебе не нужно?»

Лиссель поджала губы: «Я бы не сказала. Нет, ты все еще мог бы мне помочь».

«На тех же условиях?»

Лиссель явно была в легкомысленном настроении: «Все по-прежнему. Но я не могу ничего объяснить и не могу ничего сделать, пока не буду уверена, что тебе можно доверять, а я в этом не уверена».

Джаро вытянул руку: «Обрати внимание! Пальцы больше не дрожат».

Лиссель отдала ему пустую тарелку: «Будь добр, принеси мне еще бокал вина. А пока ты ходишь, я попытаюсь собраться с мыслями».

Джаро отнес тарелки к буфету и вернулся с двумя полными бокалами вина: «Ты приняла решение?»

«Я все еще думаю, — Лиссель взяла бокал и, словно подчинившись внезапному порыву, наклонилась к Джаро и поцеловала его в щеку. — Спасибо! Ты способен к сочувствию — я решила, что ты мне нравишься».

Джаро старался не показать, что его застали врасплох. Какая новая проказа пришла в голову Лиссель? Почему бы она внезапно стала податливой, теплой, близкой? Каким образом она собиралась водить его за нос?

«Между прочим, меня все еще удивляет, что ты сюда явился», — заметила Лиссель.

«Это не так уж важно», — отозвался Джаро.

«Ты собираешься придти на выпускной бал?»

«Скорее всего нет. А ты? Придешь с Ханафером?»

«Нет, я ему твердо дала это понять. Он в ярости — особенно потому, что я, наверное, приду в сопровождении Перли Валькенфусса. Ханафер считает его опасным соперником, причем Перли уже приняли в клуб «Цыплят-извращенцев»».

Вдохновленный близостью Лиссель, Джаро осмелился предложить: «Может быть, ты выберешь меня своим спутником на балу?»

Лиссель расхохоталась, не веря своим ушам: «Ты хочешь, чтобы у Ханафера случился апоплексический удар? Он все еще тебя ненавидит, не может спокойно слышать твое имя! Если он увидит нас вдвоем на выпускном балу, я не знаю, что он сделает».

«Значит, я не гожусь тебе в спутники?»

Лиссель помолчала, прихлебывая вино и глядя на заполненный толпой студентов двор. Джаро ждал ответа, пытаясь представить себе тысячи маленьких обрывков мыслей, которые Лиссель приходилось связывать воедино, чтобы принять решение.

«Я не могу придти с тобой на выпускной бал. Это вызовет скандал, Ханафер устроит сцену — а я не могу себе это позволить, меня вот-вот согласятся принять «Пригретые змеи»». Ее голос оборвался. Она вскочила на ноги и повернулась лицом к Джаро, тоже поднявшемуся: «Мне кое-что пришло в голову. Может быть, это даже к лучшему. Сегодня вечером моя кузина Дорсен играет в концерте. Я обязана присутствовать. Если хочешь, можешь сопровождать меня на концерте. У тебя будет возможность познакомиться с моими родственниками, в том числе с дядей Форби. Тебе он понравится; он — один из «кахулибов», причем отличается немалой весомостью. А после концерта моя бабка, кажется, собирается устроить званый ужин в честь Дорсен».

«Не могу сказать, что мне нравится эта идея», — сомневался Джаро.

Наклонив голову набок, Лиссель одарила его самой неотразимой улыбкой: «Джаро! Я не могу придти с тобой на выпускной бал, но ты можешь сопровождать меня на концерте, со мной ты не соскучишься». Она прикоснулась к его плечу и наклонилась к нему: «Увидишь! Я обещаю!»

«И к чему все это приведет?»

«Ну что ты, Джаро! — тихо сказала Лиссель. — Разве можно спрашивать такие вещи?»

«Гм. Когда мне следует за тобой придти? Где ты живешь?»

Лиссель колебалась: «Придется соблюдать осторожность, чтобы не обидеть бабушку — она придерживается строгих правил. Я скажу ей, что ты — музыкант, и мы встретимся в консерватории; это за Пингари-парком, около мемориального огня под горой Вакс».

Джаро решил, что настало время измерить правдоподобность и характер намерений Лиссель. Он помолчал, выбирая выражения. Лиссель неправильно поняла его молчание. Она поторопилась прибавить вполголоса: «Должна заметить, что концерт организуется Институтом. Никто не обзовет тебя профаном или пронырой. При этом ты поднимешься на мой социальный уровень и будешь находиться в обществе моей достойной восхищения семьи. Все мои родственники — благовоспитанные люди, заслужившие высокую репутацию. Надеюсь, тебя привлекает такая перспектива?»

Джаро слегка опешил и рассмеялся: «У тебя в голове все вверх ногами! Я хотел бы, чтобы ты избавилась от родственников и оставила весомость дома. Я хотел бы отвезти тебя в гостиницу на горном озере, где мы поужинали бы жареной речной рыбой, напились бы «Синим джинном» и провели бы в постели как можно больше времени».

«Джаро! — воскликнула Лиссель. — Это совершенно невозможно! Я обязалась придти на концерт!»

«Никаких проблем, — отозвался Джаро. — После концерта мы извинимся перед твоей родней и отправимся по своим делам. Ты согласна?»

Лиссель скорчила гримасу: «Дядя Форби может настаивать на том, чтобы ты остался на ужин».

Джаро покачал головой: «Это не поддается пониманию! Я даже не знаком с твоим дядей Форби. А теперь отвечай — я должен знать! Ты согласна или нет?»

Лиссель вздохнула, вскинула голову — ее золотистые локоны легли на плечи — и взглянула на него со скорбным упреком: «Тебе так не терпится залезть со мной в постель, что ты готов рисковать скандалом?»

Джаро помолчал, подумал и ответил: «Готов рискнуть, если тебя это устраивает».

Лиссель отступила на шаг и прикусила губу: «Не знаю, что сказать!»

«Риск сводится к минимуму — его можно практически предотвратить, — настаивал Джаро. — Вечер можно провести гораздо хуже, как ты сама понимаешь».

«Ты выражаешься не слишком любезно, Джаро. Неужели нельзя говорить о вещах в романтичных, поэтических тонах?»

«Невозможно не учитывать некоторые неопровержимые факты».

«Даже так? Какие именно?»

«Я не желаю знакомиться с твоими родственниками, мне дела нет до твоего дяди Форби, я плевать хотел на музыку твоей кузины и с удовольствием обойдусь без ужина твоей бабки. Я хочу тебя, и только тебя».