Артур Кларк - Девять миллиардов имен Бога

— Откуда мне знать? Профессор Маклорин не имеет привычки докладывать мне о своих планах.

— Но у вас ведь наверняка есть теория?

— Есть, но вряд ли она окажется слишком популярной.

— Старый добрый док! Мы знали, что вы нас не разочаруете!

Молтон повернулся и поглядел на телескоп. Зеркало уже находилось под креплением, все было готово, чтобы поднять его обратно.

— Двадцать лет назад предыдущему директору, ван Хаардену, пришлось поспешно вывезти отсюда зеркало, чтобы спрятать его в укрытии. У него времени на репетиции не было. У профессора Маклорина — есть.

— Вы же не хотите сказать…

— В девяносто пятом, как вы должны знать, но, вероятно, не знаете, у правительства случилась первая ссора с администрацией Венеры. Дела пошли настолько плохо, что какое-то время мы ожидали попытки захватить Луну. Не войны, конечно, но чего-то весьма к тому близкого. Так вот, это зеркало — самый ценный предмет, что есть у человечества, и ван Хаарден предпочел им не рисковать. Так же, подозреваю, как и Маклорин.

— Но это же смешно! Уже больше полувека у нас с ними мир. Неужто Федерация пойдет на такую чудовищную глупость!

— Кто знает, на что способна Федерация? Она имеет дело с наиболее опасной вещью во Вселенной — социальным идеализмом. На Марсе, спутниках Юпитера и Сатурне живут лучшие умы Солнечной системы, полные гордыни и ощущения власти, которые дал человеку выход в космос.

Они не такие, как мы, земляные червяки. Да, мы на Луне и все такое, но разве Луна теперь не чердак Земли? Сорок лет назад она была передовым рубежом и люди рисковали жизнью, чтобы до нее добраться, — а сегодня театр в кратере Тихо вмещает две тысячи зрителей!

Ныне рубежи лежат за Ураном, и недалек тот час, когда внутри них окажутся Плутон и Персефона — если их уже не достигли. Затем Федерация распространит свое влияние повсюду и станет думать о том, чтобы реформировать Землю. Именно этого и боится правительство.

— Ого, а мы и не знали, что вы интересуетесь политикой! Сид, принеси доктору ящик из-под мыла [32] Намек на выступавших в лондонском Гайд-парке ораторов, которые нередко в качестве возвышения использовали ящик, например из-под мыла. (Прим. ред.) .

— Не обращайте внимания, док, — вмешался Джеймисон. — Все, что вы говорите, очень интересно, но… Разве мы с Федерацией не во вполне хороших отношениях? Их последняя научная делегация улетела всего несколько месяцев назад, и они производят впечатление чертовски приятных людей. Я получил приглашение на Марс и намерен воспользоваться им, как только отпустит директор. Не думаете же вы, что они могут начать войну или пойти еще на какое-либо безумство? Что хорошего в том, чтобы уничтожить Землю?

— Для этого Федерация, конечно, слишком благоразумна. Они, как я уже сказал, идеалисты. Но им может показаться, что Земля воспринимает их недостаточно серьезно, а это единственное, чего реформаторы не потерпят. Однако главная причина всех проблем — спор из-за поставок урана.

— Не понимаю, какое это имеет отношение к нам, — произнес Уилер. — Если будет драка, Луну, надеюсь, не тронут.

— Ты ничего не слышал? — задумчиво спросил Молтон.

— Не слышал о чем? — По спине Уилера пробежал неприятный холодок.

— Говорят, что уран наконец нашли на Луне.

— Ах, это! Слухи ходят уже много лет.

— Думаю, на сей раз это правда. Я знаю об этом из достаточно надежных источников.

— Я тоже, — вмешался Джеймисон. — Это имеет какое-то отношение к теории Джонстона о формировании спутников?

— Да. Вы знаете, что Земля — единственная в системе планета с существенными запасами урана; каким-то образом это связано с ее необычно высокой плотностью. Большая часть урана лежит на глубине в две тысячи километров, и никому до него не добраться. Но когда Луна откололась от Земли, она захватила с собой кусок земной коры, остатки которого находятся очень близко к поверхности. Говорят, в скважины опускали счетчики и так нашли уран. Притом столько, что все его земные запасы по сравнению с этим — сущая мелочь.

— Понятно, — медленно проговорил Уилер. — Если это правда, Федерация потребует увеличить поставки.

— А эти пужливые клуши на Земле побоятся уступить им хоть малость, — добавил Джеймисон.

— Но почему?

— На этот вопрос очень легко ответить. Потребности Земли постоянны — в то время как потребности Федерации растут с колонизацией каждой новой планеты.

— И вы думаете, Федерация попытается захватить лунные запасы, прежде чем до них доберется Земля?

— Именно. И окажись мы у них на пути — придется несладко. Обе стороны, конечно, сильно огорчатся, но нам это никак не поможет.

— Примерно то же самое случилось сто пятьдесят лет назад на Земле, когда ценились золото и алмазы. Незаконный захват участка — так это называлось. Забавная штука — история.

— Но, предположим, Федерация на самом деле захватит часть Луны… Как они удержат ее в такой дали от своих баз? Не забывайте, никакого оружия больше не осталось.

— Если иметь в своем распоряжении наследие двух мировых войн, на создание оружия вряд ли потребуется много времени. Большинство лучших ученых Солнечной системы принадлежат к Федерации. Предположим, они возьмут должных размеров космический корабль и снабдят его пушками или ракетными торпедами. Они запросто захватят всю Луну, и Земля не сможет их отогнать. Особенно если они завладеют ураном и перестанут нуждаться в поставках с Земли.

— Вам бы фантастику писать, док! Боевые космические корабли и все такое! И про лучи смерти не забудьте!

— Смех смехом, но ты прекрасно знаешь, что атомная физика вполне может создать энергетический луч, способный причинить реальные разрушения. Насколько известно, никто еще не пытался этого сделать — не было надобности. Но если она появится…

— Он прав, Кон. Откуда мы знаем, что происходило в правительственных лабораториях за последние четверть века? Никогда об этом не думал, но теперь меня это довольно сильно пугает. Не лучше ли поговорить о чем-нибудь более приятном, док?

— Что ж, вы меня просили изложить свою теорию, и вы ее получили. Однако я не могу торчать здесь весь день. Должен же кто-то еще и работать.

Старый астроном взял фотопластинки и направился в сторону своего кабинета, оставив двух друзей в некотором смятении чувств.

Джеймисон мрачно смотрел на телескоп, а Уилер задумчиво разглядывал лунный пейзаж за стеной купола. Он медленно провел пальцами по прозрачному пластику большой изогнутой стены. Его всегда бросало в дрожь при мысли о давлении, которому противостоит эта стена, — и о том, что будет, если она вдруг не выдержит.

Здешний вид славился на всю Солнечную систему. Плато, где стояла обсерватория, было одной из самых высоких точек в большой лунной горной цепи, которой древние астрономы дали имя Альпы. К югу, насколько хватало взгляда, простиралась широкая равнина, так невпопад названная Морем Дождей.