Юрий Никитин - Человек из будущего

– Ничего? – спросил Кремнев.

– Войны бы не случилось! – отрезал я. – Какой, на хрен, суверенитет в двадцать первом веке? Мы уже начали слияние в одно государство!

Кремнев прогрохотал:

– Конечно, в Соединенные Штаты Америки?

Он произнес это с таким выражением, что даже мне стало неловко, словно я что-то или кого-то предаю, хотя генерала понимаю чисто по-человечески… на уровне человека девятнадцатого и даже двадцатого веков. Никто не желает не просто подчинить свою страну другой, тем более чужой и в немалой степени враждебной, но и вообще строить свою страну в этой самой чужой, что значит, отказаться от идентичности.

Я покосился на Мещерского, тоже морщится, постоянно сталкивается с тем, с чем столкнулся я на этом совещании. Только сейчас дошло, что все промолчали намеренно, подталкивая меня ответить генералу, а я, вот уж новичок в таких играх, тут же клюнул.

– К сожалению, – сказал я, раз уж отвечать надо и дальше, – время не терпит. Вы видели, что нас только чудо… или случай спас от эпидемии в Европе.

Мещерский, тонко улыбнувшись, уточнил:

– Непрофессионализм! Непрофессионализм спас.

– Тот самый, – подхватил Бронник, – который и должен стать эталоном профессионализма в двадцать первом веке.

Я сделал вид, что не услышал, чтобы не дать сбить себя на соседнюю дорожку дискуссии, и сказал с тем же нажимом:

– Предположу, что такие же лаборатории сейчас создаются и в других точках планеты. Это может быть даже в Штатах и Европе, но там чуть труднее, зато полное раздолье в нестабильных странах!

Мещерский помолчал, ожидая, когда я продолжу, но я молчал, он сказал в нетерпении:

– Договаривайте, Владимир Алексеевич.

Я огрызнулся:

– А если и мне такое сказать страшно, как и вам?.. Ладно, скажу. Реагировать нужно немедленно. Сегодня же. На самом высшем уровне, будь это экстренное совещание глав государств или всякие там магаты и ооны. Требуется срочно принять доктрину о полном примате международного права над суверенитетами, если есть хоть малейшее подозрение на исходящую оттуда угрозу. При этом, конечно, никаких изменений в режиме правления, но полная инспекция складов с любым оружием.

Мещерский обронил:

– Вы говорили о лабораториях…

– Это относится к складам с любым оружием, – отрубил я. – Теперь не требуется строить подземные убежища под толщей гор. Сейчас склад может помещаться в одной-единственной колбе!

Бронник простонал, как от сильнейшей зубной боли:

– Вы представляете, что сказали?

Я сказал зло:

– У нас выбор: либо суверенитет и полные свободы личности… на очень недолгое время, либо существование человеческого вида! Если подходить разумно, то для сохранения жизни на земле никакие предосторожности не должны считаться чрезмерными.

Кремнев сказал тяжело и веско:

– Если подходить разумно… Владимир Алексеевич! А как же честь, достоинство, амбиции, дуэли за оброненный платочек?.. Малые страны очень обидчивы. И за посягательство на свой суверенитет пойдут на что угодно…

– Отказ от инспекций, – сказал я, – мгновенно ведет к отказу от суверенитета! Мы вправе забрасывать с воздуха любые группы для проверок подозрительных объектов…

– Когда вы говорите «мы»…

Я уточнил:

– …то имею в виду цивилизованные страны, что понимают опасность новых технологий. Пусть отряды морских котиков забрасывают Штаты, Германия, даже Андорра, лишь бы все опасные ростки подавлялись… нет, уничтожались прямо на корню… Истреблялись! Любые исследования можно проводить только гласно и под международным контролем. Полностью прозрачно и по заранее обнародованным программам.

Кремнев поинтересовался с недоверием:

– А те, которые не обнародовали свои программы…

– Должны быть закрыты немедленно, – отчеканил я. – Более того, желательно уничтожать все, что успели сделать. Честному человеку нечего прятать от закона, не так ли?

Он посмотрел на меня с уважением.

– Знаете, юноша, я говорил здесь мягче, и то меня били…

– Я очень мягкий человек, – заверил я. – Но сейчас на кону стоит быть или не быть человечеству. Без дураков. Это не гипербола, не метафора, не литературная красивость. Так и есть, генерал. И количество угроз будет только возрастать. Сейчас ситуация чрезвычайная, а люди живут, словно они еще в эпоху промышленной революции!.. Или даже Галилея.

– Процесс пошел, – заверил меня Мещерский.

– Медленно! – возразил я.

Кремнев кивнул, но смолчал.

– Медленно, – согласился Мещерский со вздохом. – К сожалению, у нас тоже демократия, а она не позволяет решения принимать быстро.

– Двое наших агентов погибли, – напомнил я, – пытаясь узнать, что там в удаленном уголке Туниса. А нам удалось решить проблему с великим трудом, хотя один все-таки был ранен и у нас. Но такие меры недостаточны, потому что это кустарщина… и прошлый век!

Никто не проронил ни слова, даже не шелохнулся, только Кремнев подвигал задом в кресле, все еще не сводя с меня взгляда.

– Договаривайте, – попросил Мещерский мягко.

Я сказал зло:

– Если страна отказалась подписать конвенцию о немедленных проверках на своей территории, то мы… я имею в виду страны, которые берут на себя ответственность за выживание человечества, можем… да что там можем, обязаны!.. да, обязаны нанести по той точке ракетно-бомбовый удар.

В наступившей гробовой тишине гулко прозвучал голос Кремнева:

– Лучше ракетный. Самолету и лететь долго, и запрашивать разрешение стран, через территорию которых…

– Ракетный, – согласился я. – Наконец-то кто-то решился. Спасибо, генерал!.. В города, правда, придется забрасывать десантные группы по точечному устранению, но это будет позже. Сперва все будут стараться строить лаборатории в удаленных местах.

Мещерский заметил с некоторым удовлетворением:

– Лаборатория в труднодоступном или просто удаленном месте сама по себе подозрительна. Государству, на чьей территории она расположилась, трудно будет оспаривать ее уничтожение. Даже если само правительство санкционировало ее создание.

Кремнев сказал бодрым голосом:

– Что-то мне ученые начинают нравиться. Рядом с ними меня скоро начнут называть голубем… Владимир Алексеевич прав, он смотрит в завтрашний день, а мы все еще во вчерашнем с его методами. Хотя ему, как агенту госдепа верить рискованно, но мы же такая структура, со всеми умеем работать…

Я сказал с наигранным недовольством:

– Антон Васильевич, идите в жопу со своими шуточками! Сами видите, я был прав насчет расширения взаимных проверок.

– Со взаимными у нас все в порядке, – напомнил он.

– Со Штатами?

– Да, – подтвердил он. – Каждый год друг у друга пересчитываем все ракеты и даже танки. Есть идея пересчитывать даже патроны, тогда можно дольше там гулять в казино и борделях.