Сергей Гончаров - Выбор Евы (СИ)

Ди читал медленно, по слогам. Поначалу слова давались и вовсе тяжело, но постепенно мозг вспоминал забытое умение.

«Ранним утром выбралась в город. В двух из семи капканов были лемминги. Моя первая добыча!

Не люблю и не хочу писать. Но придётся. Я видела, как люди сходили с ума. Причём очень быстро. Вначале человек становится агрессивным, потом начинает расти шерсть, а потом он начинает убивать. Страшно это, если честно.

Ну что? Попробую систематизировать то, что знаю?

Когда-то люди жили в городах. В этих прекрасных и высоких гигантах. Умели летать по воздуху, в космос. Умели строить мощные машины. Много чего умели. И среди этих умений было одно совершенно не нужное человечеству. Люди умели создавать оружие массового поражения. Много было всяких видов этого оружия.

И в какой-то день это оружие понадобилось. Климат резко изменился. Стало очень холодно и людям начало чего-то не хватать. Я не знаю, чего. По-моему у людей всё было хорошо до того самого момента, когда кому-то показалось, что ему чего-то не хватает. И началась война. Последняя война. Я родилась намного позже и всегда видела лишь последствия. Мир опустел. А те, кто выжили на поверхности, превратились в зверей. Правда были ещё и те, кто выжил под землёй. Правящие верхушки всех стран рассматривали возможность Последней войны и построили себе сверхзащищённые бункеры, куда и скрылись в первые же минуты опасности. Насколько я знаю, глубоко под каждым городом располагается разветвлённая сеть подземных сообщений — метро. А вот ещё глубже этого метро и находятся бункеры. Конечно же, о них знали многие, предполагалось, что вместить они могли половину населения каждого города. По крайней мере, строились с расчётом на это. Но срок пребывания в убежищах был пропорционален количеству человек. И в большинстве городов получилось так, что скрыться в этих убежищах смогли лишь властная верхушка, близкие к ним люди, и обслуживающе-технический персонал, который бы осуществлял комфортную жизнь в подземном бункере. На поверхности же этот момент стал переломным для эры человечества. Оно прекратило существовать. Люди сбрасывали на людей бомбы по приказам тех, кто давно спрятался как от самих бомб, так и от их последствий. Людей не осталось — только звери, которые были в прошлом людьми. В оружии, которое люди сбрасывали друг на друга, было какое-то вещество, вызвавшее мутацию всего человечества, отравившее навсегда жилище человека и сделавшее невозможным его дальнейшую жизнь.

На сегодня всё. Нужно спать».

В дверь постучали. Ди вздрогнул и чуть в действительности не опоржнил кишечник.

— Эй! — крикнул Траан. — Ты что там, спишь? Выходи быстрее и мне туда надо!

— И долго будешь лежать?! — в голосе Тири послышалась смесь удивления и усталости. — Мне тебя что, за волосы стягивать? Работать надо!

Ди много бы отдал, чтоб добраться к кораблю. Он уже успел прокрутить в голове миллион вариантов, но все заканчивались смертью. Период Бурь вне стен пережить невозможно.

— Ах ты… — завопила Тири. Последовала цепь изощрённых ругательств, даже привычные ко всему уши Гтирера не выдержали.

— Тири, — сказал он тихо. — Прекрати.

Но жена не услышала. Схватила сопротивлявшуюся мать и поволокла к выходу.

— Я тебя мерзость ленивая научу, как быть хозяйкой дома! Так научу, что на всю свою никчёмную жизнь запомнишь! Встать она не может… Языком пол мети, раз встать не можешь!

У Ди в голове перемкнуло. Он задрожал, глаза сузились и налились кровью, челюсти сильно сжались. Мгновение, как аккумулятор, собирал ярость, а потом, словно спущенный курок вскочил с лавочки.

— Оставь её! — закричал младший сын. — Я тебе глаза вырву, если ещё раз к ней прикоснёшься!

Дом замер. Тири, естественно, отпустила мать и ошалело уставилась на деверя.

— Мясо… — пробормотала невестка. — Ты… Ты совсем сдурел?! Ты как смеешь на меня кричать?

Ди увидел, как мать отползает от невестки. Поднял взгляд, посмотрел в раскосые глаза.

— Ты слышала, что я сказал. Ещё раз тронешь мою мать и я…

Договорить не успел. Гтирер молниеносно подскочил. Тяжёлая рука отвесила Ди такой подзатыльник, что тот кубарем покатился к ногам Тири. Только сориентировался, где находится, как над ним навис брат. Стальные пальцы сжали шею.

— Ты, падаль, мясо никчёмное, как с моей женой разговариваешь?! — прорычал глава семьи.

«Наверно таким голосом разговаривал Вожак с Эвой» — пронеслась мысль в голове молодого разведчика. Открыл рот, но оттуда вырвался лишь сдавленный хрип. Гтирер чуть отпустил хватку.

— Но она же нашу маму…

— Она моя жена! И не тебе решать права она или не права! Ты меня понял? — старший разведчик сдавил горло брату.

Ди прохрипел невнятицу.

— Не слышу ответа! — прокричал ему в лицо Гтирер. — Ты меня понял? Моя жена — это моя жена, и кричать на неё право имею только я! Ты меня понял?

— Угу, — единственное, что смог выдавить Ди.

— Не слышу? — сильнее сжал горло.

У младшего брата перед глазами появились разноцветные круги.

— Ты меня понял? — повторил Гтирер.

— Понял, — нечеловеческим усилием прохрипел Ди.

Глава семьи разжал хватку и медленно поднялся. Молодой разведчик потёр передавленное место.

— Ещё раз посмеешь так разговаривать с Тири… — ткнул пальцем в лицо родного брата Гтирер. — Отправлю на улицу. Погулять, да мозги проветрить!

Ди поглядел на возвышавшихся над ним Тири и Гтирера. Невестка ухмылялась, раскосые глаза смотрели в разные стороны. У брата лицо превратилось в каменное изваяние и лишь глаза полыхали огнём.

— Мясо… — Тири пнула ногой под рёбра.

Вскоре семья разведчиков перестала замечать смену дня и ночи. Пару раз в день отворяли дверь, чтоб набрать снега. И тогда, если лучам удавалось пробиться сквозь толщу снега, получалось определить время суток. Обычно в Период Бурь хозяин и хозяйка устанавливали, когда бодрствовать, а когда спать. Остальной семье приходилось подстраиваться под них.

Когда был жив отец, то вся семья целыми днями спала, или лежала. Отец говорил, что нечего тратить силы, мол, меньше двигаемся, меньше тратим энергии, а значит, меньше едим. Гтирер, став главою семьи, так и продолжал валяться на кровати. Даже детвору согнал, чтоб не мешали бездельничать. Тири, в противоположность супругу, носилась по дому, как ветер — заставляла работать других. Делать и переделывать одну и ту же работу. Выдумывала невесть что, только б не давать человеку сидеть без дела. Дети, почти без передыху драили полы. Ди однажды пошутил, что они вскоре станут более скользкими, чем лёд. За шутку получил от Тири такую оплеуху, что до крови прикусил язык. Сношенниц заставляла убирать, вычищать, зашивать, латать. Ди по этому поводу однажды пошутил, что они вскоре зашьют даже рот Тири, если она будет продолжать командовать. Разъярённая невестка отвесила такой подзатыльник, что разведчик кубарем покатился по полу. Деверей новая хозяйка заставляла двигать мебель, меняя обстановку по несколько раз на день. Ди как-то пошутил, что когда зверю заняться нечем, он между ног чешет, а когда хозяйке заняться нечем, она перестановку затевает. Невестка с перекошенным от злости лицом подскочила, молодой разведчик прикрыл голову руками, но вместо этого получил ногой в пах.