Сергей Гончаров - Выбор Евы (СИ)

— А что было потом-то? — поинтересовался старший сын Гтирера — Байомин.

— А что потом, — усмехнулась мать. — Всё как обычно. Повторно женился, нарожал детей, вырастил их, да умер. Ничего необычного.

— А как же Вира? — всхлипнула дочь Зайрика, совсем малышка. — Он же её любил!

— Любил, — мать погладила девочку по головке. — Я думаю даже больше. Он любил её до своего последнего вздоха.

Вместо того чтобы умереть, Тири пошла на поправку. Гтирер светился от радости. Сидел рядом с кроватью и беспрерывно что-то рассказывал. Руку жены держал, как самое драгоценное в жизни.

Тири слушала, иногда улыбалась. Кровавый кашель не прекратился, но заметно пошёл на убыль. С каждым днём она кашляла тише и тише, а крови становилось меньше и меньше.

У домочадцев руки опустились. Веселье прекратилось. Все лежали на кроватях и каждое мгновение ждали: «Подъём, лодыри!». Ни у кого не осталось сомнений, что Тири выживет. И не просто выживет, а припомнит домочадцам всё.

Жена Зайрика начала рассказывать детям историю. Ди поначалу не слушал — в голове пустота. Ни мыслей, ни желаний. Он просто лежал и смотрел в потолок. Но тут невестка стала описывать внешность, и Ди даже приподнялся на локте, чтоб отчётливей расслышать.

— …семь пальцев было у него на каждой ноге, да семь на каждой руке. По семь зрачков было в каждом его глазу, а в каждом зрачке сверкало по семь звёзд. На голове же у него было пятьдесят прядей светло-жёлтых волос. Но самое страшное произошло, когда он изготовился к бою со зверьми! — дети даже дышать прекратили, пытались вообразить метаморфозы героя. — Он чудовищно преобразился в гневе! Стал Бракозябра многоликим, ужасным, диким! Задрожало всё внутри него, каждый сустав, каждый член. А потом… — с придыханием произнесла невестка. — Под кожей выгнулось тело, так что ступни, колени и голени повернулись назад, а пятки, икры и ляжки очутились впереди. Но и это зверей не испугало! И тогда Бракозябра продолжил превращаться! У его затылка сошлись мышцы головы, и любой из их непомерных, бессчётных, могучих, увесистых круглых бугров был подобен голове ребёнка. Звери попятились, и тогда Бракозябра втянул внутрь один глаз, да так, что ни у одного зверя не получилось бы его выковырять, а второй выпал наружу и принялся дико вращаться! Его рот искривился, и зубы выгнулись вперёд, готовые растерзать любого из зверей! Грозные тучи и огненные искры виднелись в воздухе над его головой. Они кружили и плясали вокруг его топорщащихся волос. Геройское сияние исходило со лба Бракозябры, длинное и широкое! Будто городской небоскрёб был высокий, прямой, крепкий, могучий и длинный поток тёмной крови, что вздымался над его макушкой и расходился тёмным туманом…

— Что это вообще за чушь?! — не вытерпел Ди. — Ты хоть сама понимаешь, что несёшь?!

— Я-то понимаю, Мясо! — ехидным тоном ответила невестка. — Это один из первых поселенцев — Бракозябра! А вот ты, бестолковый, даже не знаешь, кому жизнью обязан. Он в одиночку защищал поселение, когда остальные валялись от страшной боли!

— Да такого никогда не существовало и существовать не могло!

— Не слушайте Мясо, — обернулась она к детям. — Он глупый, поэтому его и ремеслу не учили! Вот и сейчас вместо того, чтобы слушать о герое, он говорит, что такого не было! Разве это не глупость? — дети неуверенно закивали. — Никогда не делайте как он!

Ди так и хотелось ответить что-нибудь обидное. Он видел презрение в глазах детей. Ведь для них-то всё легко и понятно: говорят «глупый», значит человек глупый; говорят, что некто всесильный и могучий существует, значит существует. Он открыл рот, чтоб высказать невестке всё, что о ней думает, да в последний момент передумал. Лёг обратно на лавочку.

«Так я ничего и никому не докажу, — решил молодой разведчик. — Устрою из себя очередное развлечение».

Он ещё немного полежал, послушал небылицы, а после взял тетрадь и отправился со свечой в туалет.

«Сегодня поднялась на крышу ближайшего к кораблю небоскрёба. Не знаю, зачем это сделала. Больше всего похоже на обычное любопытство. И оно того стоило! Я себе даже не представляла такое! Там жутко холодно! Невероятно! Но такая красота открывается, что не могу даже слов придумать, чтобы передать! Невероятно! Я видела океан. Видела город за заливом. Видела горную цепь на западе. Если мне память не изменяет, она называется Широкой. Не знаю, откуда такое название, но оно уже и не важно. Вид оттуда просто завораживает! Невероятно! Потрясающе! Восхитительно! Но устала очень».

«Еда есть. Вода есть. Когти на руках и ногах тоже появились. Шерсть гладкая и чёрная. Всё классно! Живём! Может мне и самой уже начать нападать на это странное поселение посреди города? А что, интересно, отличат ли они меня от остальных?

Я не умею читать карты. А там отмечена точка, где находится бункер. Я знаю лишь то, что у его входа грандиозное сооружение. Или его вход в грандиозном сооружении. Не помню этого нюанса. Знаю лишь, что вход в бункер находится на берегу океана, а само оно располагается в скале. Когда мы к нему подплыли, оно было закрыто. Попытки открыть или достучаться до тех, кто внутри закончились безрезультатно. А вот почему мы потом оттуда уплыли — не знаю. Разное говорят. Точнее говорили. Иногда забываю, что я последняя живая душа на этом вмёрзшем в лёд корабле. Я знаю бесконечно количество версий, почему мы оттуда уплыли. Но факт остаётся фактом. Мои предки отправились искать ключ. И закончились эти поиски здесь. Глубоко под городом, как и везде, располагается громадная сеть подземных тоннелей. Метро. А вот под метро и есть бункер. И вход в этот бункер как раз под селением, которое построили эти неизвестно откуда взявшиеся люди. Думаю, стоит начать с того, как мы жили здесь, когда поняли, что уплыть никуда не сможем. Да и вообще как такое получилось. Но это уже завтра. Устала».

«Сегодня гигантская птица села на палубу корабля. Что она там увидела? Я в это время как раз была в палубной надстройке и всё видела из окна. Какая же она огромная! Не хотелось бы попасть к ней в когти. Когда я была маленькой, мне рассказывали, что она хватает жертву и относит в своё гнездо, где отдаёт птенцам. И уже они начинают драть жертву клювами. Брр! Жуть.

Всё, не буду больше о плохом.

Возле этого города, насколько я знаю, мы пришвартовались, чтобы проверить бункер под ним. Мы так делали в каждом встречном городе и везде бункеры были покинуты. Здесь же он оказался цел. Значит, люди из него не выходили. Пока мы пытались в него попасть произошли две плохих вещи. Первая — это о нашем присутствии узнали звери, и вторая — это неаккуратное обращение с оружием. Я точно не знаю, что произошло. Как поговаривали, ниже ватерлинии взорвалась бомба. Что за бомба и откуда она там взялась — не знаю, но корабль начал тонуть и капитан загнал его во льды. Надеялся, что корабль застрянет, и тогда мы сможем его подлатать. Корабль-то застрял. Вот только подлатать было некому. Зверей здесь было очень много. Просто поразительно много. Они не давали нам чинить корабль, беспрерывно нападали. В итоге мы нашли их логово и ценой собственных жизней истребили всех. Но, как оказалось впоследствии, не всех. Немногим удалось сбежать. После чего они поселились в старых рудоносных шахтах, к западу от города. Подлатать корабль мы не смогли — пробоина оказалась огромной. Достучаться к людям в бункере тоже не смогли. А потом приплыли эти, которые в деревянных домиках живут. Всё. Надоело. Завтра продолжу».