Юрий Никитин - Рождение Контролера

– Обижает?

– Просто напомнил, – ответила она сухо, – что в работе ГРУ недопустима такая вольница.

Я вскинул брови.

– А мы при чем? Мало ли что где-то пожар.

– Ты это ему скажи, – ответила она резко. – Пойдем.

– Щас, допиваю…

– В другой раз допьешь!

В машине она почти не разговаривала, мрачная и сердитая, я навязываться не стал, быстро просматривал ролики с горячих точек. Особым вниманием пользуется тема нового уровня терроризма, когда ни интифадное бросание камнями, ни запуски самодельных ракет, ни самоподрывы шахидов, а самое страшное, что почти невозможно предусмотреть, когда один из прохожих вдруг выхватывает нож и всаживает в твое тело.

Даже навыки спецназовца, умеющего отбиваться от толпы, не помогут, так как всадить могут прямо на улице в спину или со спины. Европа с таким вариантом бороться совершенно бессильна, так как беженцы уже вроде бы растворились в той же Германии, многие стали гражданами, но точно так же, как иудеи в средневековой Испании принимали крещение, но тайком молились своему богу, так сейчас и мусульмане надевают европейский костюм и не выражают возмущения по поводу женщин с распущенными волосами на улице. Знают, их час приближается, копят злость на это грязное и отвратительное общество, которое нужно разрушить во имя Аллаха и как бы по его слову, хотя даже богословы не могут найти такое в Коране.

Ингрид подогнала автомобиль к подъезду, я вышел так же быстро, как и она, плечо к плечу заспешили к страшному начальству.

Мещерский принял нас в том же кабинете, хмурый и с недовольным лицом, молча указал на кресла по эту сторону стола.

– Садитесь, рассказывайте.

Ингрид в беспомощности посмотрела на меня, а я ответил подчеркнуто миролюбиво и спокойно:

– Ничего сенсационного, но все же стоит проверить, кто это решил попробовать нас на зуб… или на прочность. То ли это из вашего управления, то ли ФСБ ревнует… С новым оборудованием можем проследить все нити, звонки, эсэмэски и отыскать эту крысу. Если вы, конечно, ее еще не знаете.

Он спокойно проглотил намек, что попытка проникновения могла быть сделала по его приказу, ответил так же спокойно:

– Да, хорошо бы это сделать. Я рад, что компьютерная безопасность на высоте.

– Мы это сделаем, – пообещал я. – Хотя при нынешней сложной технике следы можно запутывать достаточно изощренно, однако при достаточной вычислительной мощи за день-два найти сумеем.

Ингрид робко проронила:

– А от того, кто атаку совершил, можно без всякого Интернета пройти к тому, кто атаку заказал.

– Сделайте, – сказал Мещерский. – Всегда важнее достать заказчика.

Ингрид посмотрела на меня с надеждой.

– У Владимира Алексеевича обычно получается…

Он внимательно посмотрел на меня, покачал головой.

– Теперь о сегодняшнем инциденте…

– Каком? – спросил я.

Он помолчал, всматриваясь в мое лицо.

– А что, нигде ничего не случилось?

– С нашим участием, – ответил я, – ничего. А что в городе где-то автокатастрофы, воровство и хулиганство… это точно не мы.

Он покачал головой, не спуская с меня взгляда.

– Вы снова… удивили.

– Чем? – спросил я.

– Умением действовать быстро и жестко.

– Всего лишь оптимально, – уточнил я. – Научный подход. Кратчайший путь между двумя точками – прямая линия.

Он кивнул.

– Надо рассказать генералу Кременеву, ему понравится. Он все еще сомневается, надо ли такое ответственное дело возглавлять именно вам…

Я двинул плечами.

– Мне вообще-то важнее всего довести до победы свои исследования по редактированию генома человека. К сожалению, любые глобальные катастрофы наверняка помешают. И не только моим исследованиям.

– Вы рациональный человек, – заметил он. – К вам только одна просьба…

– Да?

– Теперь вы руководитель, – напомнил он. – Посылайте крепких ребят чинить суд и расправу, но самому следует смотреть, как Наполеону, с вершины далекого холма. Сами не лезьте.

– Так и будет, – заверил я. – Но я был не на холме, напали на улице… Пришлось как-то отмахиваться. Импровизировать.

– Вы хорошо отмахнулись, – согласился он. – Здание все еще горит. Уже все внутри выгорело, но еще полыхает. Пять пожарных расчетов прибыло. Там вашего ничего не осталось? Я имею в виду, следов?

Ингрид ответила за меня:

– И чужого тоже. У Владимира Алексеевича повадки настоящего ученого!

Он криво усмехнулся.

– Капитан, я ученых тоже представлял несколько иначе. Все-таки, Владимир Алексеевич…

Голос его чуть стал строже, я ответил дисциплинированно:

– Слушаю, Аркадий Валентинович.

– Вы новичок в наших делах, – произнес он, – о многом знаете по фильмам… в основном штатовским. Там подвиги преувеличены, как и самостоятельность. На самом деле все скучнее, бегать с пистолетом даже полевым агентам приходится редко. И, главное, подотчетность. Самостоятельность, знаете ли, это… наркотик. Опасный.

– Аркадий Валентинович, – сказал я самым искренним голосом, – от вас никаких тайн не будет. А вы уже сами смотрите, о чем доложить наверх, а что оставить. Конечно, чем меньше наверху будут знать, тем лучше. Даже президент страны может проговориться. Как, читал, проговорился однажды расхваставшийся Хрущев, из-за чего две ракетные базы пришлось переносить в другие места.

Ингрид сказала уязвленно:

– Нынешний не проговорится!

Мещерский заверил:

– Наверх будем сообщать разные мелочи, только для того, чтобы там знали – работаем, а не по Мальдивам на курортах отдыхаем. Но я должен знать все! Понимаете? Все. И для того, чтобы прикрыть, если просто понадобится.

– Спасибо, – сказал я. – Теперь хорошо бы в деле обеспечения безопасности человечества… да-да, мы работать уже начали!.. сеть видеокамер нужно не просто устанавливать, но и вводить в моду!

Даже Ингрид удивилась при слове «мода», а Мещерский взглянул с новым интересом.

– Это… в каком смысле?

– Самом прямом, – ответил я. – Добиться ассигнования на расширение сети видеокамер по всему городу, включая дома и квартиры. Протесты подавлять быстро и жестко! Любыми путями. Где силой, где дискредитацией, где шантажом. Но, конечно, лучше всего ввести видеокамеры в тренд.

– Это… как?

– Человек с видеокамерами в доме, – пояснил я, – должен быть объявлен модным, продвинутым, успешным и красивым. Писать о таких. Брать у них интервью. Публиковать в СМИ как примеры…

– Благополучных граждан?

Я покачал головой.

– Нет. Мы же, блин, духовная страна, никак не избавимся от этой дури… Напротив, они должны выглядеть как некие революционеры! Бунтари. Корсары, чтоб они передохли, как же достали…

Он сказал ошалело:

– Но как… можно подать… какие же это бунтари…