Рик Янси - Последняя звезда

То ли старуха слишком шустрая, то ли я слишком медленный, но она успевает выбить у меня из руки пистолет. Пальцы старухи сжимаются на моем горле, она рывком ставит меня на ноги, ударяет головой о стену и приближает свое лицо к моему. В зеленых глазах сверкает бесконечная злоба.

– Ты не должен был приходить, – шипит старуха. – Слишком рано.

Ее лицо расплывается у меня перед глазами.

«Слишком рано?»

И тут я понимаю: старуха заметила мой окуляр. Она считает, что я – часть Пятой волны. Пятая волна должна начаться только на следующей неделе, после ее возвращения на корабль-носитель, после того, как исчезнет Эрбана и вообще все города на Земле.

Я нашел глушителя Эрбаны.

– Планы изменились, – выдыхаю я.

Старуха ослабляет хватку, но только чтобы я не задохнулся. У нее чертовски сильные пальцы, и я ни секунды не сомневаюсь, что ей не составит труда одним движением костлявой кисти сломать мне шею. Плохая перспектива. Плохая для Дамбо, плохая для Рингер и для Чашки, и особенно – для меня. Единственная причина того, что я до сих пор жив, заключается в том, что я оказался здесь, в милях от ближайшей базы и в месте, которое будет уничтожено в ближайший уик-энд.

«Сам виноват, Зомби. У тебя был шанс убрать старуху, а ты его профукал».

Ну так она напомнила мне мою бабушку.

Бабушка глушитель в ответ на мои слова откидывает назад голову и смотрит на меня, как любопытная птица на лакомый кусочек.

– Планы изменились? Это невозможно.

– Поддержка с воздуха уже в пути, – с трудом выдавливаю я из себя. – Слышала самолеты?

Надо выиграть время, так как каждая секунда, когда старуха теряется, дарит мне секунду жизни. С другой стороны, новость о скором начале бомбардировки может оказаться кратчайшим путем к моей смерти.

– Я тебе не верю, – говорит старуха. – Ты мелкий вонючий обманщик.

Винтовка лежит на полу в двух футах от нас. Очень близко и очень далеко. Старуха склоняет голову набок и снова становится похожа на чертову ворону с зелеными глазами. И тут я ощущаю жесткую атаку сознания. Ее сознания. Оно входит в меня, как дрель в мягкое дерево. Я чувствую себя раздавленным и вспоротым одновременно. Старуха видит меня насквозь. Почти как программа «Страна чудес». Только старуха исследует не мою память, а меня самого.

– Столько боли, – бормочет она. – Столько потерь. – Ее пальцы сжимают мое горло. – Кого же ты ищешь?

Я отказываюсь отвечать, и старуха перекрывает мне кислород. Перед глазами вспыхивают черные звезды. Сестра зовет меня из темноты.

«Господи, Салливан, ты была права!»

Старая ведьма придушит меня, если я не отвечу. Это сестра привела меня сюда… Не Чашка и не Рингер.

Кончиками пальцев касаюсь ствола винтовки. Старуха глушитель смеется мне в лицо. У этой беззубой пожирательницы кошек жутко воняет изо рта. Она словно циркулярной пилой разрезает мою душу и перемалывает мою жизнь.

Голос сестры умолкает. Теперь я вижу Дамбо. Он лежит, свернувшись калачиком, за стойкой в кафе. Дамбо плачет, но не может меня позвать, потому что у него не осталось сил.

«Куда ты, туда и я, сержант».

Я бросил его, одного, беззащитного, как бросил когда-то сестру. Господи, я даже его пистолет забрал.

Мать-перемать. Пистолет.

Первый выстрел в упор, прямо в ее набитый кошатиной живот. Старуха хватку не ослабляет. Второй выстрел в область сердца. Слезящиеся глаза старухи слегка расширяются, я умудряюсь протиснуть между нами руку и отталкиваю ее от себя. Клешни старухи разжимаются, и я полной грудью вдыхаю чудесный спертый, пропитанный злобой воздух. Однако бабушка глушитель не пала, она собирается с силами.

Старуха бросается на меня. Я резко откатываюсь вправо. Голова старухи врезается в стену. Я снова стреляю и попадаю в грудную клетку. Старуха отталкивается от стены и ползет ко мне, сплевывая ярко-красные, насыщенные кислородом сгустки крови. Телом старухи движет нечто десяти тысяч лет от роду, и ненависти в нем больше, чем воды в океане. К тому же старуху усиливает и поддерживает внеземная технология…

«Ха! Что мне твои пули. Иди ко мне, сынок!»

И все же я не думаю, что старуху приводит в действие некая технология.

Ненависть, вот что ею движет.

Я отступаю. Она наступает. Я задеваю пяткой кипу бумаг и с грохотом падаю на пол. Старуха скребет когтями по моему ботинку. Я держу пистолет. Наконец-то мои руки в крови.

Спина старухи изгибается, как у потягивающейся на подоконнике кошки. Рот открывается, но не издает ни звука. Крови много, а звука нет. Старуха бросается в последнюю атаку, таранит лбом ствол пистолета, и я нажимаю на курок.

Я подбираю с пола винтовку – плевать на пистолет – и выбегаю из комнаты. Коридор, лестница, вестибюль банка, улица. Снова в кафе. Заползаю за стойку.

«Только попробуй умереть, ушастый сукин сын».

Дамбо жив. Пульс нитевидный, дыхание неглубокое, кожа серая, но он жив.

Что теперь?

Возвращаться в конспиративный дом? Самый безопасный вариант. Минимум риска. Именно это посоветовала бы Рингер, а Рингер – эксперт по риску. Я не знаю, что найду в пещерах – при условии, конечно, что мы до них доберемся. Впереди еще один глушитель. Скорее всего, Рингер и Чашка уже мертвы. Тогда я не только пойду навстречу собственной смерти, но и обреку на нее Дамбо.

Правда, я могу оставить его в кафе и забрать на обратном пути. Если сумею вернуться. Так лучше и для него, и для меня. А сейчас Дамбо – обуза и помеха.

Значит, я его оставлю.

«Эй, Дамбо, я знаю, что ты прикрыл меня от пули и все такое, но теперь, приятель, ты сам по себе. А я сваливаю».

Ведь именно так поступает Бен Пэриш?

«Проклятье, Зомби, решай уже. Дамбо знал, что идти с тобой рискованно, и все равно пошел. Заслоняя тебя от пули, он выполнял свой долг. Если пойдешь обратно, получится, что он подставился зря. Если он умрет, то пусть хотя бы его смерть не будет бессмысленной».

Осмотрев повязку на предмет свежих пятен крови, я аккуратно подкладываю под голову Дамбо его рюкзак. Достаю из аптечки последний шприц-тюбик с морфином и вкалываю его Дамбо в предплечье.

Потом наклоняюсь и шепчу:

– Вот видишь, Бо, я вернулся. – Глажу его по волосам. – Я ее прикончил. Инвазированную суку, которая тебя подстрелила. Всадил ей пулю между глаз. – Лоб Дамбо очень горячий. – Я сейчас не могу с тобой остаться, Бо. Но я вернусь за тобой. Вернусь или умру. Скорее всего, умру, так что ты не очень-то надейся.

Я отворачиваюсь от Дамбо, но смотреть больше не на что. Я жутко устал и чувствую, что вот-вот сорвусь. Постоянно перехожу от одной смерти к другой. В итоге что-то очень важное внутри меня может не выдержать и сломаться.

– А теперь послушай меня, лопоухий сукин сын. Я найду Чашку и Рингер. На обратном пути мы заберем тебя и все вместе вернемся домой. И все будет хорошо. Потому что я – сержант, и все будет так, как я сказал. Понятно тебе? Ты слушаешь меня, солдат? Я запрещаю тебе умирать. Ясно? Это приказ. Я запрещаю тебе умирать.