Роман Злотников - Руигат. Схватка

– Знаешь, – сонно пробормотала Ук, когда погас последний кусок провода и они уже улеглись на свои ложа, – а мама тоже рассказывала мне сказки про Небесных. И я всегда мечтала попасть на небо и хоть одним глазком посмотреть, как оно все там на самом деле…

Следующие несколько дней прошли вполне нормально. Пару раз в поле зрения появлялся Плюсна, но был прогнан даже не Тэрой, а всей женской половиной населения ближайших нор. В остальном же все складывалось вполне благополучно. Ук действительно в тот день снова пробралась в шестьдесят седьмой терминал, притащив оттуда целый узел добычи. Причем кроме «пищевых картриджей» и горящего провода она умудрилась раскопать еще и парочку каких-то электронных блоков, которые пока решила никуда не сдавать. Нет, в здешних мастерских их купили бы с удовольствием. И если бы они оказались исправными, даже расплатились бы настоящими деньгами. Но сильно на это рассчитывать не стоило. По слухам, последний подобный исправный блок приносили в здешнюю мастерскую еще до рождения Ук. А ей, как выяснилось, было вовсе не десять и не одиннадцать, а все двенадцать лет. Просто она была очень мелкая и худая… Так вот, этими блоками они с Тэрой решили распорядиться с умом. По словам Ук, не слишком далеко отсюда, на бывшей робофабрике, устроился некий Стоимвол со своими ребятами. А он платил деньгами даже за неисправный блок. Лишь бы тот сверху выглядел целым. Вот Ук и предложила, раз уж она и так принесла вдоволь хабара, чтобы пару недель нормально питаться, эту часть добычи попридержать. Чтобы чуть позже, когда Тэра отработает в мастерской достаточно долго, чтобы иметь возможность взять выходной, вместе отправиться к Стоимволу и в обмен на блоки попросить у него не денег, а разрешения поселиться под его рукой. Стоимвол слыл главарем правильным – зазря никого не гнобил, своим парням тоже особо воли не давал, так что, по слухам, жилось под его защитой вполне себе неплохо… Но это были планы не на ближайшее время. Так что жизнь постепенно вошла в размеренный ритм. Тэра, как и все в Руинах, вставала с рассветом, быстро умывалась и шла к ближайшей «тошниловке» за парой порций «тошновки». По возвращении будила Ук и отправляла ее умываться. Потом они вместе завтракали, и Тэра отправлялась на работу. А когда возвращалась – ее ждал ужин, за который отвечала девочка. Несмотря на то, что Пламенная пока зарабатывала по нижней ставке – то есть всего лишь по три миски «тошновки» в день, добычи девочки должно было надолго хватить на полноценные завтраки и ужины. Так все и продолжалось, пока однажды утром по пути на работу Тэру не остановил хриплый и какой-то скользко-глумливый голос, произнесший:

– Так вот кто у нас тут недотрогу корчит…

– Рота-а-а!

Несущаяся во весь опор колонна сипло дышащих и потных мужиков, с трудом выдерживающих установленные интервалы (а куда деваться, эти суки «руигат» за подобными «мелочами» следили строго и наказывали жестко), после этих слов как будто даже слегка сжалась и… как-то… построжела, что ли.

– Справа по одному, поотделенно, на огневую позицию – марш!

Смач, бегущий сразу за командиром отделения, чертыхнулся про себя и, чуть приняв влево, ринулся к выемке, обозначающей огневую позицию, на ходу перекидывая из-за спины МЛВ и приводя его в боевое положение. С размаху рухнув в выбитое в щебне десятками тел неглубокое ложе, Смач несколько раз глубоко вдохнул, стараясь как можно быстрее справиться со сбитым дыханием, не прекращая, впрочем, наблюдения за мишенным полем. Еще не хватало. Мишени, как правило, выскакивали всего на пару-тройку вдохов, а каждый промах – это лишние отжимания. Причем по нарастающей. Десяток за первый, двадцать за второй, тридцать за третий… ну и так далее. Но больше шестидесяти отжиманий в их роте уже давно никто не зарабатывал. Научились…

– Да твою ж… – зло пробормотал Смач, надавливая на пластину спуска. Первыми вылезли «головы». Ой, как погано-о-о! Похоже, ему досталось одно из снайперских упражнений, а его МЛВ был разложен не в снайперскую, а в штурмовую конфигурацию. Так его было куда удобнее таскать. Да и большинство комплексов упражнений вполне себе нормально отрабатывались штурмовой конфигурацией. Кроме вот таких вот подлянок типа «голов» на максимальной дистанции… И ведь хрен переконфигурируешь. В снайперских упражнениях мишени появляются с рваными интервалами и очень, очень ненадолго. Пока будешь менять конфигурацию – точно пропустишь один, а то и два показа… А-а-а, нет, «групповая» вылезла! Может и обойдется…

– Т-с-с-с-с-с-сыт… – прошелестел МЛВ. Дыхание уже немного восстановилось, так что эту группу целей Смач отстрелял довольно спокойно. Но затем начался ад…

Когда он добрел до «курилки», как почему-то называли это место с лавочками «руигат», остальные встретили его молчанием. А что тут говорить? Все всё видели. И только спустя минуту Поинтей уточнил:

– Семь?

– Семь, – подтвердил Смач и, рухнув на лавку, закатил глаза. – Двести восемьдесят отжиманий… ой-ё!

– Да они там вообще озверели! – взорвался кто-то. – Восемнадцать групп целей за три с половиной минуты. Восемнадцать! Причем все разнокомпонентные и с перетекающим временем показа. Это же вообще никак не поражаемо!

– Посмотрим, – устало бросил Смач. И все замолчали. А что тут скажешь? По традиции после окончания стрельбы рядовым составом на огневой рубеж выходили сами «руигат» и… Еще ни разу не было, чтобы даже один из командиров не поразил хотя бы одну мишень. Ну вот ни разу!

– Да уж… – протянул Поинтей, – если они и здесь не облажаются, то… я уж не знаю кто они такие. Может сами Небесные.

На лицах всех сидящих в курилке тут же расцвели улыбки. Боги сошли на землю, причем исключительно для того, чтобы набрать себе в команду подобных неудачников и гонять их как сраных мангустов? Ну, парень и сказанул! Со всех сторон послышались шуточки, подколки, смех. И только Смач сидел молча и стиснув зубы. Потому что он знал, что это правда.

…В то утро он едва только успел устроиться в полузакрытой кабинке, как снаружи послышались негромкие голоса. Нет, Смач и не думал подслушивать. Как-то само получилось…

Сначала зажурчало. А затем тихий голос спросил:

– Ну и как тебе первые две недели?

– Да уж, контингент еще тот, – отозвался второй. – Если мы приходили в шок от самого факта насилия, то эти с ним родились, выросли и спят… зато вот о дисциплине – никакого понятия.

– Было.

– Ну да – было. Но и сейчас едва только появилось. – Говоривший сделал паузу, вздохнул, и продолжил: – Я вот думаю – а может, зря критерии отбора изменили, а?

Отвечавший хмыкнул:

– И сколько мы по прежним критериям отобрали бы? Да еще в здешних условиях – без связи, без местных контактов, с крайне скудным оповещением, с урезанными возможностями медицинского обследования, да и то только при личном контакте.