Питер Страуб - История с приведениями

"Нет, - воскликнула Стелла, услышав новость. - Бедная Милли!

Конечно, это горе для всех, но нужно что-то сделать для Милли". Положив трубку, миссис Куэст подумала: "Боже, как здесь темно, как в аду, нужно скорее зажечь свет и бежать отсюда", - но потом все снова приобрело свой нормальный вид. Она тряхнула седой головой и потерла глаза. Ее очень удивило, что мистер Джеймс сказал девушке: "Если хотите, приходит завтра, и мы подыщем вам какую-нибудь секретарскую работу". Какого черта ей тут нужно?

То же подумал и Рики, глядя на Сирса. Секретарскую работу? У них была секретарша, а всю печатную работу выполняла Мейвис Ходж. Еще одному работнику здесь просто нечего делать. Конечно, на Сирса повлияло именно это имя - Ева Галли, произнесенное с каким-то особенным вкусом.., Сирс внезапно ощутил жуткую усталость, и на него разом навалились видения: и Фенни; Бэйт, и Элмер Скэйлс с его овцами, и смерть Джона (он сиганул). Рики заметил это.

- Да-да, приходите завтра, - сказал он, глядя на ее привлекательное лицо (более чем привлекательное); он знал, что в этот момент Сирсу меньше всего хочется вспоминать Еву Галли. Миссис Куэст с ужасом смотрела на него, и он велел ей записывать всех, кто будет звонить - просто чтобы что-то сказать.

- Я слышала, умер ваш хороший друг, - сказала девушка Рики. - Извините, что я пришла так не вовремя.

Он еще раз поглядел на ее лисьи черты, прежде чем повернуться к двери, Сирс с белым лицом застегивал пальто, - и вдруг ему пришло в голову, что Сирс прав, что эта девушка тоже часть головоломки, в которой нет ничего случайного...

- Может, это даже не Джон, - сказал Сирс в машине. - Хардести такой болван, что не удивлюсь, если он просто поверил Омару Норрису, - тут он умолк: они оба знали, что это не так. - Черт, как холодно.

- Холодно, - согласился Рики, и вдруг у него вырвалось: - Хотя бы Милли не будет голодать.

После этого они замолчали окончательно, словно смирившись с тем, что Джон Джеффри действительно прыгнул с моста и утонул в замерзающей реке.

Когда они взяли Хардести и приехали с ним в тюремную камеру, где лежал труп до прибытия машины из морга, они увидели, что Омар Норрис не ошибся. Это был Джон.

Его редкие волосы прилипли к черепу, губы посинели - - он был точно таким, как во сне Рики.

- О, Господи, - прошептал Рики.

Уолт Хардести ухмыльнулся и сказал:

- Нам нужно не это имя, мистер адвокат.

Он вручил им большой конверт, где они рассчитывали найти хоть какие-то объяснения гибели Джона. Но предметы, извлеченные из его карманов, ничего не говорили. Расческа, запонки, шариковая ручка, монеты - Сирс разложил все это на переднем сиденье старого "бьюика" Рики.

- На записку надеяться было глупо, - сказал он, откидываясь на спинку сиденья. - Черт, чувствуешь себя каким-то загнанным зверем. Хочешь оставить что-то себе или отдадим все Милли?

- Может, Льюис захочет взять запонки.

- Льюис. Нужно сказать ему. Может быть, вернемся в офис?

Они сидели в машине Рики. Сирс достал из дипломата длинную сигару, отрезал кончик и без обычного ритуала оглядывания и обнюхивания сунул в рот. Рики безропотно приоткрыл свое окошко: он знал, что Сирсу сейчас нужно покурить, но не выносил запаха дыма.

- Господи, Рики! Джон мертв, а мы с тобой говорим о запонках.

Рики завел машину.

- Поедем на Мелроз-авеню и чего-нибудь выпьем.

Сирс сунул всю патетическую коллекцию обратно в конверт и запихнул в карман пальто.

- Езжай осторожнее. Видишь, опять снег.

Рики включил фары, зная, что Сирс скажет и об этом.

Действительно, в воздухе кружили редкие снежинки. Серое небо, висящее над городом все последние дни, уже почти почернело.

- Последний раз такое было...

- Когда я вернулся из Европы. В сорок седьмом году.

Ужасная была зима.

- И еще в двадцатых.

- Да, в двадцать шестом. Снег чуть ли не закрывал дома.

- Многие умерли. Моя соседка умерла в этом снегу.

- Кто это?

- Ее звали Виола Фредериксон. Застряла в машине и замерзла. Они жили в доме Джона.

Сирс опять тяжело вздохнул, пока машина проезжала мимо отеля. На фоне его темных окон парили белые хлопья снега.

- Рики, у тебя окно открыто. Ты что, хочешь нас заморозить? - он поднял руки, чтобы поднять воротник, и тут заметил торчащую в пальцах сигару. - О, извини. Привычка.

Он открыл собственное окошко и выбросил туда потухшую сигару.

Рики думал о теле Джона, лежащем в холодной камере; о его синей коже и прилипших ко лбу волосах, о том, как сказать об этом Льюису.

- Не понимаю, почему до сих пор нет вестей от племянника Эдварда, - сказал Сирс.

Снег прекратился, и улица перед ними сразу приобрела какой-то странный вид. Она будто светилась - не желтоватым светом электрического освещения, а белым призрачным мерцанием, выхватывающим из темноты то ограду, то кусок стены, то нагие скелеты кустов. Этот бледный мертвенный оттенок напомнил Рики лицо Джона Джеффри.

Небо с проносящимися по нему облаками было совсем черным.

- Но что случилось, как ты думаешь? - спросил Сирс.

Рики свернул на Мелроз-авеню.

- Не хочешь сначала заехать к себе домой?

- Нет. У тебя есть какие-нибудь догадки?

- Я не знаю даже, что случилось с овцами Скэйлса.

Они уже подъехали к дому Рики. Сирс явно выказывал раздражение, он ворчал, как медведь, и продолжать расспросы было явно бесполезно. Но Рики задал последний:

- А что с этой девушкой?

- А что с ней?

Рики достал ключ.

- Если ты думаешь, что нам нужна секретарша...

Тут Стелла открыла дверь сама:

- Я так рада, что вы здесь. Я боялась, что вы отправитесь в контору и будете делать вид, что ничего не случилось. Сирс, пожалуйста, закрой дверь, мы не можем обогревать всю улицу. Входите! - Они втиснулись в дверь медленно, как усталые лошади, и сняли пальто. - У вас ужасный вид. Значит, это действительно был Джон?

- Это был он, - сказал Рики. - Я не могу сейчас ничего больше сказать. Похоже, что он прыгнул с моста.

- О, Боже! Бедный Клуб Чепухи.

- Аминь, - сказал Сирс.

За ленчем Стелла сообщила, что собрала кое-что для Милли.

- Может, она захочет перекусить.

- Милли? - переспросил Рики.

- Милли Шиэн, неужели непонятно? Я поехала к ней и привезла сюда. Бедняжка совершенно разбита, так что я уложила ее в постель. Утром она проснулась и стала искать Джона, а потом приехал этот ужасный Уолт Хардести.

- Понятно.

- Ему понятно! Если бы вы с Сирсом не были так заняты собой, вы бы тоже вспомнили о ней.

Сирс вскинул голову:

- Мили не пропадет. Ей остались дом Джона и слишком много денег.

- Слишком?

Тогда отнеси ей поднос и объясни, какое счастье ей привалило! Думаешь, ее обрадует, что Джон Джеффри оставил ей пару тысяч долларов?

- Больше, - уточнил Рики. - Он завещал ей почти все, что имел.