Питер Страуб - История с приведениями

Рядом громко чихнул невидимый Рики Готорн, и стены операторской будто закачались. Он увидел что-то расплывчатое, с уродливой головой какого-то животного. Потом это снова был Кларк Маллиген.

- Пленка сбилась, извини. Теперь все будет нормально, - сказал он, но его голос дрожал.

- Отдай мне нож, Питер, - потребовала мать.

- Это все фокусы. Грязные фокусы.

- Питер, не груби!

Кларк Маллиген склонился над ним с выражением жалости на лице, и Питер, вспомнив вестерны, всадил нож в его выпяченный живот. Мать закричала, уже начиная распадаться, как все вокруг. Питер ухватил нож обеими руками и рванул вверх, плача от ужаса и отвращения; Маллиген повалился на проекторы, сбивая их со штативов.

Глава 19

- Ох, Сирс, - выдохнул Рики. Его горло болело. - Ох, мои бедные друзья...

Они только что были живы и их хрупкий мир, казалось, снова был цел; горечь новой и уже безвозвратной потери пронизала все его существо и слезы обожгли ему глаза.

- Смотрите, Рики, - это был голос Дона. Рики с трудом повернул голову и быстро встал, увидев то, что лежало рядом с ним на полу. - Это сделал Питер.

Юноша стоял в шести футах от них, глядя на лежащее перед ним тело женщины. Дон сидел на полу, потирая шею. Рики посмотрел ему в глаза, увидел в них страх и боль, и потом оба они взглянули на тело Анны Мостин.

Какое-то время она все еще выглядела той миловидной молодой женщиной с черными волосами и лисьим личиком, какой они увидели ее в первый раз на Уит-роу. Ее рука сжимала костяную рукоятку ножа, торчащего у нее из груди; из раны, пульсируя, выливалась темная кровь. Из окна на распростертое тело падали редкие хлопья снега.

Глаза Анны Мостин открылись, и Рики подался вперед, думая, что она хочет что-то сказать, но она, очевидно, уже их не узнавала. Из раны хлынул поток крови, забрызгав троих мужчин.

И тут они увидели, как за угасающей жизнью Анны продолжает жить другая, нечеловеческая жизнь - не олень, не сова, но нечто, не имеющее привычных форм. Только на миг за раскрытым ртом Анны им почудился другой рот, за ее бьющимся в судорогах телом - другое тело. Потом все исчезло, и на полу осталась только мертвая женщина.

В следующую секунду ее лицо мертвенно побелело, кожа сморщилась - вся она как бы вдавливалась внутрь, как клочок бумаги на огне. На их глазах она сжалась до половины своего размера, потом до четверти - в ней уже не оставалось ничего человеческого, это был просто кусок изувеченной плоти, гонимый неведомым ветром.

Сама комната, казалось, тяжело, по-человечески, вздохнула. Зеленый цвет погас, и остаток тела Анны Мостин испарился. Рики, стоящий возле этого места на коленях, увидел, что падающие хлопья снега тоже втягиваются в невидимую воронку.

В тринадцати кварталах от них взорвался дом на Монтгомери-стрит. Милли Шиэн услышала треск и, высунувшись в окно, увидела, что фасад дома Евы Галли сминается, как картон, и, распадаясь на кирпичи, втягивается внутрь и исчезает в огне, уже бушующем в сердце здания.

- Рысь, - выдохнул Рики. Дон оторвал глаза от того места на полу, где исчезла Анна Мостин, и увидел на подоконнике воробья. Птица наклонила голову и посмотрела на них. Дон и Рики двинулись к ней, и она вылетела в окно.

- Это все? - спросил Питер, все еще глядя на пол. - Все кончилось. Мы это сделали.

- Да, Питер, - ответил Рики. - Все кончилось.

Дон стоял у окна, вглядываясь в темноту, где бушевала метель. Потом подошел к двум остальным и обнял их.

Глава 20

- Как вы себя чувствуете? - спросил Дон.

- Он спрашивает! - Рики приподнялся на подушках в своей палате в Бингемтонской больнице. - Пневмония - это вам не шутка. Советую поберечься.

- Попытаюсь. Вы чуть не умерли. Хорошо, что как раз расчистили шоссе, и "скорая" смогла проехать. Еще немного, и мне пришлось бы везти вашу жену во Францию.

- Не говори об этом Стелле. Она так хочет во Францию, что готова ехать даже с таким юнцом, как ты.

- Сколько вас еще здесь продержат?

- Две недели. Стелла так запугала всех сестер, что они заботятся обо мне по первому классу. Спасибо за цветы.

- Мне вас не хватает, - сказал Дон. - И Питеру тоже.

- Да, - просто ответил Рики.

- Как странно. Я чувствую близость к вам с Питером больше, чем к кому бы то ни было со бремени Альмы Моубли.

- Я уже говорил тебе об этом. Клуб Чепухи умер - да здравствует Клуб Чепухи! Сирс однажды сказал, что хотел бы быть не таким старым. Сейчас я его понимаю. Я хотел бы видеть, как вырастет Питер, хотел бы помогать ему. Но я перепоручу это тебе.

- Мы сделает все, что сможем.

- Знаешь, я в той комнате совсем раскис.

- Я тоже.

- Слава Богу, что Питер не растерялся.

- Да. Но рысь все еще нужно застрелить.

- Обязательно, иначе она вернется опять. Мстить нашим детям. Мне не хочется так говорить, но боюсь, что это ваша работа.

- Похоже, что так. Ведь именно вы в конечном счете прикончили Грегори и Фенни. А Питер убил их благодетельницу. Надо же и мне что-то сделать.

- Незавидная работенка. Кстати, нож у тебя?

- Я подобрал его с пола.

- Это хорошо.

Знаешь, в той ужасной комнате я понял, почему твой дядя покончил с собой. Мы с Сирсом долго ломали над этим голову.

- Да. Я тоже это понял.

- Бедный Эдвард. Он вошел в спальню, ожидая в худшем случае застать свою актрису в постели с Фредди Робинсоном. А вместо этого она - как это сказать? Сбросила маску.

Рики выглядел усталым, и Дон встал, чтобы уйти. Он положил на столик перед кроватью пакет с апельсинами и несколько детективов.

- Дон.

- Что?

- Не надо нянчить меня. Лучше застрели рысь.

Глава 21

Через три недели, когда Рики наконец выписали из больницы, снегопад прекратился, и Милберн начал понемногу возвращаться к жизни. Магазины заполнились покупателями; в одном из них Рода Флэглер подошла к Битси Андервуд, покраснев, как ребенок, и принялась извиняться. "Ах, эти жуткие дни, - вздохнула Битси. - Я бы могла тебя убить, если бы ты первой ухватила эту тыкву".

Открылись школы; бизнесмены и банкиры вернулись к работе, разбирая бумажный хаос, накопившийся на их столах; на улицах снова появились пешеходы. Анни и Энни, официантки Хэмфри, погоревали о Льюисе и вышли замуж за тех, с кем они жили. Если у них родились мальчики, они наверняка назвали их Льюисами.

Некоторые все же разорились - ведь налоги с вас берут даже когда ваш бизнес похоронен под снегом. Леота Маллиген пыталась вести дело сама, но в итоге продала кинотеатр и вышла замуж за брата Кларка, который был не таким мечтателем, но зато любил ее кухню. Рики Готорн закрыл свою контору, но один молодой юрист купил у него помещение и название, взял обратно Флоренс Куэст, и контора Рики и Сирса превратилась в контору "Готорн-Джеймс-Уиттэкер". "Жаль, что его фамилия не По", - сказал Рики, но Стелла не поняла этой шутки.