Орсон Кард - Игра Эндера. Глашатай Мертвых

Новинья не чувствовала такого страха с тех пор, как впервые поняла, что Миро решил стать зенадором и пойти по пути тех двух мужчин, которых убили свинки. «Этот человек может соединить нас снова в единую семью; но при этом он узнает все мои секреты. Если он узнает, как умер Пипо, и расскажет правду, то и Миро узнает ее, и правда убьет его. Я не хочу больше приносить жертвы свинкам; они слишком жестокие боги».

Позже, когда она лежала в постели за закрытой дверью, пытаясь уснуть, она вновь услышала смех в гостиной, и на этот раз вместе с Миро и Элой смеялись Ким и Ольгадо. Она представила себе их комнату, полную веселья. Но она уже засыпала, и это превратилось в сон, и уже не Глашатай сидел среди ее детей и учил их смеяться; это был Либо, снова живой, и все знали, что он ее истинный муж, человек, с которым она обвенчалась в сердце, но отказалась венчаться в церкви. И даже во сне она не могла перенести столько радости, и слезы намочили ее подушку.

СИДА: Возбудитель десколады — не бактерия. Похоже, что он проникает в клетки тела и постоянно живет там, как, скажем, митохондрии, и размножается при делении клетки. То, что он атаковал новые виды всего через несколько лет после того, как мы прибыли сюда, говорит о том, что он обладает необычайной способностью к адаптации. Он наверняка проник во всю биосферу Лузитании очень давно, так что сейчас он стал здесь постоянно присутствующей инфекцией.

ГУСТО: Если он постоянно присутствует всюду, то это не инфекция, Сида, это — часть нормальной жизни.

СИДА: Но он не обязательно появился здесь. Он может распространяться. Хотя, конечно, если он эндемичен, то все местные виды, должно быть, нашли какой-то способ бороться с ним.

ГУСТО: Или приспособиться к нему, включить его в нормальный жизненный цикл. Может быть, он даже необходим им.

СИДА: Им необходимо то, что разрывает их генетические молекулы и соединяет их опять случайным образом?

ГУСТО: Может быть, в этом причина того, что на Лузитании так мало различных видов — десколада появилась сравнительно недавно, полмиллиона лет назад, и большинство видов не смогли приспособиться.

СИДА: Жаль, что мы умираем, Густо. Следующий ксенобиолог будет, наверное, исследовать стандартную генетическую адаптацию и не продолжит нашу работу.

ГУСТО: Разве только поэтому ты жалеешь, что мы умираем?

Эндер вернулся домой из дома Рибейры лишь поздно вечером, и больше часа он пытался понять, что же произошло, особенно после того, как Новинья вернулась домой. Тем не менее на следующее утро Эндер проснулся рано, и мысли его были полны вопросов, на которые он должен был ответить. Так случалось всегда, когда он готовился Говорить о чьей-то смерти, — он почти не спал, пытаясь осмыслить историю умершего мужчины, какой видел ее он сам, или жизнь умершей женщины, жизнь, которую она хотела прожить, хотя это и не получилось. На этот раз у него была дополнительная забота. На этот раз живые были ему дороже, чем обычно.

— Конечно, все сложнее, — сказала Джейн после того, как он попытался объяснить ей свое смятение. — Еще до того, как ты покинул Тронхейм, ты влюбился в Новинью.

— Может быть, я и полюбил ту девушку, но эта женщина — капризная эгоистка. Только посмотри: она допустила, чтобы с ее детьми случилось такое!

— И это Глашатай Мертвых? Разве можно судить о людях по внешности?

— Может быть, я полюбил Грего.

— Ты всегда был неравнодушен к людям, которые плюют на тебя.

— И Куару. Я люблю их всех — даже Миро.

— И они любят тебя, Эндер.

Он рассмеялся.

— Люди всегда считают, что любят меня, пока я не начну Говорить. Новинья чувствительнее остальных — она уже ненавидит меня, еще до того, как я расскажу правду.

— Ты так же слеп, как и остальные люди, Глашатай, — сказала Джейн. — Обещай, что разрешишь мне Говорить о твоей смерти. О, сколько я могу рассказать.

— Держи свои мысли при себе, — сказал Эндер устало. — Ты сделаешь это еще хуже меня.

Он начал составлять список вопросов, на которые нужно было ответить:

«1. Почему Новинья вообще вышла замуж за Маркао?

2. Почему Маркао ненавидел своих детей?

3. Почему Новинья ненавидит себя?

4. Почему Миро вызвал меня Говорить о смерти Либо?

5. Почему Эла вызвала меня Говорить о смерти ее отца?

6. Почему Новинья теперь не хочет, чтобы я говорил о смерти Пипо?

7. Что было непосредственной причиной смерти Маркао?».

На этом он остановился. На последний, чисто медицинский, вопрос ответить легче всего. С него и надо начать.

Врача, который проводил вскрытие Маркао, звали Навио, что значит «корабль».

— Это не из-за моих размеров, — сказал он смеясь. — И это не значит, что я хороший пловец. Просто мое полное имя — Энрике-о-Навигадор Каронада. И я еще рад, что мое прозвище взято от слова «капитан корабля», а не от «маленькая пушка». Было бы слишком много неприличных намеков.

Его веселье Эндера не обмануло. Навио был добрым католиком и подчинялся своему епископу, как и все остальные. Он был намерен не допустить, чтобы Эндер что-нибудь узнал, хотя и не собирался из-за этого злиться.

— Есть два способа получить ответы на мои вопросы, — спокойно сказал Эндер. — Я могу спросить вас, и вы честно мне расскажете. Или же я могу запросить Межзвездный Конгресс о том, чтобы мне был открыт доступ к вашим записям. Ансибл обходится дорого, запрос будет обычным, а поскольку ваше сопротивление противоречит закону, расходы будут вычтены из и так небогатого бюджета вашей колонии плюс штраф в двойном размере и выговор вам лично.

Улыбка на лице Навио постепенно исчезла. Он холодно ответил:

— Хорошо, я отвечу на ваши вопросы.

— Никаких «хорошо», — сказал Эндер. — Ваш епископ призвал граждан Милагре устроить несправедливый бойкот законно вызванному служителю. Всем будет лучше, если вы сообщите им, что если такой веселый отказ от сотрудничества продолжится, я буду просить о том, чтобы мой статус был изменен — вместо служителя я буду инквизитором. Уверяю вас, что моя репутация в Межзвездном Конгрессе такова, что просьба будет удовлетворена.

Навио хорошо знал, что это значит. В качестве инквизитора Эндер получит от Конгресса полномочия аннулировать лицензию колонии на основании преследования по религиозным мотивам. Это вызвало бы огромные потрясения, в частности, и потому, что епископ был бы смещен со своего поста и вызван в Ватикан для строгой беседы.

— Почему вы хотите сделать это? Ведь вы знаете, что не нужны нам здесь? — спросил Навио.