Питер Уоттс - Ложная слепота

Но Кеплер в одиночку не справился бы; время от времени «Тезей» похмыкивал — по хребту корабля прокатывался рокот маневровых двигателей, когда Капитан корректировал наш спуск в мальстрем.

«В бою первым гибнет план боя», — пришло в голову изречение, но я не смог вспомнить, откуда взял цитату. [40] Цитата принадлежит Гельмуту фон Мольтке-старшему.

— Есть! — вскрикнула Бейтс. На лимбе Бена показалась крошечная точка, и дисплей тут же дал увеличение. — Запуск по сигналу.

Как ни близко мы подкрались, как ни близко собирались подойти, «Роршах» оставался невидимым. Но параллакс отчасти сдвинул шоры с глаз зонда, открывая поминутно выпадающие из виду иглы и спирали дымного стекла. Сквозь прозрачную толщу оставался полувиден бесконечный, плоский горизонт Бена. Изображение подрагивало; по КонСенсусу ходили волны.

— Ничего себе магнитосфера, — заметил Шпиндель.

— Тормозим, — доложила Бейтс.

«Чертик» плавно развернулся против хода и запустил движок. Индикатор дельта-вэ на тактическом дисплее покраснел.

В эту смену телом Банды командовала Саша.

— Входящий сигнал, — доложила она. — Формат тот же.

Сарасти пощелкал языком.

— Соединить.

— «Роршах» — «Тезею». Привет, «Тезей». — На сей раз голос оказался женский, немолодой.

Саша ухмыльнулась.

— Видали? Она совсем не обиделась. Даже на «жирный лохматый хер».

— Не отвечать, — распорядился Сарасти.

— Тяга отключена, — доложила Бейтс.

Летящий по инерции «чертик»… чихнул. Высевки серебряной фольги швырнуло в бездну с такой скоростью, что «Тезей» по сравнению с ними неподвижно висел на месте: миллионы ослепительно блестящих компасных стрелок. Миг — и они исчезли. Зонд наблюдал за падением дипольных отражателей, обводя лазерным лучом небесную сферу, дважды в секунду ощупывая им небеса и аккуратно отмечая каждую отраженную вспышку. Лишь поначалу иглы мчались по прямой; потом они скатывались в спирали Лоренца, их сносило на странные дуги и выводило в штопор, чтобы швырнуть по новым, прихотливым траекториям на почти релятивистских скоростях. В КонСенсусе начали проявлятся контуры магнитного поля «Роршаха», на первый взгляд напоминавшие многослойные чешуи стеклянной луковицы.

— Бздынннь, — высказался Шпиндель.

Луковица оказалась червивой. В ней показались полости, длинные извилистые туннели в силовом поле, фрактально ветвящиеся на всех уровнях.

— «Роршах» — «Тезею». Привет, «Тезей». Вы на связи?

Голографическая врезка рядом с центральным дисплеем показывала углы постоянно плывущего треугольника: «Тезей» на острой вершине, «Роршах» и «чертик» определяют узкое основание.

— «Роршах» — «Тезею»: я вас ви-ижу…

— Легкомысленная манера разговора у нее получается лучше, чем у него.

Саша покосилась на Сарасти и не стала добавлять: «Продолжаем?». Но сомнения появились и у нее. Теперь, когда отступать было поздно, она начала осмыслять возможные последствия ошибки. Для трезвой переоценки время вышло, но для Саши и это считалось достижением.

Кроме того, решать все равно упырю.

Под наблюдением в магнитосфере «Роршаха» проявлялись колоссальные петли. Невидимые человеческому глазу, они даже на тактической диаграмме оставались исчезающе тонкими; высевки разметало по небу так широко, что даже Капитану приходилось гадать. Новообразования висели в магнитном поле, точно вложенные друг в друга карданы огромного призрачного гироскопа.

— Вижу, вы не сменили вектор, — заметил «Роршах». — Мы серьезно советуем сменить курс. Правда-правда. Для вашей же безопасности.

Шпиндель покачал головой.

— Эй, Мэнди, «Роршах» на связи с «чертиком»?

— Если да, то я этого не замечаю. Никаких отсветов, вообще никакого направленного излучения, — она мрачно усмехнулась. — Похоже, мы проскочили незамеченными. И не называй меня Мэнди.

«Тезей» со стоном содрогнулся. Меня пошатнуло в низкой псевдогравитации; пришлось держаться, чтобы устоять.

— Коррекция курса. — доложила Бейтс. — Метеоритные рифы.

— «Роршах» — «Тезею». Просим ответа. Ваш текущий курс неприемлем, повторяю, ваш текущий курс неприемлем. Категорически рекомендуем изменить направление.

К этому моменту зонд плыл уже в нескольких километрах от ведущего края «Роршаха». В такой близости можно было различить не только магнитные поля: яркими красками цветовой кодировки в КонСенсусе представал сам объект. Незримые обводы и шипы переливались множеством условных палитр: тяготение, альбедо, температура абсолютно черного тела. Колоссальные электрические разряды, бьющие с острых шипов, отображались пастельно-лимонными полосами. Дружественный интерфейс КонСенсуса превращал артефакт в мультяшку.

— «Роршах» — «Тезею». Просим ответа.

Корабль зарычал от натуги, виляя кормой. На тактическом дисплее еще один, только что засеченный обломок прошел мимо левого борта на безопасном расстоянии шести километров.

— «Роршах» — «Тезею». Если не можете ответить, пожалуйста… твою мать!

Мультик моргнул и погас.

Но я заметил, что случилось в ту, последнюю секунду: вот «чертик» минует одну из гигантских призрачных петель; внезапно, словно открыла рот лягушка, хлещет энергетический язык; сигнал пропадает.

— Теперь я вижу, что вы там затеяли, суки. Кретины, думаете, мы тут совсем тупые?

Саша стиснула зубы.

— Мы…

— Нет, — отрезал Сарасти.

— Но оно…

Сарасти зашипел. Звук шел из глубины глотки. Никогда не слышал, чтобы млекопитающие издавали такие звуки. Лингвист тут же замолкла.

Бейтс боролась с управлением.

— Я все еще… сейчас…

— Уберите эту хрень прямо сейчас, твари, вы меня слышите? Сейчас же.

— Есть! — проскрежетала Бейтс, когда сигнал вернулся. — Только лазер перенацелить пришлось.

Зонд снесло в сторону — словно человека, переходящего реку вброд, захватило внезапное течение в глубине и швырнуло в водопад, — но он остался на связи и не потерял подвижности.

Почти. Бейтс с трудом удерживала его на курсе. Спотыкаясь, «чертик» продирался сквозь тугие витки магнитосферы «Роршаха». Объект громоздился в его окулярах. Изображение подмигивало.

— Продолжать сближение, — спокойно распорядился Сарасти.

— Я бы с радостью, — прохрипела Бейтс. — Попытаюсь.

«Тезей» вновь пошатнулся, входя в штопор. Я был готов поклясться, что слышу, как скрежещут опоры вертушки. На тактическом дисплее мимо проплыл еще один метеорит.

— Я думал, вы эти штуки заранее засекли, — проворчал Шпиндель.

— Хотите затеять войну, «Тезей»? Вы об этом мечтаете? Думаете, силенок хватит?

— Оно не нападает, — взял решающее слово Сарасти.

— Может, и нападет, — Бейтс не повышала голоса; я видел, чего ей это стоит. — Если «Роршах» может управлять траекториями этих…