Дэвид Джерролд - Ярость мщения

Главарь по-прежнему изучающе смотрел на меня. Решал мою участь? По его лицу ничего нельзя было понять.

Холодные капли пота, щекоча, стекали по моей спине. Червь поворачивал глаза то так, то эдак, разглядывая меня.

Он напоминал большую розовую марионетку, управляемую сумасшедшим кукловодом. Зрелище было бы комичным, если бы не наводило ужас.

Червь начал тревожно подергивать челюстями. Это напоминало нервный тик — или предвкушение удовольствия.

Неужели они ждали, что я начну хныкать?

В течение полусекунды я взвесил такую возможность. Что-нибудь изменится от этого? Нет.

Человек с песочными волосами подошел к моим вещам и мыском башмака разбросал кучу. Затем занялся моим личным медальоном.

— Армия Соединенных Штатов. Плохо дело.

— Убей его, — сказала худая женщина. Я по-прежнему не мог вспомнить, где ее видел.

Главарь не обратил на нее внимания. От него не укрылось, как я смотрю на червя.

— Орри, — сказал он чудовищу. — На разведку. — И помахал ему рукой.

Червь свистнул в ответ и втянул глаза. Затем плавно покатился вперед, обнюхивая землю.

Человек с песочными волосами приказал двум мужчинам: — Ступайте с ним. Посмотрите, нет ли там кого-нибудь еще. — Потом повернулся ко мне и потряс медальоном. — Леди, — обратился он к женщинам. — Рад представить вам лейтенанта Джеймса Эдварда Маккарти, Вооруженные силы США. — Он сделал паузу для пущего эффекта. — Только что ушедшего в отставку. — И уронил мой личный знак на землю. Он задумчиво смотрел на меня сверху вниз пронзительно синими глазами. — Вопрос, стоящий перед нами, очень прост. Не так ли, лейтенант Маккарти?

— Разве мое мнение учитывается?

Он задумчиво потер шею, потом как бы вскользь заметил: — Почему люди всегда все так усложняют?

Шагнув ко мне и с глубокомысленным видом скрестив руки на груди — при этом его толстый свитер собрался спереди складками, — он стал сверлить меня пристальным взглядом. Чтобы посмотреть на него, мне приходилось выворачивать шею. Этот подонок специально так встал.

— Я хочу задать вам один вопрос, — сказал он. — Вы должны ответить на него: «да» или «нет». Изворачиваться не советую. Любой ответ, кроме «да», будет расценен как «нет». Вам все понятно? — Его взгляд был неприятно пристальным.

— Да, — ответил я.

— Прекрасно. — Он задумчиво посмотрел на меня. — Итак, вопрос: вы хотите жить? — И в ожидании ответа склонил голову набок.

Я облизал губы. В горле вдруг пересохло. Я чувствовал, как пульсирует кровь в висках. Вопрос задан неспроста. Этот человек — сумасшедший. Если я произнесу что-нибудь кроме «да», он убьет меня.

— Да, — прохрипел я.

— Отлично. — По его лицу скользнула тень удивления. Он повернулся к женщинам: — С каким трудом им даются очевидные ответы, верно?

Женщины прыснули. Главарь посмотрел на меня решительно и деловито.

— Это зависит исключительно от вашего выбора — жизнь или смерть. Вы понимаете?

— Да. — Я ненавидел его. — Понимаю.

— Вы сделаете выбор сами — никто иной.

Я заколебался, но потом все-таки сумел выдавить: — Да… И это я понимаю.

— Очень хорошо, лейтенант Маккарти. Бывший лейтенант Маккарти.

Он присел передо мной на корточки, так что мы оказались лицом к лицу.

— Меня зовут доктор Джейсон Деландро. Я здесь главный. Вы это поняли?

— Да…

— Вы освобождены от прежней службы. Это тоже вам понятно?

— Э-э… нет.

Он подобрал медальон и показал его мне.

— Существует группа людей, которые называют себя правительством Соединенных Штатов…

— Мне приходилось слышать о них.

— Не острите, — сказал Деландро. — Избыток остроумия может довести до могилы. Вы поняли?

— Да.

— Эта группа — правительство Соединенных Штатов — считает, что представляет население всего континента. Вы учились в школе, Джеймс Эдвард Маккарти?

— Да.

— Вас учили, что правительство должно быть подотчетно рядовым избирателям?

— Да.

— Вас учили, что, если правительство нарушает это обязательство, люди имеют право сменить его?

— Это записано в Декларации независимости.

— Вы изучали ее? — спросил Деландро, тщательно имитируя терпение.

— Да.

— Вы изучали ее просто так? — повторил он. — Или для того, чтобы нести гражданскую ответственность?

— Э-э… чтобы нести ответственность.

— Сомневаюсь, — возразил Деландро. — Очень сильно сомневаюсь.

— Может быть, некоторые понимают ответственность несколько иначе, чем вы, — предположил я.

— Вот здесь я с вами абсолютно согласен, — сказал он, впервые улыбнувшись. — На этом материке есть люди, не желающие больше терпеть того, чтобы так называемое правительство Соединенных Штатов самозвано выступало и действовало от их имени. Это вам понятно?

— Да…

— Ой ли? — Он смотрел так, словно хотел заглянуть в мою душу. — Или вы просто говорите «да», чтобы не мучить себя и не слышать моих слов?

Я перевел дыхание и твердо посмотрел ему в глаза.

— Нет. Я вас понял.

Мои колени болели, руки затекли. Пот стекал ручьями. К тому же не давала покоя мысль о моем мальчишке.

— Можно мне встать?

— Сейчас встанете. Только сначала договоримся о главном.

Он поднялся на ноги и вытащил из-под свитера пистолет, — Знаете, что это за вещь?

Вещью был никелированный вальтер «ППК». Интересно, с чьего тела он снят?

— Это пистолет.

— Знаете, что им делают?

— Им убивают людей.

— Очень хорошо.

Деландро поднес пистолет к моему лицу, причем так близко, что я не мог сфокусировать зрение. Дуло почти касалось моих ноздрей.

— Пахнет порохом?

Я заставил себя кивнуть.

Он раздвинул дулом мои губы.

— Чувствуете вкус металла?

Я снова попытался кивнуть. Сердце мое стучало прямо в горле.

— Хотите попробовать пулю?

Очень медленно я покачал головой. Глаза слезились, но я боялся моргнуть.

— Отлично. Джеймс Маккарти выбрал жизнь. Теперь вы готовы выслушать условия нашего соглашения. Я попрошу вас дать мне слово. Если вы нарушите его, я вас убью. Я вышибу из вас ваши вонючие мозги. Понятно?

— Ум-гхм!

— Опять начинается? — Он отвел пистолет от моего лица.

— Да! — почти выкрикнул я в ужасе и, проглотив слюну, добавил: — Я понял. Если я нарушу слово, вы меня убьете.

Деландро криво ухмыльнулся.

— Очень хорошо, Джеймс. Это может стать твоим шансом, в конце концов.

Он хотел было отойти от меня, как вдруг резко развернулся и снова присел передо мной на корточки. Его лицо было очень близко. Он смотрел мне прямо в глаза холодным взглядом.

— Ты, скользкий мерзавец! Думаешь, одурачил меня хоть на минуту? Ты убил бы меня, не сходя с места, если бы был уверен, что сможешь потом безнаказанно смыться. Ты просто ждешь удобного случая, не так ли?