Майкл Муркок - Рунный посох

Богенталь собрался что-то сказать, но промолчал. Ему показалось, что замок слегка содрогнулся.

- Этот дьявольский холод, - проворчал граф Брасс и подбросил полено в очаг. Полетели искры, и пламя взвилось вверх; по залу заметались огромные тени. Граф еще плотнее запахнул свой шерстяной халат, мысленно сожалея, что ничего больше не надел. Он обвел мрачным взглядом висевшие на стенах копья, луки, колчаны со стрелами, палицы, доспехи из меди и остановил взгляд на собственном тяжелом мече.

Стены замка задрожали вновь - уже сильнее, и щиты, украшавшие их, загремели.

Хокмун взглянул на Богенталя и прочитал в его глазах предчувствие надвигающегося несчастья.

- Землетрясение, наверное?

- Наверное, - с большим сомнением в голосе ответил Богенталь.

И вдруг они услышали отдаленный звук, напоминающий гудение гонга, тихий, почти неслышный. Они бросились к дверям, и граф Брасс, прежде чем распахнуть их, на мгновение остановился в нерешительности.

Небо почернело; тревожно клубились рваные облака. Казалось, небосвод вот-вот должен расколоться.

Через некоторое время до них опять донесся тот же звук. Но теперь он усилился до звона огромного колокола.

- Такое впечатление, что находишься в колокольне замка, когда бьют часы, - встревоженно произнес Богенталь.

Их лица побледнели, напряглись... Хокмун широкими шагами прошел в зал, протянув руку к Мечу Зари. Д'Аверк окликнул его:

- Ты о чем-нибудь догадываешься, Хокмун? Это козни Темной Империи?

- Да... Или еще что-то сверхъестественное, - ответил Хокмун.

Прозвучал третий удар, и эхо раскатилось по плоским равнинам Камарга - над заводями и тростниками. Фламинго, встревоженные шумом, закричали в гнездах.

За третьим последовал четвертый, всепоглощающий удар судьбы.

Пятый... Граф Брасс подошел к стене и снял свой меч.

И шестой... Звук усилился. Д'Аверк заткнул уши и пожаловался:

- Это вызовет по меньшей мере мигрень...

Когда прозвучал седьмой удар, замок сильно тряхнуло, и с потолка посыпалась штукатурка.

По лестнице сбежала Исольда в ночной сорочке.

- Что такое, Дориан? Отец, что это за звук? Похоже на бой часов! От него могут лопнуть барабанные перепонки!

Оладан мрачно поднял голову.

- Мне кажется, он угрожает всему нашему существованию, - проговорил горец. - Хотя трудно сказать почему...

- Лучше, пожалуй, закрыть двери, - сказал граф Брасс, когда эхо замерло и он смог услышать собственный голос. Вместе с Хокмуном они наложили на двери тяжелый железный засов.

Восьмой удар заполнил весь зал, и все закрыли уши ладонями. Громадный гербовый щит, висевший на стене с незапамятных времен, сорвался, упал на каменные плиты и с шумом покатился, остановившись неподалеку от стола.

В зал начали сбегаться перепуганные слуги.

При девятом ударе стекла зазвенели, осколки полетели на пол. Хокмуну показалось, будто он находится в море, на корабле, который внезапно врезался в невидимый риф. Весь замок содрогнулся, а людей просто разметало по залу. Исольда чуть не упала, но Хокмун в последний момент успел подхватить ее. Он прижался к стене, чтобы удержаться на ногах. Его стало тошнить, а в глазах помутилось.

В десятый раз отзвучал огромный гонг, будто бы сотрясая всю вселенную.

Богенталь рухнул без сознания на пол. А вслед за ним и Оладан закружился на месте, прижав ладони к голове, и не смог устоять. Хокмун изо всех сил пытался не упасть, но тошнота подступила к самому горлу, а в голове будто стучали кузнечным молотом. Граф Брасс и д'Аверк, шатаясь, двинулись через зал к столу и, подойдя, повисли на нем, чтобы не дать ему опрокинуться.

Когда эхо смолкло, Хокмун услышал возглас д'Аверка:

- Хокмун, посмотри!

Поддерживая Исольду, Хокмун добрался до стола и ахнул: кольца, лежавшие на столе, все до единого разбились вдребезги!

- Вот и рухнула наша мечта о партизанских рейдах, - хмуро изрек д'Аверк. - Кроме того, похоже, это вообще конец всем нашим замыслам!

Раздался одиннадцатый удар. Он звучал дольше и громче, чем предыдущий. Весь замок вновь содрогнулся; людей швырнуло на пол. Хокмун закричал от боли. Казалось, что-то взорвалось в его черепе, и этот страшный взрыв выжег ему мозг. Из-за шума он даже не расслышал собственного крика. Он катался по полу, а все вокруг сотрясалось.

Хокмун полз к Исольде, отчаянно пытаясь добраться до нее. По лицу его текли слезы, а из ушей сочилась кровь. Он смутно видел, как граф Брасс пытается подняться, цепляясь за стол. Уши графа тоже были окровавлены.

- Мы уничтожены! - услышал Хокмун слова графа. - Уничтожены каким-то трусливым врагом, которого даже не можем увидеть! Здесь действует сила, против которой наши мечи бессильны...

И вот замок угрожающе затрещал от двенадцатого удара - самого громкого и дикого. Крышка стола упала и раскололась. Некоторые каменные плиты треснули или вообще рассыпались на мелкие осколки. Замок швырнуло, будто пену морского прибоя. Хокмун взревел от боли: на глазах у него выступили кровавые слезы, а все мускулы напряглись до предела - так, что, казалось, вот-вот лопнут.

Вслед за ударом гонга раздался другой звук - тонкий визг. И в зал вдруг хлынули потоки яркого света - фиолетового, затем пурпурного, потом снова опустилась тьма, и будто бы миллионы крохотных колокольчиков зазвенели в унисон. И можно было различить звук, доносившийся из-под земли.

Хокмун попытался подняться, но не смог и упал лицом на камни. Звон внезапно затих; воцарилась тишина.

2. ЧЕРНЫЕ БОЛОТА

- Кристалл уничтожен...

Хокмун встряхнул головой и моргнул.

- А?..

- Кристалл уничтожен! - Д'Аверк опустился на колени рядом с ним, стараясь помочь ему подняться на ноги.

- А как Исольда?

- Не хуже, чем ты. Мы уложили ее в постель. Слышишь? Кристалл уничтожен!

Хокмун начал счищать запекшуюся кровь с лица.

- Ты говоришь о кольцах Майгана?

- Д'Аверк, объясни ему как следует, - прозвучал голос Богенталя. Объясни ему, что машина, которую подарили люди-призраки, погибла.

- Погибла? - Хокмун поднялся. - Ее разрушил тот последний удар?

- Именно так, - подошел к ним, тяжело дыша, граф Брасс. - Вибрация уничтожила кристалл.

- Значит... - Хокмун вопросительно взглянул на графа, и тот кивнул ему.

- Да, мы вернулись в наше собственное измерение...

- И на нас еще не напали?

- Кажется, нет.

Хокмун глубоко вздохнул и медленно побрел к дверям. С трудом сняв засов, он распахнул их.

За дверьми по-прежнему была ночь. На небе сияли все те же звезды. Но клубящиеся синие облачка куда-то исчезли, а вокруг воцарилось жуткое безмолвие; в воздухе витал непривычный запах. Не кричали фламинго, и не играл в тростнике ветер.

Хокмун задумчиво закрыл двери.

- Где же войска? - спросил д'Аверк. - Мы-то думали, нас здесь с нетерпением ждут!