Виктор Мурич - Дважды возрожденный

- Чего ты там возишься? - орет из-за баранки вездехода Мотор. - Поехали.

- Сейчас, - отмахиваюсь я. Мне даже жаль покидать Цитадель. Несмотря ни на что, я успел привыкнуть к ней. Можно сказать, что она стала вторым домом, защитой от опасностей этого серого мира. Цитадель стала для всех нас школой. И не просто военной школой, а школой жизни. В ее стенах мы учились не только воевать, но и жить, жить одной семьей, единым организмом. Теперь все это закончилось. Оперившиеся птенцы покидают гнездо.

- Прощай, - в последний раз я провожу ладонью по гладкому холодному камню. - И спасибо. Спасибо за все. - Я разворачиваюсь и иду к вездеходу. Мне кажется, что Цитадель грустно смотрит мне в спину глазами-бойницам и, прощаясь со своими защитниками. Если мы успешно выполним задуманное, то ей суждено пустовать вечно. Если же нет, то скоро в ее стенах появятся новые, возможно, более удачливые жители. Именно для них на столе в центральном зале Мичман оставил длинное письмо, в котором изложены все наши знания об этом мире. На написание этой энциклопедии у него ушла вся ночь.

Устраиваюсь на заднем, широком сиденье вездехода. Малышу все-таки удалось его починить. Он клялся и божился, что все будет работать как часы и никаких проблем не будет. Мы поверили ему и вместо более привычного для нас "мерседеса" выбрали это транспортное средство.

Вообще-то эта машина предназначена для перевозки членов правительства по территориям, на которых ведутся боевые действия. Внешне она выглядит как комбинация большого джипа и маленького броневика. Зеленый со срезанными углами корпус внушительно смотрится на светло-сером фоне встающего солнца. Трехтонная туша вездехода упирается в землю четырьмя мощными широкими колесами с глубоким протектором. Малыш утверждал, что эта машина выдерживает прямое попадание из гранатомета. Вполне возможно, особенно если учесть толщину тяжеленных дверей и бронестекла сантиметров в шесть как минимум. В крыше находится прямоугольный люк, отодвигаемый в сторону при помощи электропривода. Снаружи у входа в люк закреплен тяжелый пулемет, снятый со смотровой площадки Башни. Там он теперь ни к чему, а вот нам может и пригодиться. Снизу к стволу пулемета прикручен проволокой автоматический гранатомет.

До сих пор мне ни разу не приходилось сидеть внутри этой машины, так что я теперь с любопытством разглядываю роскошный интерьер. Да, эта машина действительно не для простых смертных.

Салон отделан кожей и тканью, похожей на бархат. Мощнейшая система кондиционирования. Автоматическая система пожаротушения. Мягкие, удобные кресла. Все это никак не вяжется с аскетической внешностью вездехода

За спинкой заднего сиденья обширный багажник, под завязку заваленный всякой всячиной. Там есть все, начиная от ящиков с боеприпасами и продуктами и заканчивая канистрами с дизтопливом. Мы не знаем, сколько времени займет наша поездка, поэтому упаковались с запасом.

Ну что ж, у нас есть неплохой шанс проверить надежность правительственной техники, так сказать, в боевых условиях.

- Поехали, - командует с переднего сиденья Мичман.

- Йес, сэр, - козыряет Мотор.

Послушный повороту ключа в замке зажигания басовито заурчал дизель мощностью около трех сотен лошадок. Мотор утапливает в пол педаль газа, и вездеход срывается с места с резвостью спортивной машины. Несмотря на ухабистость Пустоши, водителю удается разогнаться до сотни.

- Вот это тачка! - восхищенно орет Мотор. - Вот это зверь!

Тишину салона наполняет только тихое, еле слышное урчание двигателя Все посторонние шумы остались за бортом. Невзирая на колдобины, которыми изобилует эта местность, вездеход лишь плавно покачивается с бока на бок, как большой корабль на волнах.

Мотор нажал кнопку на приборной панели, и салон наполняется органной музыкой. Волшебные звуки льются из динамиков, вмонтированных в двери и крышу салона. Звучание как в концертном зале.

Принимаю позу поудобнее и наслаждаюсь музыкой.

- Как скоро будем на месте? - спрашивает Мичман у Мотора.

- На этом звере, - он ласково похлопывает по рулю, - часов через 20 - 25. Не более. - И добавляет: - Если конечно никаких проблем не будет.

Я тихонько постукиваю три раза костяшками по мягкой обивке двери.

Мы решили начать поиски лакта с шахты No 9. Именно на этой шахте нападающие животные действовали наиболее слаженно и свирепо, и именно на нее было совершено наибольшее количество нападений.

- Ты не знаешь, сколько таких шахт в этом чертовом мире? Тебе твоя носатая подружка не говорила?

- Нет. Не говорила. И никакая она мне не подружка, - с легким раздражением в голосе отвечаю я Мотору, неотрывно следящему за ухабистой дорогой. Близится ущелье, и камней под колеса попадает все больше и больше.

- Хотел бы я посмотреть на рожи гномов, обнаруживших, что Цитадель пуста, - вдруг ни с того ни с сего хохотнул Мичман. - Представьте себе эту картину. Тук-тук. Кто дома есть? А дома-то пусто.

- Представляю, - хмуро передразниваю его. - И сразу вспоминаю про нарушенный Договор.

- Фигня, - говорит Мотор. - К тому времени нас или лакт грохнет и нам будем наплевать на весь этот Договор, или мы уделаем его и станем национальными героями - и опять наплевать на Договор. Так что, Витек, как ни крути, а Договор это уже лажа полнейшая, - построил он с железной уверенностью в голосе логическую цепочку.

Мне бы его уверенность! Хоть чуть-чуть.

- Ты мне лучше, Витек, вот что скажи, - потянуло Мотора на разговоры. Почему эта перхотистая гномиха обратилась именно к тебе? А? Почему из девяти человек она предпочла тебя? - Его глаза с любопытством уперлись в меня из зеркала заднего вида.

Я пожал плечами, показывая, что для меня это остается загадкой. Почему именно я? Может быть, я более доверчив и меня легче было обмануть? Так ведь не было никакого обмана. Все честь по чести. Каких-то выдающихся способностей у меня нет. Такой себе средний человечек. На Земле был инженером-электронщиком. Звезд с неба я никогда не хватал, но в то же время и не пас задних. Нет. Не знаю. Нет во мне ничего такого, что могло бы повлиять на выбор гномьей принцессы. Если так, то выходит, что он случаен.

Высказываю любопытному Мотору свои соображения по этому поводу. В ответ он недоверчиво качает головой и как-то хитро улыбается, на миг повернувшись ко мне, так как вездеход шел прямиком на острый скальный выступ, торчащий из земли.

- Может, все дело в чувствах? - не унимается он. - Может, она к тебе не ровно дышит? А, Витек?

Наклоняюсь вперед и отвешиваю ему увесистый щелбан в бритый затылок.

- За что? - возмущенно орет Мотор, на миг отпуская руль и хватаясь руками за голову.

- За глупость! - нравоучительно говорю я, возвращаясь в прежнее положение. - Мы представители разных рас. Я для нее так же уродлив, как и она для меня.