Осенние визиты

- Он самый... Коля, возьми оружие.

Шедченко быстро вышел.

- Визирь, - Заров поднялся, с ненавистью ощущая обманчивую легкость движений.

Сколько он выпил? Грамм двести... - Мне нужно оружие.

- У тебя есть, - покосившись на оттопыренный пиджак сказал Визирь.

- Это газовый, ты прекрасно знаешь!

- Ярослав, мы справимся сами. Ты... несколько не в форме.

- Так зачем ты мне подливал! Знал же, что будет нападение, знал!

- Чтобы не лез под пули, - честно сказал Визирь. - Здесь достаточно более

опытных убийц.

Заров дернулся как от пощечины.

- Ты что, думаешь, убивать - легко? - Визирь стоял в глубине комнаты,

вглядываясь в окно. - Нет, ты сможешь... но зачем? Не твоя эта работа. Оставь

руки чистыми, а совесть - девственной. Там, снаружи, семь профессионалов. Плюс

- Коля. Остынь, нам не к чему лезть под пули.

Семен увидел тело метров с пяти. Лежащий навзничь труп с разорванным горлом.

Лицо было в крови, и вокруг - кровь. Человек был в такой же как у них

полувоенной форме, видимо, одел для маскировки.

Он ощутил мгновенное облегчение. Даже если убийца умел глотать пули и какать

мороженным, то от собачьих клыков он не ушел. Быстро все кончилось. Где же

псы? Они были приучены оставаться у тела. Может быть нападающих было

несколько, и они устремились за остальными?

На всякий случай он оглянулся, уже подходя к телу. Увидел мелькнувшую между

деревьев собачью спину. Харон возвращался. Молодец, молодец песик...

Семен нагнулся над телом, всматриваясь в окровавленное, искаженное судорогой

лицо.

Павел.

Шок был слишком велик. Он смотрел на загрызенного товарища, осмысливая

произошедшее, уже слыша сзади шум набегающего ротвейлера, и все же - не в

силах повернуться, встретить обезумевшего пса выстрелом...

Хлопок - негромкий, мягкий. И предсмертный визг.

Семен обернулся.

Ринат стоял метрах в десяти. Придерживая руку с пистолетом другой рукой.

Ротвейлер катался по земле, затылок собаки был разнесен пулей из "Стечкина".

- Ты... как понял? - спросил Семен приближающегося охранника.

- Лучше спроси, как попал, - Ринат вытянул руку с пистолетом, и всадил в

дергающегося пса еще две пули. Харон затих. - Он готовился прыгнуть на тебя.

Что происходит, а?

Карамазов услышал выстрел, почти сразу после того, как пес метнулся обратно к

телу. Это еще ничего не значило, стрелок мог промахнуться.

Но два последующих хлопка развеяли надежду.

Прикончили собаку, гады.

Он уже подбегал к дому, чувствуя всем телом свою незащищенность. Его могли

подстрелить из темных провалов окон, кто-то мог затаиться среди служебных

построек, на крыше. Проклятие, Визирь ожидал атаку. И его охранники оказались

не зажравшимися дармоедами. Впрочем, это стоило понять после стычки на шоссе.

Власть умеет себя охранять...

Двое в пятнистой форме выбежали из-за угла. Наверное, торопясь занять ту самую

позицию у гаражей, которую он подметил. Они слишком торопились к своей цели, и

не ожидали, что враг уже успел приблизиться настолько близко.

Карамазов упал на колени, открывая огонь. Первого охранника он срезал

мгновенно, тот и понять ничего не успел. Второй выстрелил один раз - и тоже

отлетел к стене, наткнувшись на свинец.

двое готовы...

Илья привстал, соображая, стоит ли подойти к телам и проверить. У охранника,

загрызенного собакой, бронежилета не было. Но если эти двое не пренебрегли...

Что-то шевельнулось в груди, тревожно и предостерегающе. Илья бросился вперед,

и пули пронеслись за спиной. Спасибо, Тьма... Он обернулся, и длинной,

истеричной очередью расстрелял еще одного охранника. На этот раз он увидел

кровь, и понял, что охрана сделала ставку не на бронежилеты, а на подвижность.

третий готов... и тот, которого собака... четверо охранников убиты. Сколько же

их всего?

Визирь подошел к окну мелкими, семенящими шажками. Прижался к стеклу, быстро

огляделся, отступил, дергая витой шнур. На окно упали тяжелые шторы.

- Трое готовы, - сказал он Зарову.

- Трое нападавших?

- Нет, охранники, - Хайретдинов криво улыбнулся: - Как лучше сказать -

"недооценка противника", или "переоценка себя"?

- Лучше всего сказать - "самоуверенность", - Ярослав дурацкий газовый

пистолет, попросил: - Дайте мне оружие, Визирь.

- Нет у меня больше оружия! - Визирь дернулся, нацелился на открывшуюся дверь.

Но это был Шедченко с массивным пистолетом в руках: - Коля, они уже возле

дома! Мы потеряли троих!

Полковник кивнул:

- Ты вызвал помощь?

- Это дело охраны!

- Проверь! Обложился телефонами, так хоть "ноль два" набери!

- Я знаю более лучшие номера, - Визирь послушно взял трубку. - Дерьмо у нас, а

не охрана...

- Не я ее подбирал, - Шедченко выглянул в коридор, коротко кивнул Зарову. -

Пошли, литератор!

Что-то было неладно у самого дома. Семен слышал пистолетные выстрелы, потом -

автоматную скороговорку.

Те трое, что дежурили у дома, были вооружены лишь пистолетами.

- Ринат, я вернусь...

Татарин кивнул, собираясь идти следом.

- Подожди. Проверь, откуда он пришел. Если за забором машина - уничтожь,

пробей шины.

- Зачем?

Он мыслил категориями охранника, а не убийцы. Его еще не касалась Власть,

объясняя, что следует делать. Надо не просто отбить нападение, надо уничтожить

врага, не дать ему уйти.

- Выполняй! - гаркнул Семен. Отсвет той силы, что направил на него Визирь, жил

в душе, и Ринат вздрогнул, кивая.

Семен побежал к даче. Он не строил иллюзий, он видел киллера в бою. Трое

салаг, которые дежурили у дома, уже мертвы.

Если он промедлит, если ошибется - Визирь погибнет.

А значит - вся жизнь потеряет смысл.

1.

- Работает, - сказала Мария, когда раздались выстрелы. - Работает...

В ее голосе было удовлетворение. Удастся ли Карамазову уничтожить охрану и

прикончить врагов? Не важно. В любом случае это нападение скует Визарда по

рукам и ногам. Он станет тем, кем должен быть - коррумпированным политиком под

бдительным присмотром спецслужб. Пусть попробует продолжить охоту, когда

каждый шаг его будет на виду.

- Сестра...

Она посмотрела на Анну. И что ей неймется? Глупая, глупая девочка.

- Мария, он убивает...

- Он убивает врагов.

- Мария, разве этому ты учила? - голос девушки дрожал. - Вспомни, ты несла

прощение... милосердие. Ради жизни своей не проливала чужой крови...

- Это было ошибкой, - отрезала Мария. - Неудачей. Нельзя принести Добро - не

уничтожив Зла. Не стерев его в прах. Мир впереди, свет и добро! Ради него -

все допустимо.

Анна всхлипнула, протянула руку, хватаясь за Марию.

- Не говори так, прошу! Это не твои слова!

- Почему же?

- Нет добра на крови...