Осенние визиты

среди бетонных блоков и мусора. Два слабых прожектора на крыше одного из домов

высвечивали ворота и вагончик рядом. Там, наверное, и сидел сторож. Пил чай,

смотрел по какому-нибудь древнему телевизору новости или мексиканский

сериал...

- Да пошли...

Они забежали в подъезд - дверь была прикрыта, но не заперта. Нахлынула темнота

- сквозь узкие проемы окошек свет почти не пробивался. Виз упрямо шел вверх,

скользя рукой по перилам. Один раз, на площадке, тихо воскликнул:

- Блин, лифтовая шахта открыта! Кирилл, не грохнись!

Кирилл прижался к стене. Они поднялись до третьего этажа, Виз помялся секунду,

потом стал дергать двери квартир.

- Закрыто? - спросил Кирилл. Ему почему-то захотелось, чтобы ни одна дверь не

поддалась. Лучше болтаться на вокзалах, где много людей. В парке каком-нибудь,

спрятаться в беседке и продремать до утра. Но не здесь, в недостроенном доме.

Если бы Кирилл попробовал сформулировать причину, это не заняло бы много

времени.

Эти бетонные пещеры готовились стать Домом. Впустить в себя тысячу людей,

детей и взрослых, семейных и одиноких, злых - и не очень. Стать местом смеха и

ссор. Превратиться в маленькие клеточки-крепости чужого уюта и ревнивой любви.

Здесь будет то, что он потерял навсегда.

И ночевать здесь - словно заглядывать в чужие окна.

Но Кирилл не хотел об этом задумываться.

- О, есть!

Виз нашел-таки незапертую дверь. Может быть ему повезло. Может быть - он уже

начинал чувствовать, где можно найти пристанище. Этим умением сполна обладают

бомжи и беспризорники. Обычно оно приходит не сразу, лишь к тем, кто

продержится первые полгода-год.

Но Визитер очень быстро учился.

Электричества в квартире, конечно, не было, хотя Кириллу и показалось, что в

прихожей на шнуре болтается лампочка. Вытянув руки они добрели до оконного

проема, заглянули вниз.

В вагончике сторожа горел свет. В занавешенном окошке мелькали тени - кто-то

там расхаживал. Кирилл подавил всхлип. Все. Забыть. Это уже не его. Раньше,

возвращаясь поздно домой, он смотрел на такие вот огоньки в окнах контор или

магазинов с легким снисхождением - кому-то приходится довольствоваться

казенным уютом вместо домашнего тепла. Теперь наоборот - обшарпанный вагончик,

продавленная железная койка и горячий чайник будут казаться ему недоступным

раем.

- Кирилл, не хнычь! - строго сказал Визитер.

- Виз... мы где спать будем?

- Сейчас придумаем. Блин, почему тут линолеум, а не паркет! Муниципальный дом,

точно... А на линолеуме не поспишь, простудимся. Пошли.

Во второй комнате тоже было пусто и холодно. Окно выходило не на

стройплощадку, а на соседние дома, давно уже заселенные, обжитые. Почти все

окна светились.

- Так, помогай, - деловым тоном сказал Визитер.

Даже вдвоем они возились минут пять, прежде чем смогли снять с петель дверь

между комнатами.

- Держи! - завопил Виз, когда дверь стала оседать на него.

Они кое-как избежали шума. Все-таки картон, наколоченный на доски, это не

слишком тяжело даже для мальчишек. Опустили дверь на пол, отволокли в угол,

подальше от окна. Сюда почти не задувало.

- Класс, - бодро сказал Визитер. - Если бы еще ручку оторвать, места было бы

больше...

Он скинул куртку, положил ее на дверь. Объяснил:

- А твоей - укроемся. Еще не очень холодно, можно пару ночей продержаться.

Кирилл послушно снял куртку, присел, зачем-то стал расшнуровывать кроссовки.

- Дурак, - беззлобно сказал Визитер. - Разуешься, так точно простынешь.

- Виз, а что остальные делают?

- Утром узнаю.

- А все-таки?

- Ну, Визирь с полковником и писателем водку пьют, наверное. А Мария с

киллером трахаются.

Обычно от подобных слов Кириллу становилось не по себе. Как ни смешно, но он

совсем недавно более-менее четко узнал детали этого процесса. И если раньше

мог рассказывать неприличные анекдоты весело и бестолково, словно решал

уравнение с иксом и игреком, суть которых не слишком-то и важна... мало ли

почему любовник был голым, когда муж приехал из командировки, может он мытся

собирался... то теперь стал запинаться и краснеть от подобных разговоров.

Сейчас, однако, слова Виза не вызвали никаких эмоций. Визирь и Заров водку

пьют, Мария и киллер сексом занимаются. Какое это имеет значение, когда

собираешься ночевать на снятой с петель двери, в комнате, где даже нет рам в

окнах.

Наверное, он повзрослел.

- Давай спать, - сказал он.

- Угу. Ой, подожди, я пирожки из куртки вытащу, а то раздавим!

- Кажется, я их уже раздавил, - признался Кирилл.

5.

Утром на даче осталось человек пятнадцать. Охрана, приданная Визирю генералом.

Может быть спецназовцев и удивляло происходящее, но они по этому поводу не

высказывались. Постягивали свои маски, расползлись по помещениям. Семен,

бледный и невыспавшийся, объяснял им какие-то профессиональные детали, водил

по территории. В саду, там, где нашли мертвую девушку, расстрелянного пса и

еще живого Рината, возились трое криминалистов. Тела, конечно, увезли.

Ярослав завтракал с Хайретдиновым, в его кабинете. Столик у камина был слишком

низким, приходилось сгинаться, но Визирь явно не хотел покидать этой комнаты.

Он был молчалив и озабочен. Сухо сообщил, что киллер и Мария в четыре утра

покинули гостиницу, и сейчас могут быть где угодно. С финансами у них проблем

не возникнет. Визирь уже знал адрес Карамазова и сообщил его генералу, но вряд

ли обыск и засада хоть что-то дадут.

Противники видели их ходы столь же четко, как и Посланник Власти - их.

Мальчишки, по словам Визиря, ночевали на какой-то стройке. Единственным

интересным фактом Хайретдинов посчитал то, что у них почти нет денег. Если они

не удержатся и пообедают, то, - Визирь в меру грустно улыбнулся, - к вечеру

уже не смогут проехать на метро.

Заров молча ковырял яичницу с беконом. Кажется, Хайретдинов и не собирался

гоняться за детьми. Предоставил их жизни, что, в общем-то, было столь же

безотказно, как пуля.

Зато - давало иллюзию непричастности.

- Ярослав, нам надо торопиться, - хмуро сообщил Визирь. - Произошедшее уже

вызвало шум. Мне надо начинать... работать с верхами. Иначе потеряю темп.

- И что?

- Сегодня-завтра надо прикончить гадов.

- Как?

- Не решил еще. Придумай, ты же писатель, - Хайретдинов хохотнул. - Да, мне

звонил редактор "Барельефа". Что за хреновину ты вчера говорил? О подготовке

моей предвыборной программы?

- Страховался.

- А... Фотографии тебя, садящегося в мою машину... Я попросил прислать их мне.

Заров не особенно удивился. Но все же он вчера пробовал обеспечить свою