НФ: Альманах научной фантастики 24 (1981)

– Он и десять башен сжечь может. Был бы огонь.

– Он чародей?

– И что вам, бабам, в чародеях? Где щекочет - туда пальчики тянете. Обожжетесь.

– Везде огонь, - сказала княжна. Она вдруг подошла к шуту, села рядом с ним на ковер. И Анна поняла, что княжна очень молода, ей лет восемнадцать.

– Я в Смоленск ехать не хотела, - сказала она. - У меня дома котенок остался.

– Черный? - спросил шут.

– Серый, такой пушистый. И ласковый. А потом нас летты захватили. Пана Тадеуша убили. Зачем они на нас напали?

– Боярин говорит, что их немцы послали.

– Мой отец письмо епископу писал. Мы же не в диких местах живем. А в Смоленске стены крепкие?

– Смоленск никто не тронет. Смоленск - великий город, - сказал шут. - Нас с боярином Романом оттуда так гнали, что мы даже бумаги забрать не успели. И печатный станок наш сожгли.

– Какой станок?

– Чтобы молитвы печатать.

– Боярин Роман с дьяволом знается?

– Куда ему! Если бы дьявол за него был, разве бы он допустил, чтобы монахи нас в Смоленске пожгли?

– Дьявол хитрый, - сказала княжна.

– Не без этого, - сказал шут. - Люб тебе наш боярин?

– Нельзя так говорить. Я в Смоленск еду, там меня замуж отдадут. За княжьего сына, Изяслава Владимировича.

– Если доедешь, - сказал шут.

– Не говори так! Мой отец рыцарям друг. Он им землю дал.

– А ночью кто разберется?

– Князь Вячко их в город не пустит. Он красивый.

– Ребенок ты, ну прямо ребенок. - Шут поднялся и подошел к столу. - Это квас у тебя?

– Мне тоже дай напиться, - сказала, легко поднимаясь с ковра, девушка.

Шут вдруг резко обернулся, взглянул на дверь:

– Пить, говоришь, хочешь?

– А ну-ка, - сказал Кин и метнул шар к двери, пронзил ее, и в узком коридоре Анна увидела прижавшегося в угол Романа.

– Он ее любит, - сказала Анна.

– Этого еще нам не хватало, - сказал Жюль.

– А тетка ее ругала за склонность к князю, помните?

– Помню, - сказал Кин, возвращая шар в комнату. Как раз в тот момент, когда шут ловко, фокусником плеснул из склянки в кубок приворотное зелье. Протянул девушке.

– Спасибо. Ты не уходи, Акиплеша. Мне страшно одной.

– Все, - сказал Кин. - Пора собираться.

– Как вы думаете, - сказала Анна, пока Кин подбирал с кровати рубаху и сапоги, - тот литовец убьет епископа?

– Нет, - сказал Кин. - Епископ умрет лет через пятнадцать. Жюль, проверь, чтобы ничего не оставалось в сенях.

– А вы не вернетесь? - Анна вдруг поняла, что представление заканчивается. Последнее действие - похищение чародея. И занавес. Зрители покидают зал. Актеры заранее собрали реквизит и переезжают в другой городок.

– Если все обойдется, - сказал Кин сухо, - то не вернусь. Жюль перебросит нас домой. Дед Геннадий приходил?

Анна кивнула.

– Сварить кофе?

– Только себе и Жюлю, - сказал Кин. - Перед переброской лучше не есть. Я завтра утром позавтракаю. Дома…

– Все-таки этот шут мне неприятен, - сказала Анна. - Девушка ничего не подозревает…

– Он его раб, - сказал Кин. - Роман его спас от смерти. Но приворотного зелья не существует. Это уже доказано наукой.

– Не знаю, - сказала Анна. - Вы же сами говорили, что Роман - универсальный гений. Может, придумал.

– Я буду переодеваться, - сказал Кин. - И боюсь вам помешать. Вы хотели сделать кофе.

– Конечно, - сказала Анна.

Она разожгла плиту - хорошо, что взяла с собой молотого кофе, - и вдруг страшно рассердилась. И поняла, почему. Ее присутствие терпели, как присутствие деда Геннадия, и забыли о ней в первый же удобный момент. А чего ты ждала, голубушка? Что тебя пригласят на экскурсию в будущее? Чепуха, ты просто ни о чем не думала, а решила, что бесплатное развлечение будет длиться вечно… Кин за перегородкой чем-то загремел. Интересно, он берет с собой оружие?

– Ну как? - спросил Кин.

Анна обернулась. В дверях кухни стоял обросший короткой бородой мужчина из тринадцатого века, зажиточный, крепкий, меч сбоку, кольчуга под накидкой, на шее странный обруч - в виде серебряной змеи. Был этот мужик пониже ростом, чем Кин, пошире его в плечах, длинные пегие волосы собраны тесемкой.

– Я бы вас никогда не узнала, - сказала Анна.

– Спасибо, - сказал Кин.

– А почему змея?

– Это уж. Я литовский воин, из охраны Романа.

– Но они же друг друга знают.

– Сейчас темно. Я не буду соваться на передний план.

– А я кофе сварила, - сказала Анна.

– Кофе? Налейте Жюлю.

Жюль уже собрал один из пультов, закрыл чемодан и вынес в прихожую. Сам вернулся к пульту связи.

– Жюль, - сказала Анна, - выпей кофе.

– Спасибо, девочка, - сказал Жюль, - поставь на столик.

Анна поставила чашку под выключенный шар. Если не нужна, лучше не навязываться. В прихожей ее догнал голос Жюля:

– Мне будет жаль, если я тебя больше не увижу, - сказал он. - Такая у нас работа.

– Такая работа, - улыбнулась Анна, оборачиваясь к нему. Она была ему благодарна за живые слова.

На кухне Кин стоял, прихлебывал кофе.

– Вам же нельзя! - не удержалась Анна.

– Конечно, лучше не пить. Только вот вам не осталось.

– Ничего, я себе еще сварю.

– Правильно, - сказал Кин.

Выход в прошлое чуть было не сорвался. Они все стояли в прихожей, над чемоданами и ящиками. И снова раздался стук в дверь.

– Кто? - спросила Анна.

– У тебя все в порядке? - спросил дед Геннадий.

– А что?

– Голоса слышу, - сказал дед.

Кин метнулся на кухню. Жюль закрылся в задней комнате. Анна медлила с засовом.

– У меня радио, - сказала она. - Радио я слушала. Я уже спать легла.

– Спать легла, а свет не тушишь, - проворчал дед. - Я тебе анальгин принес.

– Зачем мне анальгин?

– От головной боли, известное дело. Раз жаловалась.

Пришлось открыть. На улице дул сырой ветер. Яркая луна освещала шляпу деда, лицо под ней казалось черным. Дед постарался заглянуть за спину Анны, но в прихожей было темно. Пачка таблеток была теплой, нагрелась от ладони деда.

– Беспокоюсь я за тебя, - сказал он. - Вообще-то у нас места тихие, разбойников, понятно, нет, нечем им интересоваться, но какое-то к тебе есть опасное притяжение.

– Я не боюсь. Спасибо за лекарство. Спокойной ночи.

Анна быстро захлопнула дверь, решив, что, если дед обидится, у нее будет достаточно времени с ним поладить… Дед еще постоял на крыльце, повздыхал, потом заскрипели ступеньки. Кин подошел к окну в прихожей - дед медленно брел по тропинке.

– Спасибо, Анна, не знаю, что бы мы без тебя делали, - сказал Кин.

– Не лицемерьте. Он приходит именно потому, что я здесь. Не было бы меня, он бы и не заподозрил.

– Ты права, - сказал Кин.

Он прошел, мягко ступая по половицам, в холодную комнату, включил шар и повел его из горницы польской княжны, сейчас темной, наружу, через залитую дождем площадь, мимо коновязи, где переминались мокрые кони, мимо колодца, в закоулок, к дому Романа. За забором во дворе шар опустился к земле и замер. Кин выпростал руки из столика, перешел в другой угол комнаты, где стояла тонкая металлическая рама - под ней металлическая платформочка, похожая на напольные весы. Воздух в раме чуть колебался.