Александр Филиппов - Сказка без чудес

Проезд у ворот ликёроводочного завода был довольно глухим, прохожих поблизости не наблюдалось, и на крик бабки подоспела лишь её товарка — тоже в преклонных летах, рослая, крепкая, будто баскетболистка в отставке.

В крупной по-мужски руке она сжимала увесистую клюку с серебряным набалдашником, коим и принялась угрожающе размахивать у лица ошалевшего шофёра, буравя его пронзительно взглядом васильковой синевы глаз, и бормоча завораживающе:

— Ты что ж это, голубчик, спишь за рулём? Сестру мою престарелую, хворую, чуток не задавил, окаянный?! Дома спать надо! Вот представь себе: ты дома, в тёплой постельке… подушечка мя-а-гонькая… тебе так уютно, тепло, никто тебя не ругает… совесть твоя чиста… покой… тишина… веки тяжелеют… прямо свинцом наливаются… глаза закрываются… спа-ать… спа-ать…

Что было дальше, пожилой водитель не помнил. Когда очнулся через пару минут — ни старухи с клюкой, ни её пострадавшей сестры, та, что босая, рядом небыло.

Стряхнув с себя сонный морок, шофёр потёр озабоченно грудь. Сердце вроде бы ровно билось. Скорее бы на пенсию, а то так и от инфаркта недолго скопытиться. При нынешнем-то автомобильном потоке, дураках-водителях на дорогах и сумасшедших, возникающих внезапно, будто из-под земли, прямо под колёсами, пешеходах…

Глянув мельком в кузов пикапчика, и убедившись, что немудрёный груз — два десятка полиэтиленовых упаковок с пластиковыми бутылками на месте, испытывая облегчение от того, что всё обошлось, никто вроде бы не пострадал, инцидент исчерпан, вернулся в кабину, хлопнул дверцей, газанув, покатил к Дому Советов, неспешно, на малой скорости, от греха.

Старый водила не был бы так безмятежно спокоен, если бы узнал, что во время его общения со странными бабками сзади к его грузовичку подскочили два мужика — один толстенький, лысоватый, в годах, другой кряжистый, основательный, заросший смоляной бородой по самые брови, — и шустро, в мгновение ока, вытащили из кузова стоявшие там упаковки с бутылками. И заменили, водрузив на их место другие, такие же, внешне не отличимые.

Может быть, водитель и поведал бы об этом происшествии начальству, но выслушать его рассказ в этот суматошный для Законодательного собрания день было решительно некому.

Таким образом, будучи доставленными к «чёрному ходу» в торце здания, а именно, предназначенному для хозяйственных нужд подъезду Дома Советов, бутылки с таинственным содержимым перекочевали без задержки прямо в Колонный зал, на столы депутатов, включая президиум, и всех приглашённых на заседание министров областного правительства.

Пока чиновники из орготдела под сводами просторного, гулкого помещения расставляли именные таблички участников заседания, проверяли электронную систему голосования, раскладывали папочки с набором документов, подлежащих рассмотрению, сами народные избранники толпились в фойе.

Общались между собой, обнимались радушно при встрече, раздавали интервью журналистам, кружившим здесь же, озвучивая повестку дня предстоящего заседания и своё видение решения наиболее насущных для региона проблем.

Впрочем, труженики пера, газетчики и телевизионщики, интересовались точкой зрения только определённой части депутатов, входящих в проправительственную фракцию. Прочие парламентарии, причисленные к оппозиции, прибывая в меньшинстве, стояли здесь же, в стороночке, рдели щеками, как невесты на выданье, тоже горя желанием высказать своё мнение. Однако к ним никто из представителей СМИ не подходил, не совал под нос микрофон, не наводил объектив телекамер, вопросов не задавал, и вообще ни о чём этих отщепенцев не спрашивал.

Наконец, где-то под высоченными потолками Дома Советов прозвучала раскатистая трель звонка, и народные избранники важно и чинно, преисполненные чувства собственной значимости, прошествовали в Колонный зал.

Аккредитованные на это мероприятие журналисты, волоча за собой штативы, треноги, микрофоны и камеры, сталкиваясь в проходе, гурьбой устремились следом.

И уже по опустевшему фойе проследовала, чуть задержавшись по обыкновению, выждав, пока в зале все рассядутся и угомоняться, троица из президиума — губернатор Александр Борисович Курганов, председатель Законодательного собрания Олег Матвеевич Горячев и главный федеральный инспектор — представитель полпреда в Приуральском федеральном округе по Южно-Уральской области Гаврила Семёнович Верхоглядов. Последний — мужчина чрезвычайно высокий, прямой, как рельс, худощавый, жилистый и крепкий, как бы олицетворяющий собой наглядно выстроенную в стране президентскую вертикаль.

Все трое, согласно дресскоду подобных официальных мероприятий, в чёрных, несмотря на жару за толстыми стенами Дома Советов, в душных костюмах.

При их появлении в Колонном зале мигом повисла напряжённая, почтительная тишина.

Троица первых лиц области медленно, будучи преисполненной сознанием важности порученной им государственной миссии, поднялась по ступенькам на подиум. Расселась за напичканный электроникой с мониторами, дисплеями и стебельками микрофонов стол президиума, дружно опустившись в обшитые чёрной кожей кресла с высокими, удобными для облокачивания спинками.

Горячев привычно приблизил губы к оливковой ягодке микрофона, и оглядел исподлобья собравшихся. Представшая его взору отсюда, из президиума, картина, напоминала концертный зал, заполненный до отказа зрителями, которые замерли недвижно, позволяя себе лишь лёгкое покашливание, в ожидании захватывающего представления.

— Уважаемые друзья, депутаты и приглашённые! — с интонацией опытного конферансье поприветствовал председатель заксоба публику. — Из сорока семи депутатов на заседании областного парламента присутствует сорок четыре. Трое отсутствуют по уважительной причине. — Помолчал, а потом продолжил воодушевлённо, с нотками торжества: — В работе Законодательного собрания принимает участие губернатор Южно-Уральской области Александр Борисович Курганов! — и, сделав паузу, чтобы все присутствующие поняли, кто здесь настоящий хозяин, выдал уже будничной скороговоркой: — А так же Главный федеральный инспектор аппарата Полномочного представителя Президента Российской Федерации в Приуральском Федеральном округе Гаврила Семёнович Верхоглядов.

В концертном зале в этом месте по рядам зрителей непременно должна была прокатиться овация, однако в Колонном зале на подобных мероприятиях аплодировать было не принято.

А потому Горячев произнёс с пафосом:

— Внеочередной, пятьдесят шестое заседание Законодательного собрания Южно-Уральской области объявляется открытым!

И тот час под сводами зала величественно зазвучали первые такты Государственного гимна.