Роберт Силверберг - Ночные крылья. Человек в лабиринте [сборник litres]

Окрестности Роума несли на себе следы древности: отдельно стоящие колонны, фрагменты акведука, который вел из ниоткуда в никуда, порталы исчезнувших храмов. Это были руины самого древнего Роума, на которые наслоились останки Роума последующих циклов: крестьянские хижины, купола колодцев энергии, пустые коробки жилых высотных домов. Изредка нам попадался сгоревший каркас какого-нибудь древнего воздушного судна.

Гормон все внимательно разглядывал, время от времени подбирая разные образцы. Авлуэла молча смотрела на все это широко открытыми глазами. Мы шли до тех пор, пока перед нами не замаячили городские стены.

Они были из синего блестящего камня, аккуратно сложенные, высотой в восемь раз больше роста обычного человека.

Наша дорога пронзала стену сквозь арку. Ворота стояли открытыми настежь. Когда мы приблизились к ним, к нам вышла какая-то фигура. Необычайно высокого роста, человек этот был в капюшоне и маске и в строгом одеянии гильдии Пилигримов. К такому никто не подходит сам, но послушно шагают ему навстречу, если он делает знак подойти. Пилигрим поманил нас.

— Откуда вы? — спросил он сквозь решетчатое забрало маски.

— С Юга. Одно время я жил в Агюпте, затем прошел по Сухопутному мосту в Талью, — ответил я.

— Куда держишь путь?

— В Роум, ненадолго.

— Как идет Наблюдение?

— Как обычно.

— Тебе есть где остановиться? — спросил Пилигрим.

Я покачал головой.

— Мы полагаемся на доброту Воли.

— Воля не всегда добра, — рассеянно сказал Пилигрим. — Да и недостатка в Наблюдателях в Роуме тоже нет. Почему ты путешествуешь с Воздухоплавательницей?

— За компанию. И еще потому, что она молода и нуждается в защите.

— Кто твой второй спутник?

— Он без гильдии, Перерожденец.

— Это я вижу. Но почему он с тобой?

— Он сильный, а я старый, и поэтому мы путешествуем вместе. А куда идешь ты, Пилигрим?

— В Джорслем. Куда еще может держать путь человек моей гильдии?

Я пожал плечами, соглашаясь с ним.

— Не хочешь ли пойти со мной в Джорслем? — спросил Пилигрим.

— Теперь мой путь лежит на север. Джорслем же находится на юге, рядом с Агюптом.

— Ты был в Агюпте, но не был в Джорслеме? — удивился он.

— Да. Для меня еще не пришло время увидеть Джорслем.

— Тогда давай, Наблюдатель, пойдем туда прямо сейчас. Будем вместе шагать по дороге, будем вести разговоры о минувших временах и о грядущих. Я буду помогать тебе в твоем Наблюдении, ты же поможешь мне в общении с Волей. Согласен?

Это было серьезное искушение. Перед моим взором всплыл образ Золотого Джорслема, его храмов и святилищ, его домов обновления, где старые обретают молодость, его шпилей и его молелен. Хотя я человек привычки и строгих правил, в тот момент я был готов махнуть рукой на Роум и отправиться вместе с Пилигримом в Джорслем.

— А мои спутники… — сказал я.

— Оставь их. Мне запрещено путешествовать с теми, кто не состоит в гильдиях, и я не хочу путешествовать с женщиной. В Джорслем пойдем только мы с тобой, Наблюдатель, пойдем вдвоем.

Авлуэла — она стояла в сторонке и, нахмурив брови, слушала наш разговор — внезапно бросила на меня полный ужаса взгляд.

— Я не оставлю их, — заявил я.

— Тогда я пойду в Джорслем один, — сказал Пилигрим.

Из его мантии выскользнула костлявая рука. Пальцы у него были длинные, белые и сильные. Я почтительно дотронулся до их кончиков, и Пилигрим сказал:

— Да будет Воля милосердна к тебе, друг Наблюдатель. И когда ты придешь в Джорслем, найди меня.

Сказав это, он молча зашагал дальше по дороге.

— Ты бы пошел с ним, верно? — спросил Гормон.

— Я был готов к этому.

— Что можно найти в Джорслеме, чего нет здесь? Он священный город, но и этот — тоже. Здесь ты можешь немного отдохнуть. Ты слишком устал, чтобы идти дальше.

— Возможно, ты прав, — признал я и, собрав остатки сил, шагнул к воротам Роума.

Бдительные глаза пристально смотрели на нас сквозь бойницы в стене. Когда мы были на середине ворот, нас остановил толстый Страж с рябым лицом и отвисшей кожей и спросил, что нам нужно в Роуме. Я назвал свою гильдию и цель прихода, и рябой Страж презрительно фыркнул.

— Ступай куда-нибудь еще, Наблюдатель! Здесь требуются только нужные люди.

— Наблюдение приносит свою пользу, — мягко возразил я.

— Несомненно. Несомненно. — Он покосился на Авлуэлу. — А это кто? Наблюдатели безбрачны, разве нет?

— Она не более чем обычный попутчик.

Страж похотливо осклабился.

— Сдается мне, ты часто ходишь этим путем! Впрочем, не вижу, что ты в ней нашел. Сколько ей? Тринадцать? Четырнадцать? Подойди-ка сюда, детка. Хочу проверить тебя на предмет контрабанды. — Он быстро облапал ее тело, ощупав крошечную грудь, нахмурился, а когда нащупал пониже лопаток бугорки крыльев, удивленно выгнул бровь.

— Это как понимать? Ну и ну, сзади больше, чем впереди! Ты ведь Воздухоплавательница, верно? Грязное это дельце. Воздухоплавательница, а якшается с мерзкими старыми Наблюдателями. — Он усмехнулся и снова облапал тело Авлуэлы. Видя это, Гормон в гневе шагнул вперед, готовый убить его на месте. Я успел схватить его за запястье, удерживая на месте, чтобы он не погубил нас троих нападением на Стража. Перерожденец дернулся и чуть не опрокинул меня на землю, но затем успокоился и равнодушно наблюдал за тем, как толстяк закончил проверять Авлуэлу «на предмет контрабанды».

Наконец Страж с явным отвращением повернулся к Гормону.

— А ты кто такой? — спросил он.

— Я не состою в гильдиях, ваша милость, — резко ответил Гормон. — Смиренный и никчемный продукт тератогенеза, но тем не менее свободный человек, желающий попасть в Роум.

— Разве нам здесь нужны новые монстры?

— Я ем мало, а работаю много.

— Ты бы работал еще больше, будь ты кастрирован, — сказал Страж.

Гормон был готов испепелить его взглядом.

— Так мы можем войти? — спросил я.

— Момент. — Страж надел свой нейрошлем и прищурился, передавая сообщение в резервуары памяти. Сначала его лицо напряглось от усилия, но затем обмякло, и через несколько мгновений пришел ответ. Нам, разумеется, ничего не было слышно, но, судя по его разочарованному виду, не было найдено никаких оснований для отказа нам войти в Роум.

— Проходите, — сказал он. — Все трое. Быстро!

Мы прошли за ворота.

— Я мог бы разрубить его одним ударом, — сказал Гормон.

— И уже к вечеру был бы кастрирован. Немного терпения, и мы войдем в Роум.

— Ты вспомни, как он обращался с ней…

— Ты относишься к Авлуэле как собственник, — сказал я. — Помни, что она Воздухоплавательница, а не сексуально доступный объект для человека без гильдии.

Гормон проигнорировал мой укор.

— Она возбуждает меня не больше, чем ты, Наблюдатель. Но мне было больно видеть, как он с ней обращаются. Если бы ты не удержал меня, я бы его убил.