Рэндал Гаррет - Логовище дракоптицы (сборник, том 2)

— А что будет с настоящим Маркхэмом?

— С ним? Он опоздает на корабль, только и всего. Есть масса способов задержать человека.

Три луны Веллирана висели высоко в небе, заливая все оранжевым светом, когда я попал в космопорт. Весь предыдущий день я провел у Халлана. Я переписал на него все свое имущество и перевел деньги со счета. Когда я вернусь из исследовательской экспедиции, он передаст их мне в моем новом мире. Нельзя сказать, что я так уж доверял ему, но при данных обстоятельствах был рад убраться с Веллирана живым.

Он сам привез меня на космодром, где в слабом лунном свете блестел высокий тонкий корабль. Халлан самолично проводил меня до лифта, поднимающегося в шлюз.

— Ну что ж, путь вам открыт, Кроуфорд... простите, Маркхэм. Летите себе спокойно и не возвращайтесь сюда.

— Спасибо вам, Халлан. Спасибо.

Я сел в лифт и поднялся на корабль. Там меня уже ждали человек восемь-девять.

— Я Маркхэм, — сказал я. — Новый эколог.

— Добро пожаловать на борт, — ответил человек в синей с золотом форме. — Я капитан Хендрин. А это команда, с которой вам предстоит работать.

Он быстро представил меня всем: биологу, медику, антропологу, ботанику, химику и так далее — обычный состав группы Звездной Разведки.

— Мы направляемся в систему Андромеды, как вы, возможно, уже слышали, — сказал капитан Хендрин. Нам предстоит стандартная шестимесячная экспедиция. Начнем мы с системы звезды А. Наша задача — исследовать как можно больше миров за отведенный период времени.

Я усмехнулся, стараясь выглядеть настоящим ученым.

— Рад оказаться у вас на борту, капитан.

Постепенно я приспосабливался к жизни на корабле и к своей новой профессии. Фактически, это было не так уж и трудно. Дела Звездной Разведки частенько описывались в художественной литературе, и из тех же книг я знал о корабельной жизни. Разумеется, я совершенно не разбирался в экологии, но, читая микрокниги из корабельной библиотеки, начал постепенно входить в курс.

А самое главное, я живым убрался с Веллирана.

Я не знал, кто подставил меня и зачем, и даже не надеялся когда-либо узнать, но все это осталось в прошлом. Я попал в ситуацию, когда мне пришлось покинуть обжитую уже мной планету, и смысла не было спорить о правах, ошибках, подставах и моральной стороне всего этого.

Полет занял три недели — первые два дня на стандартных ионных двигателях, а затем, когда корабль вышел из системы Поллукса, переход с душераздирающим визгом в гиперпространство. И три недели в небытии, вне всякого пространства-времени, пока корабль буквально проглатывал расстояние.

Затем мы покинули нашу Галактику и оказались в Андромеде. Вокруг светили такие же яркие звезды. Первые несколько минут после того, как мы возникли в обычном космосе, я во все глаза смотрел на экране на эту звездную необъятность.

При этом я думал о том, насколько ужасающе велика вселенная. Мы летим исследовать соседнюю галактику величиной с нашу собственную, а кругом бесконечная ночь, и подобных галактик неисчислимое количество, миллионы и миллиарды, и в каждой галактике тысячи миллиардов звезд. Человечество могло до конца времен посылать корабли Разведки и все равно не иметь возможности хотя бы раз побывать на каждом из миров.

Автопилот повел корабль к ближайшей звездной системе, произвольно названной Системой А, состоящей из одиннадцати планет, вращающихся вокруг ярко-желтой молодой звезды, похожей на Солнце. Свои полгода мы можем провести в Системе А, а все равно не выполнить задание в полном объеме. Почти бесконечные миры, почти бесконечное разнообразие жизни...

Я понял, что в своей предыдущей жизни, экспортируя с Веллирана шкуры янгов, я выработал довольно-таки провинциальное отношение к окружающей Вселенной. Она была для меня просто большой пустотой. И вот только теперь я начал менять это свое отношение.

Одиннадцать планет Системы А вращались на экране, как яркие шарики. Две планеты имели кольца, одна находилась так близко к светилу, что на ней не могло быть никакой жизни, еще две представляли собой двойной мир, вращаясь друг вокруг друга по странной орбите, что требовало бы подробного изучения.

Но капитан Хендрин в качестве первой остановки выбрал Планету Семь в Системе А. Мы взяли курс на приземление, и пока корабль постепенно снижался, наши химики изучили атмосферу и сообщили, что она годна для дыхания.

Затем мы совершили посадку. Снова и снова проводились всевозможные проверки. Стало ясно, что наружу можно выходить без скафандров. По обычаю была проведена лотерея, мы стали тянуть соломинки, и я вытянул короткую.

Капитан Хендрин усмехнулся.

— Ну что ж, вполне справедливо, что наш эколог первым выйдет на Планету Семь. И вы будете первым, кто увидит здешнюю фауну.

Так я прошел через воздушный шлюз и ступил на почву планеты. Все верно, я первым увидел здешнюю фауну. Но и фауна эта тоже увидела меня — причем она оказалась куда быстрее.

Меня окружили девять членов экипажа, встревоженно глядя вокруг.

— Вы в порядке? — спросил Хендрин.

— Если вы имеете в виду живой ли я, то да. Этот зубастик застал меня врасплох. Думаю, к настоящему моменту я уже был бы у него в брюхе, если бы не появился второй представитель здешней милой фауны.

Я смахнул со лба пот и уставился на темный лес. Воздух был плотным и жарким, так что дышать было трудно, а что еще неприятнее — он был очень влажным. Откуда-то из глубины чащи деревьев с острыми зелеными листьями я услышал крик: резкий, хриплый, отчаянный.

Предсмертный вопль.

— Грубый, примитивный мир, — сделал вывод биолог Лезенби. — Планета молодая. И жизнь здесь ценится дешево.

Хендрин кивнул.

— Нужно разбиться на группы, — сказал он. — И наружу выходить только хорошо вооруженными. Все должны взять бластеры. Мы понятия не имеем, что за странные создания скрываются в чаще.

Меня все еще немного потряхивало. Столь внезапно выскочивший из джунглей зубастик не принес пользы моей нервной системе.

— Может, нам стоит улететь с этой планеты, капитан? — сказал я. — Здесь слишком опасно. Наверное, лучше проверить другие планеты в этой системе.

Хендрин резко повернулся ко мне, и я увидел, как все дружелюбие стекло с него, точно вода. Впервые с тех пор, как я ступил на борт корабля, я увидел настоящего Хендрина. Лицо его стало лицом фанатика, человека, получившего задание и собирающегося выполнить его любой ценой. Меня аж мороз пробрал.

— Маркхэм, — сказал он, — вы с нами еще недолго, так что я прощаю вам эти слова, хотя они неуместны в устах члена Отряда Разведки, а также эколога. Когда корабль Космической Разведки опускается на планету, он остается на ней, пока задание не будет выполнено. Я поступаю так уже тринадцать лет и буду поступать впредь.